Багровая заря
Шрифт:
— По твоему приказу явился, Аврора.
Я сказала:
— Карина хочет тебе кое-что сказать.
Он посмотрел на Карину, а она стояла с пером в руке, почти касаясь своих губ его кончиком. Хоть Алекс и стоял перед ней по стойке «смирно», она всё равно цепенела под его взглядом. Наконец, она решилась. Шагнув к Алексу, она замерла перед ним, молча глядя на него, а потом сказала:
— Привет, Алекс… Я хотела сказать вам спасибо.
Она медленно и робко протянула ему руку. Алекс снял перчатку, опустился на колено
— От имени Карины объявляю тебе благодарность. И от себя тоже.
Карина отцепила со своей шапочки брошку и приколола на грудь Алексу, потом поцеловала его в холодную щёку. Я едва сдержалась, чтобы не улыбнуться, а Алекс принял эту награду с величайшей серьёзностью, будто это была не девчоночья безделушка, а самый настоящий орден.
За три часа до наступления Нового года я вернулась на базу. Виктория тут же доложила обстановку:
— Вернулась пятая группа. Им любопытно, кто там в твоей комнате. Я им сказала, что туда без твоего разрешения нельзя, но они очень хотят посмотреть на девочку. А она испугалась, закрылась там и не вылезает.
У двери моей комнаты столпилась вся пятая группа, как будто их туда тянуло магнитом. И у них я отметила знакомый опасный блеск в глазах.
— Это что за столпотворение? — спросила я сурово.
— Да мы просто на неё посмотреть хотим, и всё. А она стеснительная какая-то.
— А вам не приходит в голову, что вы её напугали? — сказала я. — Хорошо придумали — ломиться всей толпой!
— Мы вовсе не хотели её пугать, честное слово, Аврора! Мы только познакомиться хотели.
— Вы бы ещё дверь выломали! А ну, пропустите.
Меня пропустили к двери. Я постучала и позвала:
— Карина, куколка моя! Это я, открой. Чего ты испугалась?
Из-за двери послышался голос Карины:
— Я не одета!
— Ну так оденься, — засмеялась я. — И нечего бояться, никто тебе ничего плохого не сделает.
Я слышала, что в комнате работал обогреватель, а Карина ходила из угла в угол.
— Куколка, открой скорее! Ты что, хочешь до Нового года там просидеть одна? Если не откроешь, я уйду надолго. И тогда как хочешь.
Она подошла к двери.
— Мама…
— Что, маленькая?
— Их там много?
— Одна девятка. Плюс я. Ну, открывай, глупенькая. А то уйду.
Щёлкнул замок. Я сказала «волкам» вполголоса:
— Вы только не вламывайтесь. Напугали ребёнка — и хватит с вас. — И добавила громко: — Кариночка, я захожу. Только я, а они подождут за дверью.
В комнате было градусов двадцать: обогреватель работал в режиме максимальной температуры. Карина, в свитере, колготках и носках, стояла посреди комнаты. В дверь просунулась любопытная голова, но я щёлкнула ей по лбу, и она убралась. Я закрыла дверь.
— Ну и жара у тебя тут! Ты что, целый день обогреватель не выключала?
Она сразу же прижалась ко мне.
— Мама, ну чего им от меня надо?
— Ничего им от тебя не надо, куколка, — сказала я. — Им просто интересно, кто тут прячется. Неужели ты всё ещё думаешь, что они могут причинить тебе зло? Говорю тебе, они тебя не тронут.
Я вручила Карине её джинсы и выключила обогреватель.
— Одевайся. Бояться нечего, я с тобой.
Карина стала обречённо натягивать джинсы.
Очарованные запахом Карины, «волки» обступили её.
— Ух ты, какая!
Они трогали, гладили и нюхали её, а она затравленно озиралась, ища глазами меня. Я ободряюще улыбнулась ей, давая понять, что ситуация под контролем. «Волков» же интересовал вопрос:
— Аврора, это что — правда твоя дочка?
Я подтвердила это. Альбина, старшая пятой группы, хотела её поцеловать, но Карина истолковала её намерения превратно и с криком бросилась ко мне. «Волки» засмеялись,
Альбина проговорила недоуменно:
— Неужели я такая страшная?
Ей ответили:
— С тех пор, как ты в последний раз видела себя в зеркале, прошло двести лет!
Альбина показала шутнику кулак.
Удовлетворив их любопытство, я увела Карину обратно в комнату. Как только дверь закрылась, Карина сразу юркнула под одеяло. Вытащив из пакетика леденец, она сунула его в рот и съёжилась в комочек. Я обняла её.
— Я хочу, чтобы они тебя знали. И чтобы ты их знала и не боялась. Ни при мне, ни в моё отсутствие ни один «волк» не причинит тебе зла. А если кто-то всё-таки посмеет тебя обидеть, я самолично отрублю ему крылья.
Она содрогнулась.
— Не бойся, куколка, до этого не дойдёт… Всё будет хорошо.
В Новый год на базе была только пятая группа. Я уговорила Карину выйти к ним ещё раз. «Волки» были заняты тем, что украшали мишурой и серпантином койки. Карина, увидев койки, недоуменно спросила:
— А разве вы спите не в гробах?
Ответом ей был смех, а я сказала:
— Нет, детка, гробы — это сказка.
В главном отсеке для общего сбора стояла ёлка, худо-бедно обвешанная какими-то игрушками.
— Можно, я помогу? — робко вызвалась Карина.
Она стала вырезать из бумаги снежинки и обклеивать ими стены — насколько могла дотянуться. Чтобы она могла приклеить их повыше, Баярд, самый рослый «волк» в группе, посадил её к себе на плечо. Потом Карина вырезала из бумаги фонарики, и их подвесили к потолку. Новогоднее украшение получилось не бог весть какое, но дух Нового года проник и в такое мрачное место, как логово «чёрных волков».