Багряный декаданс
Шрифт:
Когда к снегу добавился ветер, я поняла, что больше не смогу идти. И забралась на дерево, где несколько веток росли очень удачно, образуя что-то вроде люльки. В ней я и провела следующие дни, а может быть, даже недели. От окоченения спасла накидка, которая оказалась на меху.
После того, как колючие снежинки перестали сыпать на голову, я выбралась из своего импровизированного гнезда и отправилась дальше.
Было морозно. Снег хрустел под ногами, которые постоянно проваливались вниз, и приходилось прикладывать усилия, пробираясь через бесконечные заносы.
А потом появился он. Пришел один раз, напугав до икоты, и начал возвращаться регулярно.
Я назвала его Стужиком, потому что всегда перед его появлением дыхание перехватывало и легкие начинали ныть от холода.
Мы впервые столкнулись на одной из улиц заброшенного, вымершего города, где покосившиеся, просевшие под собственной тяжестью дома глядели на мир пустыми окнами, напоминающими глазницы черепа. Город по моим меркам был почти современным, и похожим на тот, в котором выросла я, только на сотню лет старее. Как если бы я перенеслась во времена черного-белого кино, джаза и сухого закона. В охваченные запустением квартиры я не поднималась, но видела несколько мертвых тел на улицах в странных позах, словно смерть застала этих людей в самый неожиданный момент, когда они занимались своими тривиальными повседневными делами.
Сперва я услышала жуткий быстро нарастающий гул и с перепугу даже присела, а потом из-за угла в конце улицы вышел он, огромный, похожий на обретший плотность привидение. Пару раз с шумом выдохнул, из крупных ноздрей вырвались клубящиеся пары. А после он направился прямо ко мне. И это было как оказаться вновь внутри кошмара, только теперь вместо Сатуса меня пригвоздило к месту из-за огромного, окутанного морозным, быстро распространяющимся вокруг туманом… быка. Не настоящего, магического, высотой с пятиэтажку, с чудовищной рогатой головой и приглушенно светящимися во тьме глазами.
Глухо, протяжно мыча, он подошел ко мне. Кивнул головой, обдав потоком ветра и марева.
Я на мгновение замешкалась, мелькнула шальная мысль, что бык может быть вполне себе плотоядным. Но встала и смело протянула к нему руку, потому что страх исчез также быстро, как и появился. Возможно, потому что я больше не видела смысла цепляться за жизнь. И была готова встретить смерть, пусть даже под копытами наполненного холодом быка. Но он ничего не делал, просто стоял и смотрел, ожидая, пока сделаю я. Я же просто отряхнулась, натянула повыше старый растянутый воротник, потерла ладони, в попытке согреться, хоть и понимая, что не поможет, а потом отправилась дальше.
Бык медленно и тяжело развернулся, едва не задевая полуразрушенные каменные фасады, чтобы направиться следом. С тех пор он взял в привычку периодически приходить, появляясь будто бы из ниоткуда, чтобы побыть рядом некоторое время. Чаще всего он просто меня сопровождал, следуя позади. Иногда помогал преодолевать препятствия, вроде поваленных деревьев, настолько огромных, что обойти их казалось занятием длиною в вечность, или рек с бурным течением, позволяя мне использовать его тело как мост, брошенный между берегами. Он молча следовал туда, куда я шла, а после, когда я сообщала, что хочу отдохнуть, уходил, тяжело ступая. К ни го ед . нет
Глядя ему вслед мне хотелось крикнуть, чтобы не уходил, позвать обратно, потому что с ним я ощущала себя на капельку лучше, чем без него. Но я никогда не мешала ему уходить, потому что знала — нельзя привязываться. Однажды он не придет. А я должна была привыкнуть к одиночеству и не рассчитывать на помощь. Никто не поможет.
Бывали ночи, когда я вообще не спала. Сон не наступал, даже не смотря на усталость и желание забыться, чтобы хотя бы ненадолго спастись от холода, неотступно следующего за мной. И тогда я лежала, глядя в черноту, похожую на бесконечный и бессмертный космос, наполненный идеями и ощущениями, размышляя почему этот мир выглядит именно так. А потом поняла. Он — это я.
И после этого стало легче. Облегчение принесли и новые сновидения, которые больше не были наполнены страданиями. Я видела во сне Милену, и Миранду, и Мерсину, и много других красивых женщин. Умных, добрых, смелых. Они улыбались мне, весело смеясь. И лишь Мерула стояла чуть в стороне, грустно глядя поверх моей головы.
Приблизившись, я поймала её взгляд, красный, больной, воспаленный.
— Я не хотела никому зла, я просто…, - задыхаясь, начала она. — Я… я — нежеланное дитя нелюбимой женщины. Милена… попала в беду, а результатом стала я. Мама с самого начала пыталась избавиться от плода, а когда не получилось решила, что отдаст ребенка. После родов она ушла, оставив меня повитухе. А та просто подкинула ненужного младенца на порог первого попавшегося дома. Мне повезло, женщина, у которой я оказалась не стала сдавать меня в приют, а вырастила как свою дочь. Я даже смогла поступить в Академию и закончить её. Хотя моя магия была такой слабой, что я теряла сознание после простейших заклинаний. Но была упорной и трудолюбивой. Так и справилась, заслужив уважение преподавателей. Им нравилась старательная студентка, которая просиживала ночи напролет за учебниками и конспектами.
— Как ты нашла Луана? — спросила я.
Мерула вздохнула.
— Я подрабатывала в магазинчике. Из-за моего слабого уровня мне не удалось получить хорошее распределение после Академии, а жить на что-то надо было, поэтому я согласилась на работу за гроши, но их хотя бы хватало на еду. Однажды я задержалась, хозяин привез новую партию товара и заставил меня до поздней ночи его разбирать. И вот, стоя у окна я заметила бредущего по улице мужчину, а следом за ним кралась… ожившая горгулья! Я такого сроду не видела, поэтому вышла и пошла следом. Но Луан очень быстро заметил меня… и попытался убить. Не смог, потому что горгулья…
— Что?
— Она меня защитила. Ценой своей собственной жизни. Наверное, это заинтересовало его… и он предложил мне деньги в обмен на сотрудничество. То, что я нуждалась в средствах было очевидно, так что, он играл наверняка.
— Что было дальше?
— Я просто делала то, что он говорил.
— И любовь к Феликсу тоже изображала по его приказу?
Мерула посмотрела на девушек, которые собравшись в круг, плели венки из цветов.
— Они создали единственный путь в первичный мир ради своей подруги, ради предка Феликса Янга. Чтобы когда ей станет совсем плохо она могла сбежать из дома демона.
— Она сбежала? — спросила я, глядя туда же, куда и Рула.
— Да. Но погибла, не справилась с дорогой. После её смерти информация о том, как найти тот, единственный путь, была утеряна. Вернее, так всем казалось… Но кое-кто знал. Это знание хранилось в семье Янгов.
— Волки, — кивнула я, — тщательно стерегущие всех женщин из рода. Но Иннелию не уберегли.
— Подумай вот о чем, Икас не мог пойти только против одного-единственного демона, — Мерула решительно повернула ко мне лицо, которому солнечный свет придавал мягкое золотое свечение. И сразу же без подготовки заявила: — Тебе следует быть осторожной.