Багровые узы
Шрифт:
— Именно тогда меня осенило, — шепчет он, его дыхание обжигает мою кожу. — Лука поступил правильно, запросив Амелию в качестве цены, просто идеальное решение.
— Что это значит? — требую я, отстраняясь от него.
— Это семья Кинг ввела меня в кому. — Лев щурится на меня. — Твоя семья наградила меня шрамами, которые я ношу каждый день. Шрамы, которые заставили моего отца спрятать меня от лиц, которых я никогда не встречал.
— А твоя семья в отместку убила мою мать. — огрызаюсь я. — Чего ты еще хочешь?
Лев усмехается, и я вижу, что он
— Я хочу сказать, моя дорогая Амелия, что когда мы с тобой поженимся, мы будем контролировать обе семьи. Вместе мы будем непобедимы.
Алекс начинает подпрыгивать на стуле, дергаясь, а приглушенные протесты эхом разносятся по комнате. Лев разворачивается, останавливая взгляд на брате.
— Господи, какого черта ты хочешь? — рявкает он, выдергивая скотч изо рта Алекса.
Алекс задыхается, его лицо покраснело и исказилось от ярости. Хотя я знаю, что не должна этого делать, я не могу не почувствовать проблеск надежды при виде его несломленного духа.
— Не трогай ее, черт возьми! — кричит Алекс хриплым голосом. Его глаза дикие, наполненные яростью, которую я никогда раньше не видела.
—Расслабься, — отвечает Лев, ухмыляясь, как будто наслаждаясь представлением. Но под этой ухмылкой я вижу проблеск неуверенности. Он знает, что пробудил в Алексе что-то жестокое и опасное.
— Тебе лучше убить меня, — рычит Алекс, — потому что, если ты этого не сделаешь, как только я выйду отсюда, я приду за твоей головой.
Его слова повисли в воздухе, обещание столь же мрачное и неизбежное, как сама ночь. Но его брата, похоже, не смущает угроза. Вместо этого он прислоняется спиной к больничной койке, его покрытое шрамами лицо искажается выражением жестокого веселья.
— Ах, братишка, — драматично вздыхает он, — ты всегда так стремился быть героем. А ты никогда не задумывался, что на самом деле я заслуживаю всего, что у тебя есть? Особенно Амелию.
Кажется, комната вокруг меня сжимается, воздух наполнен напряжением и невысказанной злобой. Я вздрагиваю от того, как он произносит мое имя, как будто я приз, который нужно забрать, трофей, который нужно выставить напоказ. Это мерзко и отвратительно, и я не могу не чувствовать, как меня захлестывает волна ненависти.
— Только через мой труп, — шепчу я низким и ровным голосом.
— Амелия, — он мрачно посмеивается, — ты всегда такая упрямая?
— Упрямая? — повторяю я, в моих глазах вызов. — Нет. Я решительна. Если Алекс не убьет тебя, это сделаю я. — вызывающе заявляю я.
Он поворачивается ко мне.
— Разве ты не понимаешь, Амелия? — он подходит ближе, и я чувствую его дыхание на своем лице, тошнотворную смесь высокомерия и безумия. — Когда мы поженимся, я буду управлять двумя самыми влиятельными преступными кланами. Как моя королева, ты будешь самой влиятельной женщиной в этом городе.
У меня сводит живот от одной мысли о том, что я могу быть связана с этим человеком, что мне придется участвовать в его порочном плане. Мои руки сжимаются в кулаки по бокам, ногти впиваются в ладони, пока
— Какие сильные слова, — размышляет он. — Но посмотрим, как долго продлится это неповиновение, когда ты станешь моей.
Отвращение захлестывает меня, и я сдерживаю желчь, которая грозит подняться в горле. Воздух вокруг меня кажется тяжелым и гнетущим, как будто я раздавлена тяжестью его слов - мое сердце колотится в груди, бешеный ритм отражает панику, охватившую мой разум.
— Пошел ты на хуй. — плюю я, не позволяя ему увидеть, какой эффект на меня оказывает его заявление. — Я не лгу, когда говорю, что лучше умру, чем выйду за тебя замуж
— Ах, Амелия, — говорит он, его голос зловеще мурлычет в моих ушах. — Ты не понимаешь. Смерть — это не выход, по крайней мере, пока ты не подаришь мне наследника. — Его глаза жадно буравят меня, и я вздрагиваю, чувствуя себя грязной и неприкрытой под его хищным взглядом.
От этой мысли мой желудок скручивается, и я тут же подавляю позывы к рвоте. Вместо этого я сосредоточилась на дыхании, пытаясь успокоиться и выискивая в нем признаки слабости или уязвимости.
— Я тебе нужна как средство для достижения цели? — спрашиваю я, мой голос дрожит от смеси страха и ярости. — Пешка, помогающая тебе обрести власть?
— Разве это не очевидно? — отвечает он, жестокая улыбка играет в уголках его рта. — Но не волнуйся, моя дорогая. Как только наш союз будет скреплен и у нас родится ребенок, ты будешь свободна и встретишь своего создателя. Это справедливо, не так ли?
Моё зрение затуманивается, на глаза наворачиваются слёзы, но я не позволяю им упасть. Я не доставлю ему удовольствия видеть, как я плачу. Сжав челюсти, я собрала все оставшиеся у меня силы.
— Мой брат, Алекс и Николай… они никогда не позволят тебе уйти от наказания. — предупреждаю я.
— Ах, да. — говорит он насмешливым тоном. — Твои любимые защитники. Скажи мне, Амелия, где они сейчас? Оу, да, верно, двое из них — мои пленники, и довольно скоро к ним присоединится и твой братец.
— Ты чертов ублюдок! — кричит Алекс.
Я не могу пошевелиться. Я не могу говорить. Ужас, парализующий меня, заставляет меня застыть на месте, от бушующего гнева внутри меня.
Брат усмехается, его ледяной темный взгляд не отрывается от Алекса, пока он инструктирует своих приспешников:
— Приведите моего брата. Он может быть моим шафером, когда я женюсь на его любимой Амелии.
Алекс резко вздыхает, и его гнев стремительно возрастает.
— Если ты хоть на минуту думаешь, что я позволю тебе избежать наказания, ты просто сумасшедший. — выплевывает он.
Лев вздыхает.
— Может быть, это очень поэтично, взять тебя моим шафером, брат. Но может, мне стоит просто убить тебя сейчас? — он поднимает пистолет в сторону Алекса, и меня охватывает паника.
— Алекс, пожалуйста! — восклицаю я, отчаяние охватывает меня. — Если я соглашусь не сопротивляться и не сбегать после свадьбы, ты пообещаешь не причинять ему вреда?