Балтиморский блюз
Шрифт:
— Снова мимо, Абрамович, — сказала Тесс монитору компьютера. — У тебя нет даже этого. Слушай, дай мне подсказку. Кому была нужна твоя смерть?
Тесс задала в поиск имя Маколи. Ничего. А если О’Нил? Опять ничего не найдено. Ава? Нет, ни одного имени. Адвокат до мозга костей, Абрамович не нарушил ничью конфиденциальность, кроме своей собственной.
«Так с чего мне становиться сексуальным, значительно менее гомосексуальным, в возрасте сорока двух лет?» Хороший вопрос. Она знала одного человека, который может ответить на него.
Глава 24
На следующий вечер, когда Ава Хилл
— У тебя теперь все по-другому, как я посмотрю, — обратилась Тесс к Аве, платье которой — темно-красное платье-пальто — превосходно контрастировало с диваном. Тесс села на старый директорский стул — один из тех, что стояли на балконе, с рваной оранжевой обивкой. Было ясно, что работа над квартирой идет полным ходом, но еще многое надо переделать. Тесс решила, что обстановке не хватает какой-то сдержанности. Ей видна была столовая, которая в прошлый раз предстала пустой. На этот раз, нагруженная шестью полированными стульями светлого дерева, стеклянным столом и покрытая персиковым дамасским ковром, она казалась переполненной. «Дорого, но не практично, — подумала Тесс. — Такое сиденье прикажет долго жить после первой же заблудившейся фасолины в масле или кунжутной вермишели, выскользнувшей из палочек».
— Да, я получила определенную сумму.
— Богатый дядюшка оставил наследство?
— Нет, что ты, если бы. — Выражение лица Тесс вызвало у нее улыбку. — Эй, расслабься. Я просто пытаюсь соответствовать твоим ожиданиям. Принимая во внимание твой утренний звонок, я могу предположить, что у тебя появились новые обвинения в мой адрес. Ты всегда думаешь обо мне плохо. Не могу же я начать разочаровывать тебя.
— Я была не права, так?
Ава посмотрела на нее с недоверием. Примирительный тон Тесс не убедил ее.
— Ошибалась в чем? У меня масса вариантов. Насколько я помню, ты обвиняла меня в том, что у меня роман с моим боссом, потом в том, что я заставила своего жениха прикончить его. Ты даже предположила, что я сама убила своего начальника. Это все?
— Пока да. Но у меня есть еще парочка новых обвинений.
— Это должно быть забавно.
Ава баюкала в ладонях бокал вина того же оттенка, что и ее платье. Тесс она ничего не предложила. Что ж, улучшилось только ее финансовое положение, а не манеры.
Тесс сделала глубокий вдох, пытаясь вспомнить все, что нужно сказать, как сказать и в какой последовательности. Она хотела пользоваться своими записями, но Китти сказала, что так она будет выглядеть сомневающейся, неуверенной в себе, а полицейский с ней согласился.
Прошлой ночью, после долгих размышлений над одним истинным откровением из дневника Абрамовича, Тесс буквально вытащила счастливую пару из постели и попросила помочь. Рассевшись
— Помнишь тот вечер, когда мы встречались в «Пойнте», когда ты еще не знала, кто был моим клиентом?
— Разумеется. С этого все и началось, не так ли? Ты когда-нибудь задумывалась, насколько иначе все могло повернуться, если бы ты не забросала меня этими необоснованными обвинениями, заставив меня мчаться к Року, пока ты еще не отравила его мозг, не настроила его против меня? Ты когда-нибудь думала об этом? — Ава отхлебнула вина, вполне довольная собой.
Каждую ночь, сволочь, каждую ночь. Но она не могла позволить втянуть себя в игру «вот тебе» — так балтиморские школьники называли перепалки.
— Когда ты услышала, что это Рок, тебе явно полегчало. Теперь я понимаю, что ты решила, что кто-то еще нанял меня следить за тобой — кто-то, на кого у тебя нет влияния. Кто-то, с кем у тебя могут быть проблемы.
Ава все еще улыбалась поверх края бокала, но одними только губами. Глаза ее сузились, а виски, казалось, сжало обручем.
— Ты думала, что меня наняла Луиза О’Нил.
— Теперь ты собираешься обвинить меня в том, что я сплю еще и с мистером О’Нилом? — Негодование Авы казалось вполне искренним. Если бы Тесс не доводилось видеть Аву в этой роли, она бы, наверное, поверила. — Ты можешь думать только об одном. Ты озабочена сексом, словно старая дева.
Тесс удивилась, что Ава не ущипнула ее за щеку, как они делали классе в седьмом после таких вот выпадов. У ти кака-а-а-а-а-ая…
— Я действительно могу думать только об одном. Но не собираюсь совершать одну и ту же ошибку дважды. Ты не спишь с О’Нилом — пока нет. Но будешь, если на кону будет стоять работа. Именно так обстояли дела с Абрамовичем, правильно? Ты была по уши в долгах, и если бы не прошла аттестацию зимой, потеряла бы работу, и тебе нечем было бы с ними расплачиваться.
— Я думала, сегодня ты расскажешь мне что-нибудь новенькое. А это подозрительно похоже на историю, с которой начались все беды. Я не спала с Абрамовичем. И он не проявлял сексуальную агрессию по отношению ко мне. Я солгала тебе, потому что была уверена, что правде ты не поверишь, особенно с твоей уверенностью в обратном.
— И в чем же заключается правда?
— Узнаешь в суде. — Ава улыбнулась и повторила радостно: — Я с ним не спала.
— Да знаю я. А еще я знаю, что тебе нечем будет подтвердить это в суде. Ты была не в его вкусе. Абрамович был геем. Или был бы, если бы вообще занимался сексом.
На какое-то мгновение лицо Авы посветлело, а потом так же быстро погасло опять. Тесс могла биться об заклад, что она мучилась из-за того, что Абрамовичу она была безразлична, и боялась, что теряет былую привлекательность. Но какое бы облегчение ни принесла ей эта новость, Ава была не готова менять свои показания.