Банда - 4
Шрифт:
– А на чьей бы стороне был? На чьей стороне ты сейчас?
– Ошибаешься, Паша,- повторил Шаланда, но ничего добавлять не стал.
"Джип" пронесся через окраины города по прямой линии и продолжал нестись, словно Андрей наверняка знал, по какой дороге поедет Бевзлин. Видимо, этот вопрос мучил всех, и, наконец, один из оперативников произнес как бы про себя...
– А едем-то правильно?
– Не переживай,- откликнулся Андрей.- Другой дороги, по которой "мерседес" прошел бы с такой скоростью, просто нет. У него нет выбора. После того, как сошел снег, дороги превратились в полосу препятствий.
– А так не уйдет?
– спросил Шаланда.
– А так не уйдет,- ответил Андрей сквозь зубы.
Городские кварталы остались позади, и теперь в свете фар блестела влажная прямая трасса на соседний город, который был в трехстах километрах. Замысел Бевзлина был очевидным - там обеспечить себе алиби. Дескать, квартиру не взрывал, ни на кого не покушался, был в трехстах километрах, отдыхал и набирался сил в ресторане. Прием испытанный, надежный, хотя и достаточно затасканный.
– А вы знаете, ребята, мы здесь сидим на целом арсенале,- неожиданно проговорил один из оперативников.- Эти бевзлинские амбалы, похоже, приготовились к настоящему штурму...
Андрей, не снижая скорости, включил в салоне свет, и Пафнутьев увидел на полу в проходе между сиденьями гранатомет, а в ящике задней спинки, которую неожиданно открыл оперативник, лежали несколько пистолетов, две гранаты. В спинке соседнего сиденья обнаружились три заряда для гранатомета.
– Арсенал на колесах, да, Шаланда?
– весело спросил Пафнутьев.
– Да, Паша, арсенал на колесах,- мрачно согласился Шаланда.- А что ты хотел? Люди серьезные, достойные, обстановка в городе криминальная... У меня в машине тоже целый арсенал. Гранатомета, правда, нет, но я исправлюсь. Заведу себе парочку. Иногда очень выручают.
– Приходилось пользоваться?
– Приходилось,- коротко ответил Шаланда, но продолжать разговор не стал.
Мощные фары "джипа" сверлили темноту, но не 'нащупывали ничего, что говорило бы о правильно выбранной дороге. Изредка навстречу проносились машины, но с такой скоростью, что даже невозможно было узнать модель. Машины, которые приходилось обгонять, тоже отшатывались назад, но уже не с такой, конечно, скоростью.
– А вот и он,- негромко проговорил Андрей.
– Кто он?
– спросили сразу несколько голосов.
– Бевзлин.
– Почему ты так решил?
– спросил Пафнутьев.
– Вон те огоньки впереди... Они побольше прочих, поярче... Явно иномарка... И потом, идет почти с такой же скоростью, как и мы. Это большая скорость... Сейчас разберемся...
Некоторое время в машине была полная тишина, все напряженно смотрели вперед. В салоне мердали сразу несколько сигарет, и Андрей приоткрыл окно. Только теперь, когда ночной весенний воздух ворвался в машину, стало ясно, как велика скорость - явно выше ста пятидесяти километров в час.
– А вот и он,- опять повторил Андрей.
– Кто он?
– Бевзлин.
– Сколько их у тебя?
– улыбнулась Надя.
– Да все тот же, все тот же... Впереди переезд... Шлагбаум опущен... И "мерседес" стоит. Он бы не стоял, если бы Бевзлин знал, что это мы приближаемся к нему...
– Сейчас узнает,- проговорил Пафнутьев.- Имейте в виду - они вооружены. Подозреваю в "мерседесе" тоже небольшой арсенал.
– Конечно,- сказал Шаланда.
Андрей ошибался.
Бевзлин уже знал, кто приближался в его "джипе". Оставшиеся на дороге амбалы сумели связаться с ним по телефону и предупредить. Едва "джип" приблизился к "мерседесу", из него вскочил человек. В руках у него был короткоствольный автомат. Он принял боевую позу, которая не оставляла сомнений в том, что произойдет дальше.
– Это Шанцев,- негромко сказала Надя.- На нас вышла вся банда, в полном составе.
– Ложись!
– скомандовал Андрей, и этот его крик оказался как нельзя более своевременным. Едва все в "джипе" успели пригнуться, как хлесткая автоматная очередь полоснула по стеклам, превратив в крошево все сверкающее великолепие машины. Шанцев, видимо, не уверенный в успехе, дал еще одну очередь по "джипу" и, не теряя ни секунды, прыгнул в "мерседес". Теперь водитель уже не стал ждать, пока пройдет поезд. Круто объехав шлагбаумы, он помчался дальше, с каждой секундой удаляясь от расстрелянного "джипа".
Андрей приподнялся первым и, увидев красные огни уходящего "мерседеса", тут же бросился в погоню. Он тоже не стал ждать приближающейся поезд, а сразу на скорости пронесся над рельсами. Теперь перед Андреем было уже не защитное ветровое стекло, а весенняя холодная ночь, наполненная ветром и пространством.
То ли автоматная очередь придала ему злости, то ли водил он отчаяннее, безрассуднее, нежели водитель "мерседеса", но только уйти тому далеко не удалось, и расстояние между машинами стало сокращаться. Вскоре показались контуры "мерседеса", в свете встречной машины можно было увидеть его пассажиров. Их было трое. Если все прикидки оказались правильными, то в машине были сам Бевзлин, водитель и Шанцев, который и расстрелял "джип" автоматными очередями.
Гудящий ветер рвал волосы, обдавал холодом, толкал к поступкам отчаянным и безрассудным. Это чувствовали все, и недавний смертельный риск, которому все подверглись, придал им чувство правоты и жажду возмездия.
– Кто там говорил про гранатомет?
– раздался в гудящем холодном воздухе голос Шаланды.
– Ну?
– сказал оперативник.
– Давай его сюда,- Шаланда, не оглядываясь, протянул руку назад.
– Не шали, Шаланда!
– предупреждающе произнес Пафнугьев, но без большой твердости в голосе, можно сказать, вообще без всякой твердости произнес он эти трезвые слова.
– А ты помолчи, Паша,- сказал Шаланда тоже без большого нажима, но была в его словах такая непоколебимая уверенность в правильности всего, что он делает, что никто не осмелился возразить. Да и люди-то в "джипе" подобрались такие, которые едва ли не каждый день рисковали жизнью, и вряд ли стоило их винить за молчаливую поддержку безрассудного решения Шаланды.- Помолчи, Паша,- почти шепотом повторил Шаланда, видимо, и самого себя уговаривая в том, что правильно поступает.- Давай пушку!
– заорал он вдруг с такой яростью и так резко обернулся назад, что все, кажется, даже в темноте, увидели, каким бешеным блеском вспыхнули его глаза.