Багровые узы
Шрифт:
— Ты умная девочка, Амелия. Мне нравится. — говорит Лев, обращая свое внимание на меня.
— Не убивай Алекса и Николая, а я выйду за тебя замуж. — объявляю я.
— Амелия, нет! — Алекс протестующе вскрикивает, когда один из приспешников Льва внезапно бьет его по лицу, чтобы заставить его замолчать.
— Тогда в качестве свадебного подарка будет жизнь моего брата.
Глава 29
Алекс
— Амелия, не делай этого, — молит он напряженным голосом. — Я найду выход. Просто дай мне время.
— Алекс, пожалуйста, не стой у меня на пути. У меня нет выбора, — отвечаю я, тяжело сглатывая. — Речь идет не только о спасении тебя. Максим и Марко тоже у него.
Его челюсть напрягается, и я вижу, как битва противоречий бушует внутри него.
— Заканчивайте с этим, — ревет Лев. — Отведи его к остальным. — приказывает он мужчине, стоящему рядом с Алексом, и кивает в сторону Николая.
— Амелия, ты не можешь ему доверять, — шепчет Николай мне на ухо, пока его тащят мимо меня.
— Я ни за что не поверю, что ты отпустишь их всех, — восклицаю я. Мои глаза горят, когда я смотрю на Льва.
Глаза Льва сужаются, когда он смотрит на меня.
— Ты будешь делать то, что я говорю. У тебя нет другого выбора, — усмехается он.
Я делаю глубокий вдох и мысленно готовлюсь к тому, что должна сделать.
— Хорошо, — процеживаю я сквозь стиснутые зубы. — Но клянусь, если ты не выполнишь свою часть сделки, я убью тебя.
Лев приближается ко мне, и жесткая улыбка расплывается на его лице.
— Хорошая девочка, — мурлычет он. — Мне нравятся женщины, когда женщина слегка сопротивляется.
Желчь подступает к моему горлу, стоит Льву приблизиться ко мне. Его рука обвивает меня за талию, притягивая как можно ближе к себе. Я пытаюсь вырваться, но его хватка слишком сильна.
— Ты мне противен, — плюю я, и мой голос дрожит.
Его смех заполняет все пространство, и я избегаю смотреть в сторону Алекса. Я понимаю, что не смогу справиться с болью, которую увижу в его глазах. Я заставляю себя стоять прямо, не давая Льву ни единой возможности увидеть, как сильно он на меня влияет.
Он усмехается, а его глаза холодны и пусты.
— Мой собственный отец испытывал ко мне такое сильное отвращение, что стер мое проклятую личность с лица земли. Ты правда думаешь, что мне не плевать на то, что ты обо мне думаешь, принцесса?
— Лев, — напряженным тоном говорит Алекс. — Я предупреждаю тебя, не делай этого. Если бы я только знал, что ты жив…
— Нет, ты не можете утверждать, что сделал бы другой выбор. В твоей идеально жизни тебе никогда не приходилось ничем жертвовать, — возмущенно говорит Лев.
Он наклоняется ближе, его горячее дыхание обжигает мою щеку.
— Но ты скоро узнаешь, что означает, чем-то жертвовать... — шепчет он.
Моё сердце сжимается от его слов, и я изо всех сил пытаюсь сдержать слёзы, которые грозятся вот-вот пролиться.
—
— Что? Ты хочешь, что бы я вышла за тебя замуж прямо сейчас? — кричу я сквозь слезы, и меня охватывает паника.
— А чего ты ожидала? Пышного белого платья и украшенной церкви? — шипит он, его глаза сверкают, когда он смотрит на меня сверху вниз.
— Ты реально сумасшедший, не так ли? — шепчу я, и мой голос полон отвращения к этому человеку. Зло всегда присутствует в нашем мире, но под личиной этого человека скрывается нечто гораздо более темное.
— Сумасшедший? Возможно. Но если это действительно так, то это только потому, что они сделали меня таким. — ухмыляется он, кивая в сторону своего отца, лежащего на больничной койке, и брата. — Как только мы поженимся, я отключу его от аппарата, и все это будет принадлежать мне.
— Зачем ждать? — говорю я, пытаясь выиграть время, для того что бы найти хоть призрачную возможность выхода из этой кошмарной ситуации. — Зачем вообще оставлять его в живых, если какая-то часть тебя не хочет убивать отца?
— Ой, как мило. Не говори мне, что сейчас ты на самом деле пытаешься воззвать к моей человечности. — говорит Лев, его слова полны злобы.
— У тебя не осталось ни капли человечности, — вмешивается Алекс.
Лев фыркает в ответ.
— Может ли кто-нибудь снова заклеить ему рот скотчем? И, пожалуйста, давайте не будем заставлять мою невесту ждать. Приведите священника.
Охранник заклеивает скотчем рот Алекса, пока тот отчаянно пытается сопротивляться. Тошнота подкатывает к горлу, когда я понимаю, что мне на самом деле придется выйти замуж за этого монстра.
— Ты не против быть свидетелем, братишка? — говорит Лев Алексу.
— Отпусти его, Лев, — говорю я тихо. — Я же сказала, что выйду за тебя.
— Нет, — отвечает он с озорным блеском в глазах. — Думаю, то, что он будет свидетелем этого момента, меньшее, что я могу требовать от него. Ведь он забрал все, что предназначено мне по праву.
Мгновение спустя в комнату входит священник. Это хрупкий пожилой мужчина, и я наблюдаю за ним, пока он осматривает развернувшуюся перед ним сцену. Его взгляд задерживается на мне, и его глаза полны жалости. Я вижу, что он осознает, что будет вынужден стать свидетелем ужасного преступления. И вижу борьбу на его лице, когда он пытается решить, как же ему поступить.
Во мне зарождается надежда, что, возможно, священник вмешается.
— Где вы хотите, чтобы я провел церемонию? — спрашивает он дрожащим голосом.
— Здесь будет прекрасно, — холодно говорит Лев. — Прямо у постели моего отца.
Глаза священника расширяются, глядя на меня, но он слишком напуган, чтобы сопротивляться Льву. Пока священник произносит обеты, мои мысли скачут, отчаянно пытаясь найти выход из этого кошмара.
— Мой брат никогда не позволит тебе уйти от наказания, — шепчу я.