Багряная игра. Сборник англо-американской фантастики
Шрифт:
ДВАДЦАТЬ ТРИ
…Тьма взорвалась ослепительным блеском, а тот преобразился в контуры комнаты. Перед ним какой-то просвечивающий силуэт… да, это Косло. Он следил за тем, как перекошенное лицо диктатора поворачивается к нему.
— Говори же, будь ты проклят!
Голос звучал странно, как-то призрачно, будто принадлежал лишь одному уровню реальности.
— Да, — отчетливо произнес Мэллори. — Я буду говорить.
— И если соврешь, — Косло выхватил из кармана скромного кителя тяжелый автоматический пистолет, — я сам всажу тебе пулю в мозг.
— Мои главные сообщники по заговору, — начал Мэллори, — это…
Он говорил, а тем временем осторожно отсоединялся — именно это слово пришло ему на ум — от окружавшего его места действия. Он был осведомлен о происходящем на том уровне реальности, где звучал его голос, выпаливая факты, которых так явно жаждал тот, другой, человек. И одновременно тянулся, направляя в определенное русло энергию, изливающуюся в него из кресла… перекрывая неизмеримые расстояния, ныне спрессованные в необъятную плоскость. Осторожно обследовал всё более далекие области, вошел в искусно сплетенную сеть живущих энергий. Жал на нее, вытискивал слабые места, подбавлял в них энергии…
И выпрыгнул в кошмарное видение какого-то круглого помещения. Вокруг мерцающие и сверкающие шеренги огней. Из тысяч выстроенных в ряды клеток тыкались скругленными безглазыми головами белые червеобразные…
— ОН ЗДЕСЬ! — предостерегающе крикнул Эгон и метнул в контактный канал молнию чистой мыслеси-лы — и встретил противозалп энергии, опаливший его изнутри, заставивший почернеть и обуглиться замысловатую электрическую схему, организующую его мозг, и оставивший дымящуюся нишу в массе клеток. Мэллори чуть передохнул, ощутил потрясение и замешательство, пронесшиеся по оставшимся без вождя сегментам разума Ри. Почувствовал тягу к смерти, автоматически охватившую их, когда они осознали, что направляющей сверхмощи Эгона не стало. Заметил, как съежился и угас один блок. Потом другой…
— Прекратить! — скомандовал Мэллори. — Принимаю управление комплексом сознания на себя! Сегментам связаться со мной!
Безвольные фрагменты разума Ри подчинились — покорно.
— Сменить курс, — приказал Мэллори. Дал необходимые инструкции и ретировался по контактному каналу.
ДВАДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ
— Итак… великий Мэллори раскололся. — Косло раскачивался на каблуках перед плененным врагом. Засмеялся: — На подъем ты был тяжел, но уж когда запел, разливался соловьем. Теперь я отдам приказы, и к рассвету от твоего опереточного мятежа останется разве что гора обугленных трупов, наваленных на площади в назидание остальным!
Он поднял пистолет.
— Это еще не все, — сказал Мэллори. — Заговор пустил более глубокие корни, чем вы, Косло, думаете.
Диктатор провел ладонью по серому лицу. Глаза его выдавали страшное напряжение последних часов.
— Ну так говори, — проворчал он. — Говори сейчас же!
…Произнося эти реплики, Мэллори главное свое внимание уделял другому: он вошел в резонанс с покоренным разумом Ри. Сенсорами корабля он увидел, как прямо по курсу растет бело-голубая планета, та самая. Сбросил скорость корабля, вывел его на протяженную параболическую траекторию, касательную к стратосфере. В семидесяти милях над Атлантикой повторно сбросил скорость, почувствовав — корабль разогревается.
Нырнув под облака, он направил корабль в глубь побережья, полетел над самыми вершинами деревьев, сканируя то, что внизу, чувствительными элементами обшивки…
Бесконечное мгновение он изучал ландшафт под кораблем. И вдруг понял…
ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ
— Чего ради ты разулыбался, Мэллори? — зазвучал суровый голос Косло; в голову вопрошаемого был нацелен пистолет. — Поделись шуткой, вызывающей смех у того, кто сидит в кресле смертника, где и место предателям.
— Чуть погодя узнаете… — Мэллори осекся: откуда-то снаружи донесся грохочущий звук. Пол содрогнулся, заходил ходуном, Косло едва удержался на ногах. Послышалось далекое эхо канонады. Настежь распахнулась дверь:
— Ваше превосходительство! Столицу штурмуют! — выкрикнул охранник и рухнул ничком; в спине у него зияла огромная рана. Косло бросился к Мэллори…
Одна из стен камеры прогнулась внутрь и рухнула — будто гром прокатился. В проломе появилось сверкающее торпедообразное тело; сияющая головоломная конструкция из полированного металла стремительно неслась, испуская расходящийся пучок белого с голубизной света. Зажатый в руке диктатора пистолет дернулся, по тесному помещению пронесся оглушительный грохот. Из носа пришельца сверкнул розовый свет. Косло завертелся волчком и всей тяжестью грохнулся на пол.
Семидесятисантиметровый дредноут Ри притормозил перед Мэллори. Выпустил игольно-тонкий луч, прожегший панель управления. С Мэллори спали узы.
— Я-мы ждем ваишх-наших дальнейших распоряжений, — беззвучно произнес разум Ри в леденящей тишине.
ДВАДЦАТЬ ШЕСТЬ
Со времени референдума, который позволил Джону Мэллори занять кабинет Премьера Первой Всепланетной Республики, прошло три месяца. Мэллори стоял в одном из помещений своих просторных апартаментов во Дворце Администрации и хмуро смотрел на стройную черноволосую женщину, убеждавшую его:
— Джон, я боюсь этой… адской машины, вечно болтающейся неподалеку в ожидании твоих распоряжений.
— Почему же, Моника? Эта адская машина, как ты ее называешь, — именно то, благодаря чему стали возможны свободные выборы, да и сейчас только она сдерживает остатки отрядов Косло.
— Джон… — Она коснулась его пальцев. — С этой… штуковиной, которая всегда у тебя под рукой, ты можешь контролировать все и вся на Земле. Против тебя не выстоять никакой оппозиции!
Она посмотрела ему прямо в глаза:
— Не дело кому бы то ни было иметь такую власть, Джон. Даже тебе. Ни одного человека не следует подвергать такому испытанию!
Его лицо стало каменным:
— Я злоупотребил властью?
— Пока нет. Потому-то и…
— Ты считаешь, что собираюсь?
— Ты — человек с положенными человеку слабостями.
— Я предлагаю только то, что во благо населению Земли, — сказал он резко. — Ты хочешь, чтобы я по своей воле вышвырнул единственное оружие, которое способно защитить нашу дорого доставшуюся свободу?