Балетные туфельки

Стритфилд Ноэль

– Когда выйдете из автобуса, – сказал полицейский, – спросите еще раз.

У ратуши они обратились к пожилому мужчине, продававшему газеты.

– Вам повезло, что вы спросили именно у меня, – сказал он, – потому что не все знают, где это находится. – И он достал из кармана листок бумаги и карандаш и нарисовал небольшую карту. – Следите по карте и вы не заблудитесь. Иностранцы, да?

– Уже нет, – объяснил Франческо. – Теперь мы англичане, но живем здесь совсем недавно.

– Вы без проблем доберетесь до улицы Бембертон, – пообещал

газетчик. – Прямо по улице Объединенных Наций.

Строения улицы Бембертон оказались довольно убогого вида. Краска обваливалась со стен, окна были выломаны, как и две ступеньки, ведущие к двери дома № 45. Но Анне этот дом казался волшебным дворцом, потому что в нем жила мадам Скарлетти. Франческо позвонил в звонок, никто не ответил, и он позвонил еще раз. На этот раз довольно рослая девочка в черной тунике и балетных туфельках открыла дверь.

– Нам бы хотелось, – вежливо обратился к ней Франческо, – увидеться с мадам Скарлетти.

Девочка удивилась.

– Многим бы хотелось встретиться с мадам Скарлетти. Люди приезжают со всего света. Но мадам Скарлетти никого не принимает без предварительной договоренности.

Франческо смутился. Он согласился составить Анне компанию, чтобы она не ехала одна, но ему и в голову не пришло, что даже если они доберутся до места, мадам Скарлетти может отказаться их принять.

– Может, вы попросите за нас, а то мы приехали издалека, и у нас не будет денег, чтобы повторить это путешествие. По крайней мере, до возвращения с'Уильяма. Смотрите! – он порылся в кармане и достал письмо сэра Уильяма. – Видите, нам сказали приехать сюда, – он передал конверт девочке, и когда она достала письмо, указал на абзац, адресованный Анне.

Девочка прочитала то, что написал сэр Уильям. Потом она взглянула на конверт, перевернула его и прочитала: «Сэр Уильям Хугл».

– Докси, – сказала она. – Так вы те дети, которых сэр Уильям Хугл спас после землетрясения?

– Мы двое из них, – подтвердил Франческо. – У нас есть еще брат, его зовут Гасси, но он с нами не приехал.

– Подождите здесь. Я покажу письмо мадам.

Франческо показалось, что они прождали целую вечность, но Анна была совершенно спокойна: она стояла на пороге дома мадам Скарлетти и не представляла, что не сможет пройти дальше.

Анна верила не зря. Девочка вернулась.

– Заходите, – сказала она. – Мадам примет вас.

Мадам Скарлетти оказалась действительно старой женщиной, но, как это обычно бывает с балеринами, сохранила очень хорошую фигуру. Она была такой маленькой, что казалась сделанной из хрупкого фарфора. У нее были большие светящиеся темные глаза, а седые волосы были собраны на голове в оригинального вида косички. На ней было платье из тафты, плечи покрывала ярко-красная шаль, а на ногах были балетные туфельки.

Мадам Скарлетти сидела в кресле с подголовником, а рядом стояла длинная трость с рукоятью из слоновой кости. Франческо и Анна подошли к ней, Франческо поклонился, а Анна вместо своего обычного маленького реверанса сделала настоящий глубокий реверанс.

Голос мадам Скарлетти казался даже слишком сильным для такой старой женщины. Она смотрела только на Анну.

– Твой отец был Кристофер Докси?

Анна хотела еще раз присесть в реверансе, но сдержалась.

– Да, мадам.

– И он был женат на Ольге Поповской?

Анна посмотрела на Франческо.

– А разве у Ольги была фамилия Поповская? – спросила она его.

Франческо не знал.

– Я думаю, мы этого никогда не знали. Она была просто Ольгой, а наш отец был просто Кристофером, а наши дедушка и бабушка были Жардек и Бабка.

– Зато я знаю, – сказала мадам Скарлетти. – Много лет назад в Варшаве жил великий учитель танцев. Его звали Иван Поповски. Я не знала, что с ним случилось потом, пока не прочитала в газетах про землетрясение в Турции. – Она повернулась к девочке в черной тунике: – Это, Мария, был мой помощник и защитник, без которого меня бы сейчас не было на свете. Я разве не говорила тебе, Мария, что дедушка, который погиб при землетрясении, должно быть, и был Иван Поповски?

– Совершенно верно, – ответила Мария. – Именно поэтому я и попросила вас принять этих детей. – Она посмотрела на Франческо и Анну. – Кто из вас танцует? Я уверена, что кто-то должен.

Мадам издала нетерпеливое «тш». Она с легкой насмешкой посмотрела на Марию.

– Девочка, где твои глаза? Ты что, не узнаешь лицо танцора, когда встречаешь его? С того самого момента, как эта маленькая девочка вошла в комнату, я знала, что она может танцевать. – Она обернулась к Анне. – У тебя туфельки с собой?

– И туника тоже, – ответила Анна.

Мадам грациозно указала на дверь.

– Отведи девочку переодеться.

Потом она посмотрела на Франческо.

– Подойди сюда и сядь, – она указала на скамеечку для ног. – Я вижу, что вы очень много страдали. Расскажи мне все. Каждую мелочь. Нельзя все хранить в себе, лучше, наоборот, все-все выложить на поверхность.

И Франческо ей рассказал. Он начал со дня землетрясения. Ужасная жара. Странное желтоватое небо.

– Было так жарко, никто не мог даже разговаривать. Завтракать тоже не хотелось. Но Ольга сказала, что мы должны что-нибудь съесть, и дала нам йогурт и кусочек хлеба с маслинами.

Потом Франческо рассказал про картину. Как Кристофер рассудил, что мог бы отвезти ее сам, но это бы испортило выходной Того.

– Понимаете, он был старый, а ему предстоял долгий путь через всю Турцию на выставку. Кристофер не мог пойти сам, потому что должен был работать. Надо было пройти всего три мили через холм, поэтому пошли мы. Это был, по-моему, первый день, когда Жардек сказал, что слишком жарко для урока танца.

Франческо на минуту остановился, потому что вновь увидел маленький домик, каким они его видели в последний раз, Кристофера, Ольгу, Жардека и Бабку, сидевших и пивших чай.