Банда Мило
Шрифт:
Никто не ответил, и я принялся укладывать долю Патси.
— Знаете, чуваки, я чего-то понять не могу. Мы ведь взялись за это при условии, что все делим поровну. Однако при виде наличных вы уже готовы всадить друг другу нож в спину, — отчитывал я, мотая головой, но делал это медленно и осторожно, чтобы из-под рубашки не посыпались мои премиальные. Гуди просто уставился в стену.
— Слушай-ка, а мне возместят мои расходы? — вдруг вспомнил Боб.
— Господи, Боб, у тебя уже на руках тридцать семь «штукарей». Тебе не кажется, что ты
От Боба так легко не отделаешься.
— Ни хрена себе, Мило. Ты сам сказал, что я получу все назад. И Джимбо тоже, — требовал он.
— Ладно. Хорошо. Дележ произведен. Я заплачу тебе из своей доли, — простонал я и отдал ему пачку денег из стопки Норриса, когда никто не смотрел. — Теперь доволен?
— Странно, — начал было тот, поглядев на свою стопку, но я перебил, сказав, что его умозаключения никого не интересуют. А на моей тарелке уже достаточно, спасибо всем большое.
— Здорово, — пробормотал Джимбо, поглаживая рукой свои денежки. — Только какая разница? Все равно мы в дерьме.
— По крайней мере мы сядем в тюрьму богачами, — улыбнулся Парки, как будто это что-то значило. — Я в жизни еще не был богатым. Думаю, и в будущем у меня не так много шансов. Поэтому приятно будет, состарившись и поседев, вспомнить время, когда у меня в кармане лежало сорок «штукарей».
— Состарившись и поседев? — неуместно вставил кто-то из нас, окатив фантазию Парки холодной водой.
— Ну, не знаю, — задумчиво произнес я. — Рискую показаться банальным, но у меня есть план.
— План? — в один голос воскликнули все.
— Лучше б это был тоннель, — проворчал Норрис.
— Что за план, Мило? Как нам отсюда выбраться?
Ребята сгрудились вокруг меня в нетерпении выяснить подробности, и я велел всем пристегнуть ремни и внимать.
— Прежде всего эта хрень нам больше не нужна, — проговорил я и стянул с головы маску.
Парни устремили на меня неуверенные взгляды, а Гуди уточнил, знаю ли я, что делаю.
— Знаю. Они излишни, когда законникам известны наши имена и адреса, так что можем от них избавиться.
— Им известно, кто ты. Нас они не знают, — заявил Гуди.
— Послушай, думаешь, им сложно это установить?
Да уже через час после нашего побега эта информация всплывет на поверхность. Нас вычислили, чувак. Остается только бежать. Кроме того, чтобы план сработал, нам все равно придется сбросить маски.
Все равно шесть пар глаз продолжали недоверчиво на меня таращиться, пока Гуди не последовал моему примеру и не снял маску, потом облегченно вздохнул и принялся начесывать раскрасневшееся потное лицо. Парни один за другим стягивали маски, и остался только один, кто этого не сделал, — Боб.
— Давай, Боб. Снимай ее.
Парень колебался и никак не мог решиться, сознавая, что в данный момент вся столовая не может оторваться от зрелища, которого они так долго ждали: наконец-то мы снимали перед ними маски. Боб повернулся к ним и велел всем закрыть глаза. Мы расхохотались
— Давай же, Боб! Не стесняйся! — подгонял его Джимбо, и наконец маска упала на стол.
— Лучше бы это был хороший план, — предупредил меня здоровяк.
— Так и есть. Не беспокойся, — успокоил его я, потом внезапно побледнел. — Вот черт! Вот фигня! Все не так. Что я наделал! Быстро надевайте маски назад.
Боб схватил свой холодный, мокрый шерстяной капюшон и в абсолютной панике принялся натягивать его на голову, пока мы с парнями стояли вокруг и безудержно хохотали над ним.
— Идиот хренов.
22. План 8
Я вкратце изложил им свой план и удостоверился, что все боеприпасы собраны. Пока все обходилось без человеческих жертв — и то чудом! — и я планировал сохранить существующее положение вне зависимости от того, что случится с нами. Поступили возражения, и мне пришлось поскандалить с Парки, прежде чем он согласился сдать свои последние патроны. В конечном итоге мы снова превратились в банду невооруженных людей.
Ну, не совсем. Один из нас все еще имел в стволе патроны.
Я нашел упаковочную ленту, и мы принялись приматывать к телу награбленные бабки. Мне пришлось заняться этим в сторонке от всех, чтобы никто не заметил, как мало меня осталось видно после того, как я обмотался своей долей. В ход пошло все: руки, ноги и спина, а прикрепив сюда же и долю Патси, я вообще стал похож на пацана, подрабатывающего в «Роял-минт».
— Мило, нам точно не обязательно дожидаться ночи? Мне кажется, такой план лучше сработает в темное время суток, — отметил Гуди.
— Ты охренел, Гуди. Это ждать еще часов девять-десять. Мы не можем сидеть тут так долго. И людей тоже не можем удерживать столько времени, — ответил я.
— А что, сидеть в камере еще двадцать лет лучше?
— Гуди, дружище, число копов будет только расти. Нельзя сидеть тут и ждать еще девять или десять часов, пока они не займут все пространство до самого Лондона. Нужно убираться отсюда, и сделать это следует сейчас. Я не собираюсь торчать здесь еще полдня, когда тут у нас толпа уставших людей, там армия вооруженных копов, жаждущих нашей крови, и Патси на грани нервного срыва на полпути до дороги. Как думаешь, сколько еще он продержится?
— Ну да, думаю, ты прав.
— Нет, не прав. В том-то и проблема. Я не знаю, прав ли я. И не знаю, ошибаюсь ли. Я просто скрестил пальцы и надеюсь на лучшее.
Философски улыбнувшись, Гуди смирился и продолжил приготовления, но присутствовал среди нас один тип, который ни в коем случае не намеревался философствовать. И это был Норрис.
— Ты абсолютно уверен, что план сработает? — обратился с вопросом он, когда я снова оделся.
— Нет, — держал ответ я.
— Но ты ведь считаешь, что он имеет хорошие шансы на успех?