Бандиты
Шрифт:
– Он не узнает Насио? – забеспокоился Криспин. – Вдруг они столкнутся лицом к лицу?
– Они никогда не виделись. Насио родом из Манагуа. Отлично, Фрэнклин возвращается в гостиницу на такси, мы уезжаем на новом «мерседесе». А перед тем как отправить Фрэнклина в аэропорт, я позвоню Уолли и скажу, что он меня оскорбил.
– Забудь об этом, ты что, с ума сошел? – возмутился Криспин. Он сидел в расслабленной позе, закинув одну ногу на подлокотник кресла. – Ты должен сказать ему только одно: мы спустились позавтракать, оставив Фрэнклина сторожить деньги, а когда мы вернулись, деньги исчезли, и «крайслер» тоже.
– Я не стану говорить, что Фрэнклин отгоняет «крайслер» в аэропорт.
– Матерь Божья! – воскликнул Криспин. – Ни слова не говори про аэропорт. Просто скажи: этот парень, которому ЦРУ так доверяло, взял деньги и «крайслер»! Вот что случилось, и теперь мы погонимся за ним.
– Уолли спросит, где мы собираемся его искать.
– Откуда тебе знать где? Ты в ярости, ты вне себя. Вот тут-то можешь впасть в неистовство. Скажешь Уолли, что мы ему еще позвоним.
– А вдруг он вызовет полицию?
– Пусть они ищут, нам-то что? Мы снова позвоним ему, когда Насио вылетит из Атланты, так? Он уже, можно сказать, будет в Майами. Скажем Уолли, что обзвонили несколько авиакомпаний, но они отказываются предоставлять информацию, так что пусть он сам все выяснит – потребуй этого, – а ты позвонишь ему позднее.
– В третий раз.
– Да, ты же вне себя.
– Откуда я позвоню?
– Откуда я знаю, где мы будем к тому времени? Из гостиницы мы уже выпишемся. Наверное, мы будем в штате Миссисипи.
– Я позвоню ему после того, как мы убьем индейца.
– Вот именно.
– Значит, я звоню Уолли в третий раз…
– И он сообщает, что Фрэнклин вылетел в Майами.
– А вдруг он еще не будет этого знать?
– Будет-будет. Ты говоришь, что мы вылетаем вслед за ним, и вешаешь трубку. Вот и все.
– Так, а теперь вот еще что: куда мы денем тело, когда убьем индейца?
– Это что-то новенькое, – ухмыльнулся Криспин, – обычно ты предпочитаешь оставлять трупы на виду.
– Надо решить, куда мы его денем.
– Присмотрим какое-нибудь местечко. В лесу, в Миссисипи.
– В машине останется кровь.
– Запачкается эта машина – купишь новую.
– Она стоит шестьдесят тысяч баксов. Криспин приподнял стакан, подождал, пока осядет пена, и отхлебнул шампанского.
– Его надо убить. Почему тебя это так волнует?
– Мне плевать на индейца. Мне его нисколько не жаль.
– Так чего же ты переживаешь?
– Я солдат. Это не то же самое, что убивать на войне.
– Скоро ты уже не будешь солдатом, – улыбнулся Криспин. – Можешь считать, что с этого дня для тебя начнется новая жизнь.
Дагоберто ненадолго примолк.
– Нам понадобится лопата, – сказал он после паузы.
– Зачем?
– Зарыть индейца.
– Зарыть надо только его руки и голову. Для этого лопата не нужна.
– Значит, нужен топор.
– Добудем.
– Топор или мачете.
– Топор здесь найти проще.
– Чертов индеец, доносит на нас.
– Ты же сам сказал: Уолли все это выдумал.
– Что-то выдумал, но этот индеец болтает ему про нас, я уверен. Боже мой, ни на кого нельзя положиться!
Выйдя из отеля, Уолли Скейлс пересек улицу Бьенвилль и подошел к Фрэнклину де Диос. Тот стоял возле черного «крайслера» все в том же модном черном костюме, застегнутом на все пуговицы, но без галстука. Личный шофер, индеец, доставленный прямиком из джунглей Рио-Коко в Майами, а оттуда – во Французский квартал Орлеана. И ведь никогда не знаешь, что творится у него в башке, подумал Скейлс.
– Может, нам выпить на прощание, друг?
– Мне нельзя отлучаться.
– Они пьют в номере и никуда не уйдут, там ведь деньги.
– Они велели мне оставаться здесь.
– А если улизнуть? Развеяться немного?
– Что-что?
– Нет, это я так просто, болтаю. Ты всю ночь будешь тут торчать?
– Они велели следить.
– За чем следить?
– Не знаю.
– По-моему, их ничего особо не тревожит. Тебе кажется, их что-то тревожит?
– Они думают только о себе.
На мгновение индеец приоткрыл ему свои мысли.
– Ты хочешь о чем-то рассказать мне, Фрэнклин?
Индеец на миг призадумался, потом отрицательно покачал головой.
– Не было ничего странного, необычного? Где ты был сегодня?
– Ездил за ее машиной.
– Куда именно?
– Взад-вперед.
– Ты можешь о чем угодно рассказывать мне, друг. Что тебя беспокоит? – Уолли Скейлс сделал паузу, надеясь, что индеец решится облегчить душу, но тот молчал. – Полагаю, это тебе выпало прикончить того парня в ресторане. В туалете. Фрэнклин промолчал.
– Жаль, что тебе пришлось это сделать. Конечно, это был опасный человек. Он попытался бы украсть ваши деньги, он бы и сам кого угодно убил ради них. Нам известно, что он побывал в Манагуа… Что ж, ладно. Ты готов, собрался уже? Завтра ведь поплывешь домой?
– Думаю, пора возвращаться. Семью повидать.
– И снова на войну?
Фрэнклин пожал плечами, вновь уходя в себя.
– Хочешь остаться здесь? Я это устрою.
– Я хочу домой.
– Если ты этого хочешь, ты это и получишь, – сказал Скейлс – Снова эти чертовы летучие мыши, бьющиеся в окно, малярия, гепатит, понос – лучшее оружие этого сукиного сына Сомосы, – и жуки. Все известные людям жуки, и еще пара дюжин в придачу. В жизни не видел ничего подобного. Они прямо как звери какие-то. Я прожил там два года, друг мой, и уж я-то туда ни за что не вернусь, хоть озолоти меня, хоть убей. Эти борцы за свободу там, в гостинице, жаловались, что в последний раз ужинают за триста долларов. У меня сердце кровью обливается. Полковник с Криспином говорят по-своему…