Багряный декаданс

Солнцева Анастасия

— Он хотел тебя убить, — недобрая ухмылка сквозь скопление непонятной мне боли. — Действительно хотел. И планировал это с самого начала. Но не смог. Он метался между своим желанием получить тебя и вросшей в его сознание необходимостью обрести всеобъемлющую власть над всеми. Но даже сейчас, сослав тебя сюда, он продолжает быть рядом с тобой. А ты об этом даже не догадываешься… Когда я создавал тебя, я намеревался превратить тебя в орудие своей мести, которая была такой жгучей, что я не мог думать ни о чем другом. Я желал поквитаться за старшего брата, который сошел с ума за решеткой, замордованный пытками. За мою уничтоженную, униженную, разобщенную семью. И у меня это почти получилось. Убив тебя, Тай уничтожил бы те крохи света, что ты зажгла в нем. Но на последний шаг он так и не решился. А я не смог его к нему подтолкнуть. Наверное, потому что тоже потерял решимость…

— Создал… меня? — я смотрела на него и пыталась убедить себя в том, что я сплю. Да, это просто очередной кошмар, который настолько реален, что невозможно отличить ночной бред от яви.

Первый подчеркнуто медленный шаг, потом он сделал второй и третий, пока не оказался рядом, присев на корточки. Если бы я не верила, что все это не по-настоящему, я бы попыталась сбежать, но сейчас… мне стало даже интересно, что еще выдумает моё переполненное отчаянием и одиночеством воображение, которое, кажется, начало создавать для меня вымышленных друзей.

— Я нарисовал тебя для него. Именно поэтому ты так странно чувствуешь себя всю свою жизнь. Ты не знаешь себя. Потому что ты — моя. Мое творение. Ты родилась, потому что я так захотел. Я подарил тебя этому миру. И всем остальным тоже. И я… я просто не смог уничтожить свое единственное идеальное произведение. Как Тай не смог перешагнуть через себя, так и у меня не хватило на это сил. Это то, что я не предусмотрел.

Мой рот открывался и закрывался в беззвучных вопросах, которых было так много, что я не смогла выбрать тот, который станет первым.

— Как не предусмотрел то, что ты обретешь такую силу. Этого не должно было случиться, ты должна была предстать перед принцем такой, какой и задумывалась изначально — шельмой. И все же, это случилось. Интересно, кто же поспособствовал?

Было в лице Шейна что-то такое, что заставило меня сомневаться в том, что все не по-настоящему.

— Идем, — решил Шейн, схватил меня за руку и потащил за собой.

Я не сопротивлялась, но идти так же быстро, как он не могла. Демон не выдержал, подхватил меня руки и понес. Я задрожала еще сильнее, чем прежде. Холод подступил с новой силой. Зубы бились друг об друга, и этот стук был настолько громким, что его услышал даже Шейн.

— Мира, тебе нужно успокоиться, — наставительно произнес демон. — Ты и так находишься на грани истощения, и нервный срыв не прибавит тебе сил.

Я стиснула челюсти, но совладать с собой все равно не смогла.

Замок оказался намного ближе, чем казалось со стороны. Демон легко вбежал в парадную дверь, распахнув её ударом ноги, пронесся по лестнице, вбежал в комнату и швырнул меня в кресло. А после исчез так же внезапно, как и оказался рядом.

То, что в комнате кто-то был я поняла сразу. Чувствуя себя абсолютным ничтожеством на фоне шикарной обстановки, я сжала пальцы, пряча разводы грязи на них, и выглянула из-за спинки кресла.

В ленивой позе расслабленной порочности на диване лежал Инсар, прикрыв глаза и сложив руки на груди.

Я начала тихонько подниматься, чувствуя, как мои ноги утопают в густом пушистом ворсе белого и теперь уже испачканного мной ковра, но не успела выпрямиться до конца, как раздалось ехидное:

— Здравствуй, мышка, а мы уж думали, ты померла, — один глаз приоткрылся, придавая демону невыносимо выражение хитрого лиса, глядящего на меня снисходительно. — Тай не пожелал отвечать, что с тобой случилось. И запретил нам сюда возвращаться. Но Шейн хотел найти хотя бы свою волшебную живопись. Он настолько, видишь ли, прикипел к этому куску холста, что не мог спать без него. Пришлось сопроводить его в эту созданную тобой неприветливую местность. А тут ты… живая. Правда, выглядишь ужасно. Тебя нужно отмыть, отчистить и накормить. Когда ты последний раз ела?

Я пожала плечами, медленно опускаясь обратно и понимая, что если это и не кошмар, то как и из своих снова, я не смогу сбежать. Придется просто ждать логического завершения. Каким бы оно ни было.

— Как это? — распахнулись оба глаза и с подозрением уставились в мои.

Я не ответила. Зубы больше не стучали, возможно, потому что мышцы лица свело судорогой и не отпускало.

Инсар оглядел меня, цепляясь взглядом за лицо, плечи, руки. Привстал, чтобы рассмотреть крепко сжимаемые вместе коленки, а после вздохнул, выглядя расстроенным.

— Ты хоть понимаешь, что именно сохраняет тебе жизнь?

Я медленно повела головой от левого плеча к правому.

Инсар сел, облокотившись руками о широкий подлокотник.

— У Луана была сеть шпионов, — начал неожиданно он, словно с середины разговора. Разговора, которого не было. — Старший Джеро был одним из его шпионов, за что его и посадили в дальнейшем. Шейн, его мать, младшие братья и сестры, и остальные члены Семьи умоляли императора помиловать Шадара, ползая перед ним на коленях и заверяя в абсолютной верности, но каждый раз получали отказ. Наверное, император боялся породить прецедент и показать себя слабым в глазах врагов. А врагов у него всегда было в достатке… Много, кто хотел бы увидеть Аттеру поверженной, растоптанной. Много, кто предпринимал для этого значительные усилия. Те же Лорды выжидали своего часа, когда можно будет нагрянуть к нам наперевес со своими наточенными алебардами. Ты знала, что на принца было совершено девять покушений еще до того, как он научился разговаривать?

Я отрицательно помотала головой, внимательно слушая и думая, что не бывает настолько связных, полноценных снов.

— Один из подосланных убийц пытался подстроить несчастный случай, в котором должен был погибнуть Тай, а погибла любимая сестра его матери. После этого случая он еще долго хранил молчание, не произнося ни звука. Некоторые даже считали, что он повредился умом и распространяли идею отлучения такого принца от титула и возможности наследовать власть.

С трудом разжав зубы, мне удалось спросить:

— Я должна ему посочувствовать?

— Ты должна его понять, Мира, — жестко отреагировал Инсар, приподняв голову. — Потому что… очень скоро наступит тот час, когда тебе придется выбирать.

— Что?

— Какой жизнью тебе дальше жить. И с кем?

— С кем? — эхом повторила я, глядя на него, как зачарованная.

— Шейн подыгрывал затеям Сатуса, потому что он хотел добиться личной трагедии для него, но не для империи, хотя и не был посвящен во все глобальные стратегии принца. Никто из нас не был. Но для внутреннего удовлетворения Шейну было достаточно наблюдать за страданиями принца, когда ты, воплощение мести Джеро, вновь и вновь отталкивала его от себя. Шейну, как и всем нам, было интересно, чем же все это закончится, победишь ли ты, забавная зверушка, в этом намеренно неравном противостоянии. В итоге, мы все ошибались… Кто у нас дальше? Ферай! Ферай сотрудничал с Сатусом, потому что понимал всю целесообразность плана. Сокрушить одним ударом всех, обеспечив безопасность не только себе, но и своим будущим поколениям — это казалось отличной стратегией. Ведь мы, Мира, заботимся о своем наследии. Ферай шел рука об руку с принцем, потому что не особенно стремился к статусу императора, но верил, что строит будущее не только для себя, но и для девушки, в которую влюбился неожиданно, даже для себя самого. Он хотел создать такой мир, в котором его возлюбленная будет в безопасности. Знаешь, что такое безопасность в понимании демона, одержимого страстью? Это значит, что в мире не останется ничего хотя бы потенциально опасного, не останется никого, над кем он не сможет одержать победу. А еще есть Тай…