Банды Чикаго
Шрифт:
В начале 1889 года Холмс появился в Чикаго, имея при себе «А.В.С. Copier» – машину для копирования документов. Пожалуй, это был единственный непротивозаконный механизм изо всех, с которыми он имел дело. Холмс работал в офисе в Монон-Блок на юге Дирборн-стрит, но его постигла неудача, и он снова исчез, оставив своим кредиторам фальшивых банкнот на общую сумму девять тысяч долларов. Спустя несколько месяцев он появился на юге Чикаго в качестве фармацевта в аптеке, принадлежащей вдове по имени Холден, на углу Уоллес и Шестьдесят третьей улицы, неподалеку от того места, где он впоследствии творил свои черные дела. В начале 1890 года миссис Холден пропала, и Холмс сказал соседям, что она продала ему бизнес и уехала; никому так и не пришло в голову выяснить, что же случилось на самом деле. В результате ее так и не смогли найти, даже тогда, когда полиция начала расследовать преступления Холмса.
2
В 1892 году на юго-западном углу Уоллес-стрит и Шестьдесят третьей улицы, прямо напротив аптеки, Холмс построил внушительных размеров трехэтажное здание с подвалом, зубчатыми стенами и деревянными окнами, покрытыми
Детективы, которые посвятили несколько недель изучению «замка» и составлению его плана, не нашли ничего необычного на первом и третьем этажах; на третьем этаже находились маленькие комнаты, в которых никто никогда не жил, а на первом этаже находились большие комнаты, использовавшиеся для каких-нибудь деловых целей. Три или четыре комнаты Холмс использовал под аптеку, ресторан и ювелирный магазин. А вот второй этаж представлял собой настоящий лабиринт с узкими, извилистыми проходами, ведущими к потайным лестницам, с хорошо скрытыми дверьми и комнатами, тупиками и ловушками, в общем, все было устроено так, чтобы там можно было легко скрыться от погони. Апартаменты самого Холмса, в которых были спальня, ванная и два маленьких кабинета, которые он использовал как офисы, располагались на втором этаже и выходили окнами на Шестьдесят третью улицу. В полу его ванной под тяжелым половиком полиция обнаружила почти незаметную потайную дверь, за которой шли ступеньки, ведущие в маленькую комнату площадью восемь квадратных футов. В его кабинете было две двери: из одной был выход на улицу, а из другой был спуск, ведущий в подвал.
Помимо тех комнат, которые занимал Холмс, на втором этаже было еще тридцать пять комнат. С полдюжины их, кажется, были обыкновенными спальнями, некоторые признаки указывали на то, что там проживали женщины, которые работали на монстра-хозяина или с которыми он занимался любовью, ожидая возможности их убить. В некоторых комнатах не было окон, и туда вообще не проникал воздух, если плотно закрыть двери. Одна из комнат представляла собой огромный сейф, не меньшего размера, чем в банках, и в него вела газовая труба. Другая комната была отделана листовым железом, покрытым асбестом, на котором остались следы от огня. Одни комнаты были звуконепроницаемыми, у других же были очень низкие потолки и люки в полу, из которых лестницы вели в маленькие комнаты, находящиеся под ними. Во всех комнатах на втором этаже, так же как и в огромном сейфе, были газовые трубы с вроде бы закрывавшимися створками. Но на самом деле эти створки были бутафорскими, а поток газа регулировался задвижками, которые находились в уборной в спальне Холмса. Явно одним из его любимых способов убийства было запереть жертву в одной из комнат, а затем включить газ; полиция полагала, что в той комнате, которая была отделана асбестом, он мог вызывать огонь, что в сочетании с подачей газа из трубы превращало комнату в пылающую печь, из которой не было выхода. Еще в уборной Холмса был электрический звонок, который звенел, когда открывалась дверь на втором этаже.
Подвал в «замке», глубиной семь футов, занимал пространство подо всем домом и захватывал территорию тротуара на Шестьдесят третьей улице. Это была мрачная лаборатория маньяка, где он сжигал или расчленял тела своих жертв или отделял мясо от костей и подготавливал скелет для сборки. В углу огромной подземной комнаты под мусоропроводом, который шел со второго этажа, располагался стол для вскрытия тел и чемоданчик со сверкающими хирургическими ножами, по которым было видно, что их часто использовали. Под столом лежала коробка с несколькими скелетами, принадлежавшими женщинам. В одну из стен был встроен крематорий с тяжелой железной решеткой для поддержания огня и решетчатым поддоном на роликах, чтобы можно было легко поместить в огонь тело. «Любопытной особенностью этой реторты, – писала нью-йоркская «Уорлд», – было то, что оттуда шел железный огневой ход, который вел в бак, другого входа в который не было. На дне этого бака была обнаружена жидкость, которая выделяла сильный запах». Под полом подвала полиция нашла зарытый огромный чан с разъедающей кислотой и два чана с негашеной известью, в любом из которых тело могло разложиться за несколько часов. Большое количество гашеной извести нашли в маленькой комнате, встроенной в стену, и в ней был отпечаток босой женской ступни. В разных местах подвала стояли странные конструкции, о назначении которых так никогда и не узнали, хотя были предположения, что одно из них, по форме напоминавшее средневековое пыточное устройство, называлась «определитель эластичности», с помощью которого Холмс проводил опыты. У него была теория, что человеческое тело, при правильных манипуляциях, можно растянуть в два раза больше, чем оно есть на самом деле; он утверждал, что применение этого процесса произвело бы расу гигантов. С другой необъяснимой загадкой столкнулись рабочие, которые рыли туннель через стены подвала к Шестьдесят третьей улице. Нью-йоркская «Уорлд» писала: «...Они натолкнулись на стену, за которой была пустота. Как только стену сломали, оттуда пошел ужасный запах и испарения, как будто там находился склеп. Сразу же послали за слесарем-сантехником. Рабочие обступили его, как только он приступил к работе, и первое, что он сделал, – это чиркнул спичкой. Сразу же раздался взрыв, от мощности которого содрогнулось здание, и в подвал ворвалось пламя. Единственным, кто не пострадал, был сам слесарь,
С полдюжины человеческих костей, несколько украшений, которые, как оказалось, принадлежали одной из любовниц маньяка, были найдены детективами в большой печи в центре подвала; там же были обнаружены в куче пепла и клочки белья, испачканного кровью. «В яме посреди пола, – писала «Уорлд», – нашли еще больше костей. Их исследовали врачи, которые вынесли заключение, что среди этих костей были и кости детей в возрасте от шести до восьми лет. Всего было семнадцать ребер, часть позвоночника, ключица и тазовая кость. Спрашивается, неужели возможно, что, используя одновременно и реторту, и бак со смертоносной жидкостью, и два чана с гашеной известью, Холмс убивал людей с такой скоростью, что был вынужден еще и сжигать некоторых из своих жертв?»
Когда Холмс построил «замок», то сказал соседям, что собирается открыть на втором и на третьем этажах пансион во время Всемирной ярмарки, которая открылась весной 1893 года, через несколько недель после завершения строительства дома. Нью-йоркская «Уорлд» заявляла, что причин полагать, что маньяк собитался найти себе жертвы среди посетителей ярмарки в Чикаго, было достаточно. «Сотни людей, – писала «Уорлд», – которые приехали в Чикаго на ярмарку, пропали без вести. Список пропавших по окончании ярмарки был очень длинным, и в большинстве случаев полиция подозревала, что эти люди убиты. Нашли ли посетители ярмарки, оказавшиеся в Чикаго первый раз, дорогу в «замок» Холмса, прочитав обманное объявление, данное им самим, чтобы никогда уже не вернуться обратно? Построил ли он дом так близко к ярмарке для того, чтобы искать себе жертв именно там; и после того, как грабил их, избавлялся ли он от тел, бросая их в чаны с гашеной известью и в мистический бак со смертоносной жидкостью или сжигал их в искусно сделанных печах, которые находились в подвале?» На эти вопросы так и не нашлось ответов, хотя детективы выяснили, что Холмс давал объявление о сдаче внаем комнат своего «замка». Более пятидесяти человек, объявленных пропавшими без вести, доходили до «замка», но здесь их след обрывался, и у детективов не было достаточно улик, чтобы доказать причастность Холмса к их исчезновению.
3
Полиция полагает, что первыми в «замке» были убиты миссис Джулия Коннер, жена И.Л. Коннера, из Девенпорта, штат Айова, и ее восьмилетняя дочь Перл. Семья Коннер приехала в Чикаго в 1890 году, вскоре после исчезновения миссис Холден, и Холмс нанял обоих Коннеров на работу в аптеку: мистера Коннера клерком, а его жену, очень симпатичную женщину, бухгалтером. Миссис Коннер вскоре стала любовницей хозяина, а Коннер бросил работу и уехал из Чикаго, после того как Холмс сообщил ему об измене жены. Миссис Коннер и ее маленькая дочь оставались с Холмсом на протяжении почти что двух лет, она была второй женщиной, после его жены, которая смогла прожить с этим человеком так долго. Шесть месяцев из этого времени она управляла аптекой самостоятельно, пока Холмс уезжал в Техас, где входил в банду мошенников, убийц и конокрадов, которые орудовали в штате и в Аризоне – а скорее всего, и возглавлял их. Банду разогнали техасские рейнджеры, но Холмсу удалось сбежать в Чикаго до того, как был выдан ордер на его арест.
Будучи в Техасе, он завязал отношения с девушкой по имени Минни Уильямс, которой вместе с сестрой принадлежало собственности в Форт-Уорте на пятьдесят тысяч долларов. В конце лета 1892 года Минни Уильямс приехала в Чикаго и поселилась в «замке» – Холмс представил ее соседям как своего секретаря. На самом деле она была его любовницей, и ее страсть к чудовищу была очевидна каждому, кто видел их вместе. Через два часа после своего прибытия она поссорилась с миссис Коннер из-за Холмса, а через десять дней миссис Коннер и ее дочь исчезли. После ареста Холмс рассказал детективам, что миссис Коннер умерла, пока он готовился к преступной операции, а маленькая девочка «ушла». Но позже он признался, что убил и женщину, и ее ребенка, потому что Минни Уильямс сильно ревновала. «Но мне все равно надо было избавиться от нее, – сказал он, – я от нее устал».
Минни Уильямс жила в «замке» около года и, вероятно, знала о его делах столько, сколько никто другой. По мнению полиции, невозможно, чтобы она не была в курсе многих убийств. Помимо того что она стала причиной убийства миссис Коннер с дочерью, Минни Уильямс была также замешана в убийстве Эмили Ван Тассель, девушки из Чикаго, которая работала у Холмса в 1893 году и исчезла через месяц, и Эмелин Сигранд, девятнадцатилетней блондинки, которая, по слухам, была самой красивой из всех любовниц монстра. Мисс Сигранд, девушка из хорошей семьи и с замечательным характером, была стенографисткой в институте Кили в Двите, Иллинойс, когда осенью 1892 года туда приехал друг Холмса Бен Питцель, чтобы пройти курс лечения от алкоголизма. Вернувшись в Чикаго, Питцель рассказал Холмсу о красоте девушки, и Холмс предложил ей высокую зарплату в случае согласия работать у него в Чикаго. Она согласилась, переехала в «замок» и больше уже никогда не покинула это место. Холмс рассказал, что он закрыл ее в звукоизолированной комнате и принудил вступить в интимную связь с ним, а после этого убил, потому что Минни Уильямс не хотела делить его с другой женщиной. Мисс Сигранд была обручена с Робертом Е. Фелпсом, состоятельным человеком намного старше нее, которого не видели после того, как он явился в «замок». Холмс рассказал полиции, что Фелпс умер во время «эксперимента».