Балканы. Красный рассвет
Шрифт:
Но дальше Северного моря эта сладкая парочка не ушла. Крылатая ракета, запущенная над западной частью Балтийского моря с борта сверхзвукового бомбардировщика Ту-22М3, за четыре минуты пролетела семьсот километров и безошибочно поразила «Адмирал Шеер» в отвесном пикировании. В течение следующих четырех минут злосчастный карманный линкор разломился пополам и стремительно затонул. Вроде бы даже на нем никто и ничего не успел понять и даже испугаться. Зато успели испугаться на тяжелом крейсере «Принц Ойген». Правда, боялись там недолго, всего минуту с небольшим, пока и этот немецкий корабль не поразила ракета потомков. «Принцу Ойгену» повезло даже меньше, чем «Адмиралу Шееру», потому что к взрыву боеголовки ракеты добавился подрыв погребов. Из трех тысяч человек экипажей обоих кораблей сопровождающие отряд эсминцы смогли выловить живыми не более сотни. По этому поводу в Германии объявили траур, а у нас Москва салютовала орудийным салютом. Тоже победа, пусть и не такая большая как взятие Хельсинки.
И вот теперь такие же удары по глубоким вражеским тылам сможет наносить еще и авиация дальнего действия [10] Красной Армии. И темп их будет только нарастать по мере того как к нам из будущего продолжат поступать новые ударные эскадрильи того же состава. Планируется, что в течение следующих двух-трех месяцев к нам поступит в общей сложности двадцать четыре таких самолета: шесть разведчиков-целеуказателей и восемнадцать бомбардировщиков. Вроде бы немного, но по бомбовой нагрузке эти восемнадцать ударных самолетов равны четыремстам бомбардировщикам Ил-4 или же сотне Пе-8, не говоря уже об их полной неуязвимости к атакам вражеских истребителей, точности наносимых бомбовых ударов и огромном радиусе действия, прямо с базы в Кратово захватывающем всю Европу, включая Британские острова. До момента поступления этих машин у нас в дивизиях АДД на вооружении как раз и состояло четыреста самолетов Ил-4, устаревших, тихоходных и не адекватных решаемым задачам, а также три десятка самолетов Пе-8. Так что техника, переданная нам из двадцать первого века, удваивает, утраивает и можно даже сказать, удесятеряет наши возможности наносить удары по глубоким вражеским тылам. Теперь в Европе нет такого уголка, куда бы не могли бы долететь наши самолеты, чтобы разбомбить то, что должно быть разбомблено или сбросить на парашютах груз партизанам-антифашистам.
10
В нашей истории авиация дальнего действия была выделена из состава ВВС РККА только в мае 1942 года, но в этой реальности такое решение было принято почти сразу после завершения Смоленского сражения.
Такая возможность у нас теперь тоже имеется и, быть может, эта задача даже более важна, чем бомбежка военных и промышленных объектов. С разрушением вражеских заводов прекрасно справляются и самолеты авиагруппы потомков, а вот помогать товарищам по борьбе – это уже наше дело. В конце концов, как я понимаю, потомки воюют против Гитлера, а мы – за счастливое будущее всех народов нашего мира. Поэтому, когда это очень надо, стандартные парашютные мешки подвешиваются в бомбоотсеках вместо бомб калибром сто, двести пятьдесят или пятьсот килограмм. В результате получается полная загрузка в семь-восемь тонн разных вещей, нужных в нелегкой партизанской жизни.
И первый наш боевой вылет будет в Югославию к партизанам первой пролетарской бригады, которая после тяжелейших боев с немецкими карателями и их пособниками отошла в окрестности города Фоча. Раньше мы ничем не могли помочь в их героической борьбе, но теперь все изменилось. Вы сражаетесь с немецкими фашистами и их пособниками? Тогда мы идем вам на помощь, где бы вы ни находились: в Югославии, Греции, Албании, Италии, Франции или даже Испании. С удивлением я узнал, что в горах Страны Басков еще действуют антифранкистские партизанские отряды. Франко помог Гитлеру послав к нему на помощь дивизию самых отъявленных обормотов, а мы пошлем сражающимся с ним партизанам оружие, боеприпасы, взрывчатку и медикаменты.
Но главное не в самих новых огромных самолетах, поступивших к нам из двадцать первого века (хотя они тоже важны), а в том, что вместе с ними СССР получает высокоточные станки, образцы изделий и всю необходимую техническую документацию для того, чтобы самостоятельно серийно производить реактивные и турбовинтовые самолеты поколения пятидесятых годов. Правда, как сказал товарищ Шахурин (нарком авиационной промышленности), кое-какое особо громоздкое и негабаритное оборудование придется производить на своих заводах или приобретать в Америке и везти в СССР на пароходах через Северную Атлантику и Баренцево море. А дело в том, что не все грузы имеет смысл протаскивать через Врата, грузопоток через которые рассчитан буквально с точностью до килограмма на пару месяцев вперед. Если что-то можно приобрести в нашем мире – это надо приобретать здесь. И Рузвельт, который еще совсем недавно ерепенился (это он нам продаст, а это нет), теперь вдруг сделался смирным и покладистым. Японцы громят его вояк на Тихом океане, и он согласен на все, лишь бы мы открыли в Манчжурии второй фронт и позволили американским самолетам использовать наши аэродромы для бомбежек Японии.
13 марта 1942 года. 00:35. Болгария. Варна. Загородный царский дворец Евксиноград.
Получив подтверждение того, что назначенная встреча «состоится в любую погоду», царь Борис сказался больным неизлечимой усталостью и хандрой, после чего, свалив дела на премьер-министра Богдана Филова и военного министра генерала Николу Михова, выехал в Варну «на отдых». Там, на берегу моря, у болгарского монарха имелся загородный дворец Евксиноград. Обычно он использовался для летнего отдыха, чему способствовало сочетание дворца, ботанического сада, виноградников (и винных подвалов), нескольких причалов для яхт и катеров, небольшого уютного пляжа и бассейна с пресной водой, а также большого количества теплого моря и солнца. Зимой или, как в данном случае, ранней весной, с солнцем наблюдались некоторые проблемы, море было холодным и мало-мало штормовым, ведь зимний сезон стабильной непогоды заканчивается в первой половине апреля; ботанический сад и виноградники стояли голые. Зато в это время года на черноморском побережье много морского воздуха, пропитанного запахами соли и йода, а также почти отсутствует праздношатающаяся публика и создаваемая ею суета. Так что условия для излечения нервов в загородном дворце болгарского царя имелись в полном объеме.
В результате этого отъезда все вздохнули с облегчением: сам Борис – потому что наконец поверил, что ему удастся провести страну между Сциллой и Харибдой, а сладкая парочка из премьера и военного министра – потому, что слишком много понимающей о себе монарх им только мешал. Оба этих деятеля были ярыми нацистами, антикоммунистами и сторонниками расовой теории [11] небезызвестного Альфреда Розенберга. Их усилиями в марте сорок первого года через присоединение к Берлинскому пакту Болгария была втянута в число союзников гитлеровской Германии. Правда, выбор тогда стоял не между союзом с Гитлером и отказом от него, а между присоединением к Державам Оси и германской оккупацией. Территория Болгарии была нужна немцам для нападения на Грецию, и немецкие войска уже начали концентрироваться на румынско-болгарской границе.
11
Нам, авторам, крайне сложно понять, где эти деятели нашли у болгар арийские корни? Наверное, так же, как хорватские усташи, притянули за уши по принципу: «нашему забору двоюродный плетень». Когда-то предки нынешних болгар обитали на причерноморских равнинах по соседству с крымским готами и ариями-алананами. Родство – седьмая вода на киселе, и ведь туда же…
Царь Борис был в нерешительности и как один из вариантов действия рассматривал даже добровольную абдикцию (отречение) с последующим обращением к СССР за военной помощью, но тандем из премьера и военного министра сумел уломать болгарского царя. Пока Богдан Филов уговаривал строптивого монарха не делать резких движений, Никола Михов, сказавшись больным, поехал в Германию «на лечение». В ходе этой поездки он встретился сначала с Риббентропом, а потом и с Гитлером, и обо всем договорился, поставив царя Бориса перед фактом. В нашем прошлом двадцать пятого ноября сорок первого года усилиями все тех же деятелей Болгария присоединилась еще и к Антикоминтерновскому пакту, но в этой реальности такого не произошло. Даже два этих отмороженных антикоммуниста не стали углублять союз с гитлеровским государством, военное поражение которого после завершения Смоленского сражения выглядело лишь вопросом времени. Но все равно этих двоих по итогам их деятельности не ждало ничего, кроме расстрельной стенки (если они попадут в руки спецслужб СССР), или пожизненного заключения (если судить их будет самый справедливый российский суд).
Но как бы то ни было, а болгарский царь прибыл в Евксиноград вечером двенадцатого марта за несколько часов до начала исторической (а быть может, роковой) встречи.
Все было спокойно. Ни отделение абвера, располагавшееся в Варне в трех километрах от дворца, ни болгарская жандармерия (находящаяся под прямым патронажем гестапо) ничего не подозревали. А быть может, дело в том, что в жандармерии тоже служат болгары, которые по долгу службы не любят коммунистов, но в то же время не станут шпионить за собственным монархом. Личная охрана – опять же из людей, лично преданных царю Борису; им вовсе все равно, с кем он собрался встретиться в своей резиденции на берегу моря: с Гитлером, Черчиллем, Сталиным или с самим Сатаной.
И вот безлунная полночь. Небо затянуто низкими облаками, порывистый ветер швыряет в лицо горсти мелких морских брызг. Сейчас новолуние, из-за чего на морском берегу темно как в подвале, и хозяин дворца, выходя по садовой аллее на берег, вынужден светить себе под ноги электрическим фонарем. На нем охотничий костюм, высокие сапоги, теплая куртка, шапка с пером, но руки его пусты. Не встречают гостей с ружьем наперевес, да и лишнее здесь это. За спиной Бориса – светящиеся теплым желто-розовым окна дворца, полускрытые безлистными ветвями деревьев, впереди – непроглядная чернота моря. Свет из окон дворца, как путеводный маяк, должно быть, виден издалека. На всем остальном побережье – сплошная темнота. Болгария – воюющая страна и в ней действуют правила светомаскировки; да и спят все давно… и только царю никто не указ.