Банда в белых тапочках
Шрифт:
– А если у нее действительно в убойном отделе Удальцов? – поинтересовался сержант Перепелкин.
Василиса замерла. Да, она несколько приврала, говоря о том, что Удальцов из такого крутого отдела.
– Ладно, – махнул рукой лейтенант, – звони ему и дай мне трубку.
Василиса обрадовалась и принялась названивать следователю, а когда он ответил, стала путано объяснять тому, что больше никогда в жизни не променяет гламурные шпильки на стоптанные тапочки, потому как от этих тапочек один вред и никакого толку. В стоптанных домашних тапочках не по улицам ходить, выслеживая преступников, а только грабить
Товарищам лейтенанту и сержанту монолог Васильковой понравился. Особенно в тех местах, где она говорила про преступников и ограбление. В их взгляде, если бы Василиса обернулась, она увидела бы доверие и поддержку. Но она смотрела на тапочки Кутепкина и продолжала расписывать Удальцову все их «прелести».
– Короче, Василиса! – потребовал следователь.
– Куда уж короче, – вздохнула она. – Сижу тут с одной… – она опасливо поглядела на буйную девицу, изучающую свой маникюр, – сижу тут в обезьяннике. Так вроде он у вас называется. А Кузнецов разъезжает по клубам и встречается там с такими интересными людьми…
– Передай трубку сотрудникам! – потребовал Удальцов.
– Держите, товарищи! – обрадовалась Василиса и протянула телефон лейтенанту.
Из того, что Удальцов говорил, Василиса ничего не поняла. Только довольно усмехнулась, когда, закончив разговор, лейтенант пообещал Василькову отпустить, если товарищ Удальцов за ней приедет. Девицу на жуткой платформе от такого известия перекосило, и Василиса почувствовала себя победительницей. Будет знать, как лезть драться к тихим, спокойным, домашним девушкам, пробирающимся по следам преступника и возможного убийцы.
Удальцов приехал, как и пообещал, практически сразу. Василису отпустили, девица проводила ее завистливым взглядом. И та не удержалась, чтобы не бросить на прощание пару слов:
– А все-таки твои туфли – дешевка! И не стоят они трехсот долларов на одну ночь.
– При чем здесь туфли? – удивилась девица, пряча красную платформу под скамью.
– Действительно ни при чем, – согласилась с ней Василиса и горячо попрощалась с товарищами из органов.
– Так, – оглядел ее Удальцов на крыльце УВД, – что за вид? Почему затеяла драку?
И Василиса пустилась в пространные объяснения.
– Садись. – Удальцов кивнул на свой старенький жигуленок.
– Спасибо, – ответила Василиса, – я на своей. Она остановилась возле клуба, где сидел Кузнецов. Прошел всего лишь час, может быть, он там еще сидит. Встречается с еще одним преступником, который похитил Алевтину…
– Да, – в глазах следователя появилась грустинка, – звонок отследить не удалось. Сотовый телефон оказался зарегистрирован на пенсионерку Крюкову. Та для регистрации временно отдала свой паспорт за сто рублей. Мошенники часто используют пенсионеров, а с тех взятки гладки.
– А спутник? Можно же со спутника проследить за телефоном?!
– Можно, но, думаю, бесполезно. После того как Алевтине удалось дозвониться, скорее всего, преступники избавились от телефона.
– Только бы они избавились от телефона, – прошептала Василиса, – а не от Алевтины.
– Алевтина для них ценный свидетель чего– то того, что она видела, но не может рассказать.
– Пусть расскажет, – взмолилась Василиса, – только останется жива.
– Садись, Василиса, – повторил Удальцов, – я подвезу до машины. Не хватает только, чтобы тебя снова приняли за ночную бабочку. Что за вид? Где ты взяла эти тапки?!
– На восьмом этаже, когда следила за Дубининой и Кузнецовым, – призналась Василиса.
Пока они ехали, она пересказала то, что видела и слышала. Удальцова заинтересовал тот факт, что Калерия в вечер исчезновения Монти была вместе с ней. Он принялся думать, как лучше отработать новую версию, не спугнув преступников. А Василиса, следуя женской логике, задумала проследить за Кузнецовым.
Как она и предполагала, Илья все еще веселился в клубе, возле которого Василису забрал наряд милиции. Правда, для констатации этого факта ей пришлось вылезти из машины и приникнуть к затененному окну. Но после того как Василиса увидела за столиком в зале довольную физиономию мерзавца, обнимающего очередную легкомысленную девицу, она вернулась в машину. Не драться же с ним. Бедная Калерия, несчастная Монти, глупая Сокольская! От одного смазливого мужика столько несчастных женщин! Вот она, Василиса, ему не верит, сразу не поверила, как только увидела. Есть в нем что-то преступное и дерзкое. Такой убьет, закопает и пойдет на вечеринку веселиться.
Василиса вздрогнула. Закопает! Наверняка он закопал труп Монти на сто первом километре. Нужно сказать Удальцову, чтобы обыскали весь километр с собаками. А сегодня ночью за собаку будет Василиса, которая нюхом чует преступника.
Преступник вышел из клуба пошатываясь все с той же девицей, чмокнул ее в щеку, посадил в поджидающее поздних клиентов такси и захлопнул дверцу. Такси умчалось в одну сторону, а Кузнецов поехал в другую. Василиса напряглась. Чего еще можно было от него ожидать? Очередная обманутая жертва. Наверняка обещал позвонить на следующий день и согласовать часы свидания. Подлец, даже не проводил девушку до дома! Но она-то его проводит. Василиса повернула ключ зажигания и медленно поехала за Кузнецовым. Тот проехал квартал и нырнул в подворотню. Василиса остановила автомобиль и осторожно вышла из салона. В потемках было невозможно разглядеть название улицы, но, судя по всему, где-то рядом Кузнецов жил.
Подворотня внушала страх, но Василиса смело шагнула внутрь. Вместо маньяка, ее поджидал Кузнецов, заметивший слежку. Что хуже, она и не знала, наверное, все-таки маньяк. Кузнецов как-никак знакомый, от него уже ясно, чего можно ожидать. Убьет и закопает. Вот ужас-то!
– Следиш-ш-шь, – зловеще прошипел Кузнецов, встряхивая плечи Василисы.
– Слежу, – вымолвила та, пытаясь призвать на помощь всю свою бурную фантазию.
– Кто тебя нанял?! – раздраженно поинтересовался Илья. – Дубинина?
– Ты что?! – наигранно возмутилась Василиса. – Я сама от себя слежу! Ты же Илья Кузнецов?! Тот самый Илья Кузнецов, который, ну, тогда, когда все узнали!..
– А, – Кузнецов отпустил Василису, – так ты придурочная фанатка?
– Да, – активно закивала Василиса, – я придурочная, то есть фанатка я.
– Один раз снялся в рекламе нижнего белья, – проворчал Кузнецов, – и от баб нет прохода.
– От чего нет прохода? – посторонилась Василиса. – Проходи, пожалуйста!
– А ты будешь сидеть всю ночь под моими окнами и страдать, – довольно предположил Кузнецов.