Бахтияра
Шрифт:
– Что ж, дружочек, хватит тебе пылиться, пора уже службу сослужить. Ты уж не подведи.
Приняв душ и сбрив почти двухнедельную щетину, Ивану чуть ли не впервые в жизни захотелось принарядиться.
В стареньком платяном шкафу мужчина легко нашел себе подходящий наряд. На трех полках валялись груды не глаженного белья и только на одном единственном тремпеле висел, укутанный в целлофан, элегантный мужской костюм. Это, пожалуй, была одна из немногих вещей напомнившая ему что когда-то, они жили прекрасно.
Не дешевый костюм был куплен им несколько лет назад по случаю
В Киев эту вещь Иван прихватил только лишь по одной причине, он надеялся посетить самый модный киевский ресторан по единственно важному случаю в его нынешней жизни – успешной операции на сердце своей малышки. Еще в самом начале их затянувшегося на годы кошмара, Иван мечтал как поведет малышку Бахтияру и Софию в сказочное место, где они дружно поставят точку в самом страшном этапе их жизней. Дамам он обязательно бы прикупил самые прекрасные тряпки, которые только пожелали бы их души, а для себя он сохранил шедевр от Воронина.
Тогда, пару лет назад, он четко видел как они втроем не могут нарадоваться свершившемуся. Его девочки прекрасны и здоровы. Он вновь самый счастливый на планете человек. Все они лакомятся самыми изысканными блюдами, навсегда позабыв о минувшем кошмаре. Его мечты просто идеальны, жаль только в жизни не все так гладко, как хотелось бы.
Мечты и планы Ивану пришлось оставить в прошлом, но желание прилично выглядеть в свой последний день в настоящем, поселилось в его голове. Сегодня он обязательно наденет именно этот костюм. Не важно, поведет ли София его принцессу праздновать это событие в ресторан, важно то, что им будет ЧТО праздновать.
Внимательно перечитав собственное завещание, Иван взялся за написание последних в своей жизни писем.
Все, что он так и не осмелился сказать Софие, ему было легко излагать на девственно белоснежные листы бумаги. Все, что он никогда уже не сможет сказать Бахтияре, он тоже аккуратно выводил на огромных листах А4. Третье, и последнее послание, было адресовано Ивану Варфоломеевичу.
В один большой конверт он вложил два других. В письме к Софие, первым делом он просил ее доставить адресованный Ивану Варфоломеевичу конверт ему лично в руки, и причем, раньше, чем его самого доставят к нему в операционную.
Второй конверт, должен оказаться в руках у своего адресата по истечении шести лет. Бахтияра должна получить свое письмо в августе 2019 года, в свой шестнадцатый день рождения, именно в этом возрасте она уже сможет понять его. Ивану казалось, что шестнадцать та самая золотая середина. Он был уверен, даже в столь юном возрасте, его дочь будет мудрой и умной не по годам. Он знал, то, что он запечатлел только что на бумаге, его дочь сможет понять, простить и оценить уже в шестнадцать. Тогда, когда весь ужас останется далеко позади, и у нее будет достаточно сил получить послание от отца с того света.
Прихватив с собой «стального товарища», фото, где они с трехлетней малышкой кормят у озера лебедей, все нужные документы и письма, Иван навсегда покинул свое временное жилище. В нем не было ни капли страха и напрочь отсутствовали сомнения. Он был твердо убежден - его жертва не будет напрасной. Он чувствовал это где-то у себя под ребрами.
Доктор Остроумов дал Бахтияре не более сорока восьми часов и Иван намеревался уложиться в отведенное не только дочке время. С первой частью всего задуманного он благополучно справился – все узаконено, письма написаны, внешний вид отменный. Осталось только попрощаться с этим миром. Ах да, еще собрать последний в жизни гербарий. На все про все он оставил для себя два часа, и это были великолепные, хоть и последние часы его жизни.
Недалеко от института Амосова в замечательном парке, в котором не так давно Иван видел «оранжевого» карапуза собирающего возможно свой первый в жизни осенний букет, он и решил прогуляться в последний раз. В этом самом парке он все свои два часа бродил полностью погруженный в прекрасные воспоминания. Странно, но его сознание выдавало ему только все самое приятное из прожитой жизни из жизни, в которой у него уже была Бахтияра. Почему-то воспоминания о собственном детстве и юности, не тревожили его душу, словно до появления в его жизни маленькой принцессы он и не жил вовсе. Возможно, таким образом кто-то свыше пытался показать ему, что жизнь все же прекрасна, что все еще может вновь заиграть такими же прекрасными мелодиями. Но Иван для себя все решил, и никакое прошлое не заставит его отказаться от светлого будущего своей Бахтияры. Если новое сердце это единственный для нее шанс на спасение, он ей его предоставит.
Мужчина полной грудью вдыхал свежий осенний воздух с улыбкой на все лицо. Со стороны многим отдыхавшим в парке в это же время, казалось что ухоженный худощавый красавец немного не в себе. Но Иван был «в себе» даже больше обычного. Он просто научился радоваться разного рода мелочам. Он знал, что в эти минуты видит мир совершенно под другим градусом, нежели все остальные, и эта мысль вызывала в нем ту самую улыбку. Если бы только все, кто сейчас с непониманием оглядывались на него, могли понять, какой быстротечной может оказаться жизнь каждого из них. Возможно, тогда они бы научились ценить каждый прожитый миг совершенно безвозмездно дарованный им свыше жизни. Возможно, тогда они бы улыбались в ответ, такому «счастливому» человеку.
У Ивана за плечами оставалась не одна осень, в которой он наблюдал за летевшими без передышки листьями и прыгающими с ветки на ветку белками, вот только раньше все это он видел по-иному. Листья просто падали каждую осень, а каждую весну вновь вырастали. Белки просто резвились, им было так веселее коротать свой век. Трава просто так желтела, а температура воздуха закономерно понижалась. Все это было привычно и банально. Вот только так было раньше. Сейчас же все вокруг для Ивана имело огромную ценность и значимость. Эта осень навсегда останется для него символом увядания собственной жизни, которая была так же красочна, как миллионы разнообразнейших листьев на окружающих его деревьях. Но как и всем этим, пока еще прекрасным листьям, ему вскоре предстояло упасть на землю, чтобы никогда больше не возвратиться обратно.