Багровая земля (сборник)
Шрифт:
– Когда начало операции? – поинтересовался я.
– Пока не знаю.
– А если Алим-хан передумает?
– Не передумает. У Идриса хороший контакт с его ближайшим окружением. А самые доверенные лица – Бадама и Мирзагуль, закуплены на корню: обо всех планах Алим-хана Идрис узнает через пять минут.
– Ты уверен, что Алим-хан ничего не подозревает?
– То-то и оно, что не уверен. На днях через Мирзагуля мы узнали, что Алим-хан тайно послал гонцов в Пакистан. Двоих я перехватил. А вдруг их было трое или четверо? Короче говоря, откладывать нападение на родной кишлак Алим-хана нельзя. В случае успеха
– По-моему, успешно. Он даже расшифровался, назвал свое имя и пригласил меня в гости.
– Сейчас? Да ты что?! Там же Башир.
– Вот-вот, из-за Башира визит назначен на весну.
– Тогда другое дело, – успокоился Азиз. – До весны Шемаль его дожмет. Баширу не жить. Так же, как и Мусе. Теперь вот что, – деловито продолжил он. – Наши ребята говорили с предводителем таджикской банды. Его зовут Ашраф. Так вот Ашраф согласен на встречу, но на своей территории. Поедешь?
– Гарантии он дает?
– В качестве заложника предлагает своего заместителя. Это значит, что если что-то случится с тобой, мы можем убить заместителя.
– Слабое утешение, – попытался я улыбнуться. – Что посоветуешь?
– Мухаммад Ашраф вообще не видел русских. А если и видел, то лишь сквозь прорезь прицела. Но он принял от нас гарантийное письмо, и мы не беспокоим его кишлак, более того, он обещал поднять государственный флаг. Правда, на этом контакты заканчиваются. Но он дал слово никого не трогать и пока слово держит… Я бы поехал, – с нажимом добавил Азиз.
– Тогда так: не надо ни каких заложников, – решил я. – Давай доверимся ему полностью, и пусть все ляжет на его совесть. Не может быть, чтобы он этого не оценил.
– Одобряю, – кивнул Азиз. – Решение правильное, другого я и не ожидал. Но ты должен знать: страховки не будет. Наш ближайший пост – в пяти километрах. Так что в логово полезете вчетвером: наш сотрудник, он же переводчик лейтенант Махмуд, ты и два человека охраны.
– Когда? – поднялся я.
– Тебе сообщат. Прощай! – протянул он руку.
– Привет Идрису.
– Передам. В случае успеха я застряну там надолго: ведь будет и продолжение. Но я беру рацию, так что – всегда на связи.
Как только Азиз исчез, мы начали подготовку к поездке в банду Ашрафа. Прежде всего, нужно было выполнить одну из его просьб.
Оказывается, на весь его кишлак всего лишь два духана: обеспечить жителей мылом, спичками, тканями, одеждой и продовольствием они не в состоянии. Есть люди, которые хотели бы открыть новые духаны, но где брать товары, они не знают. Просьба заключалась в том, чтобы кто-нибудь из крупных предпринимателей согласился за определенный процент от прибыли снабжать их. Кроме того, в кишлаке скопилось много сухофруктов, а выхода на рынок нет. Есть и другой товар – ковры. Делают их издревле, а сырья все меньше, да и покупателей нет.
Прямых выходов на крупных предпринимателей у хадовцев не было, поэтому решили идти официальным путем: позвонили министру торговли Мухаммаду Джалару и попросили принять меня для небольшого интервью. Он согласился на встречу.
По-русски Джалар говорил вполне прилично, правда, время от времени
– Не удивляйтесь, ведь я узбек. К тому же узбек ферганский: у меня и сейчас там множество родственников. Мой отец был купцом. В свое время с ним плохо обошлись, ему даже угрожал арест, и он сбежал в Афганистан.
– А вы родились и выросли здесь?
– Да, я коренной кабулец. После окончания университета пригасили на работу в Госплан, а через некоторое время я вошел в состав правительства.
– Репрессиям не подвергались?
– И да, и нет. В тюрьмах не сидел, но безработным был. Спасло, наверное, то, что я беспартийный. Да-да, не удивляйтесь, – улыбнулся он, – в нынешнем правительстве два беспартийных министра и шесть таких же советников в ранге министра. Это – четвертая часть кабинета.
– Никаких неудобств от этого не чувствуете?
– Наоборот! Партийная дисциплина обязывает выполнять принятые решения, я же могу спорить, отстаивать свою точку зрения и даже подать в отставку.
– В отставку? Зачем? – удивился я.
– А затем, чтобы настоять на своем. Я десять раз подавал в отставку, ее ни разу не приняли, зато я вынуждал утверждать мои проекты. Как показало время, они оказались правильными и своевременными…
Потом у нас был довольно длинный разговор на экономические темы – с цифрами, графиками и диаграммами. Скажу главное: афганским купцам разрешено выходить на внешний рынок, сейчас их вклад во внешнеэкономические связи составляет пятьдесят процентов. Кроме того, купцы могут проникать на рынки, куда государственному сектору не пробиться. Такие страны, как США, Япония. Пакистан и Китай, с Афганистаном не торгуют, а с афганскими купцами – охотно.
Так что они частенько выполняют государственные заказы и покупают то, что нужно стране.
Когда я объяснил, куда и зачем собираюсь поехать, а потом передал просьбу Ашрафа, министр надолго задумался. Но после серии коротких телефонных звонков Джалар назвал два адреса.
– Сначала зайдите к Нейматулле – это один из крупнейших предпринимателей страны.
Потом – к Бадгису, он занимается коврами. Потолкуйте, если не помогут сами, подскажут, к кому обратиться.
Нейматулла принял нас в своей небольшой, но очень уютной конторе. Оказалось, что с Москвой он торгует более двадцати лет, что он владелец или совладелец четырех экспортно-импортных фирм, что почти весь текстиль, маргарин, холодильники, легковые автомашины, чайники, обувь, швейные машины, лампы и многое другое, поступающее на афганский рынок из России, закупает Нейматулла.
– А что продаете нам? – поинтересовался я.
– Орехи, миндаль, кунжут, сухофрукты, шерсть. Экономическая ситуация в стране сейчас сложная, во многих провинциях бесчинствуют душманские банды, люди не уверены, что смогут вырастить и собрать урожай. А чем им расплачиваться за мыло, керосин и обувь, за одежду для детей и жен? Но мы нашли выход. Бандитам ведь нужен не виноград, а изюм, не сырые орехи, а высушенные, поэтому я организовал быструю переработку сырья на местах – такую быструю, что душманы забрать продукцию не успевают, и она попадает в Кабул. Правда, на днях они мне отомстили: остановили грузовик и захватили двадцать тонн мыла, которое я закупил для отдаленных кишлаков.