Балтийский форпост
Шрифт:
За поднятое на борт добро, в основном. Ну и за сам корабль, не хотелось бы терять его по глупости. И уже потом только за себя. Хоть плавать здесь все умеют, но всё это железо на нас в виде кольчуги, наручей и тому подобного могут запросто на дно утащить.
Народ к такому делу ещё более непривычный, сразу в крайности ударился, заметался по палубе. Чем усугубил ситуацию. Врезался киль в песок донный.
— Замерли все! Кто шевельнётся, мигом за борт отправится!
Пришлось рявкнуть, чтобы навести на борту порядок. Авторитета хватило, и воины послушно застыли в различных позах. Смешная получилась картинка. И в другое время я бы обязательно посмеялся, но очень уж скрипы подозрительные раздаются. Разойдутся швы между досками, и что мы будем делать?.
— Митрий, забодай тебя комар! Чего над бортом раскорячился? Прыгай, раз собрался!
Рявкнул самому шебутному. Ну а что, если тот и впрямь собирался с борта в воду сигануть? Это в кольчуге-то! Эх, молодёжь! Страх все тормоза убирает.
— Так я же утопну! — начал что-то соображать боец. Отказался, дьяволёнок, сигать за борт. Перестал панику разводить.
И товарищи его, что в едином порыве последовать вслед за ним собирались, сейчас оглядываются с самым что ни на есть смущённым видом, и, невзирая на запрет перемещаться, потихонечку, малюсенькими шажочками отступают от борта. Дошло, что в железе не выплывут!
— Тогда лезь в лодку! Лезь, кому говорю!
Полез, куда ему деваться. Да только он один погоды не сделает, нужно половину дружины обратно на берег перевозить. Только тогда корабль на ровный киль встанет. Можно будет отвести его ещё дальше, на более глубокое место.
Пока возились, подожжённая крепость вовсю разгорелась. Жар от полыхающих стен до корабля долетал, заставляя меня изрядно нервничать. Прилетит какая-нибудь шальная искра и полыхнёт моё судёнышко! А лодка у нас одна, всех разом никак не увезти. И куча полезного добра сгорит. А не сгорит, так утонет потом вместе с судном.
Провидение и в этот раз было на нашей стороне. Хлопьями сыпался сверху на палубу серый пепел, оседал липкой бахромой на подвязанном к рее скатанном парусе, но ни одна живая искра не упала рядом. В воде часто пшикало, а нам повезло. Боги сегодня были на нашей стороне.
Прежнюю команду освободили от гребли, они на пути сюда вдоволь намахались вёслами. Поэтому на румы или банки, а если по-нашему, то на скамьи села новая смена, назначенная вездесущим Ростихом. Мне даже напоминать ему об этом не пришлось, сам назначил. Проявил разумную инициативу. И, вообще, в хорошо налаженную службу вмешиваться не нужно. Навредишь только.
Поднялся на кормовую площадку, на ют, облокотился на перила и за горящими стенами наблюдаю. А хорошо горит. И ветра нет, огонь на лес не перекинется. А если даже и перекинется, да простят меня «зелёные», то и это пойдёт нам на пользу.
Потому что тогда не из чего данам новую крепость будет строить! Значит, для нас и опасностей меньше станет…
— Боярин, а дальше что?
Шаги за спиной давно услышал, ещё когда гости по крутому трапу на площадку карабкались. Бросил прощальный взгляд на далёкий костёр, развернулся к Ростиху и Мокше:
— А что вас беспокоит?
— Ладно Тарвенпеа разгромили, там у нас другого выбора не было. Войско, по наши души пришедшее, побили, это сам Бог велел. А вот это уже оплеуха самому королю данов! Ведь не простит нам такого унижения, обязательно придёт посчитаться!
— Нет, братцы, выбор у нас был, тут вы оба не правы! Можно было не нападать на Тарвенпеа, мимо строящейся крепости пройти. Никто бы нас тогда не заметил и не увидел. Пробрались бы на берег Наровы, отстроились бы там постепенно и сидели бы сейчас у себя за стенами тихо, как мыши. И боялись бы каждого шороха!
Оглядел обоих, слушают внимательно. Колыхнулись, когда про мышей услышали. Не по нраву пришлось им такое сравнение. Но, промолчали, лишь напряглись заметно. Стоят ровно, ноги на ширине плеч расставили, подошвами в палубный настил словно бы вросли. Впрочем, судёнышко идёт почти ровно, волнение в море слабое, почти не качает. Вот дёргает при каждом гребке, это да. Не приноровились ещё гребцы, не получается у них пока плавного хода.
— И ждали бы, когда из отстроенной крепости Тарвенпеа по наши души, как ты говоришь, даны придут! А они бы точно пришли! Или отсюда, — показал рукой на горящую за спиной крепость. — Заявились бы! Могло такое быть?
— Могло, — согласились оба, мотнули бородами.
— Могло, — повторил. — И пришли бы они сразу всей своей огромной силой. Объединились бы обязательно! Удалось бы нам от них отбиться? Нет! И стены бы не помогли.
Говорю и вижу, что не только Ростих с Мокшей меня внимательно слушают, но и внизу все уши навострили, даже гребцы грести перестали, каждое слово ловят. На это и рассчитывал. Продолжил чуть громче, пусть все слышат:
— Вот и решил я данов перехитрить. Опередить. Разгромить их поодиночке. Сначала недостроенную крепость сжечь…
Задумался на мгновение, подбирая слова:
— Там вообще всё хорошо вышло. И гарнизон перепился, и в одной казарме все собрались…
— Сколько товарищей потеряли, — молвил Мокша. Ростих промолчал, но зыркнул на товарища предостерегающе.
— Потеряли. Зато опыт приобрели. Иначе разве получилось бы потом отбиться от пришедшего по наши души войска? Вряд ли. И за каждую потерю мы с данами сполна рассчитались! Виру они уплатили сторицей!
Уточнять, что опыта, судя по сегодняшнему бою, всё-таки у нас недостаточно, не стал. Со временем всё будет!
И эту крепость нужно было обязательно сжечь! Иначе бы они нам покоя не дали! Никак нельзя было их под боком оставлять!
— А ну как отстроятся? — это снова Мокша не утерпел.
— Отстроятся явно не скоро, — это вместо меня Ростих ответил. — Мы за это время успеем и окрепнуть, и силы нарастить!
Ответил и на меня виновато глянул. Мол, перебил боярина, прощенья просит!
Кивнул ему, пусть не переживает. И договорил:
— Ростих прав, не отстроятся они. Скорее где-нибудь в другом месте крепость заложат. Но уж точно подальше от нас!