Банкет на перекрёстке
Шрифт:
Полтишок сделал солидный перерыв на вторые пятьдесят грамм беленькой и, смакуя внимание к своей персоне, продолжил:
— Вот под эту самую задвижку, в тот самый бункер, посерёд той самой компании влетаю я. Мародёры в ступоре зависли: то ли плиту задвигать от выброса, то ли оружие хватать и меня мочить. Пока они зенки таращили я, не будь дурак, хвать гранату. Колечко дёрнул, чеку зажал и стою с эфкой в протянутой руке, как Ильич с кепкой на площади горисполкома.
Полтишок картинно поднял руку и, согнув пальцы, со свирепым лицом оглядел слушателей.
Послышался
— Стоит статyя в лучах заката, — прокомментировал кто-то из-за дальнего столика. — А вместо хрена в руке граната…
Несколько сталкеров заржали, но на них зашикали, чтобы заткнулись. Бармен скептически выгнув бровь, оторвался от калькулятора.
— Ну и чё дальше?
— Чо-чо? — передразнил Полтишок, опуская руку. — Дальше самое смешное. Следом за мной в бункер вваливаются Берталет и кровосос. И наступает немая пауза… как у Чехова в пьесе «На дне».
В баре повисла тишина. Сталкеры с подозрением косились на рассказчика, не тронулся ли умом. Кто-то уже вертел вилкой у виска и разочарованно махал рукой. От дальнего столика вновь подали голос.
— Вообще-то пауза была у Гоголя, в «Ревизоре».
— Та брэшет! — резюмировали с другого конца бара. — Як Троцкий.
Полтишок презрительно скривился.
— Не веришь, вон у Язычника спроси.
Все взоры медленно перекочевали на столик в углу. Макар спрятал удивлённый взгляд, уткнулся в тарелку, исподлобья покосился на Ждана. Бармен вновь подал голос:
— Неужели было?
Ждан, разглядывая дно стакана, нехотя двинул плечами.
— Только раз в десять быстрей, чем он рассказывает. — негромко проговорил он и аккуратно влил в рот остатки водки.
— Ну ни хрена себе! — буркнул бармен. — Если б Язычник не подтвердил, я б спросил, где в зоне трава растёт, с которой такие макли мерещатся.
Внимание бара снова обратилось к Полтишку. Тот победно покосился на публику и церемонно поднял третью рюмку.
— Выпить водки полтишок, это радость для кишок…
— Ладно, не тяни! — поторопили из-за соседнего стола. — Чё дальше-то?
Полтишок утёр губы, оглядел публику.
— А дальше все таращатся на кровососа, кровосос сверкает зенками на нас, Берталет, как зомби, хрипит «Мочи!» и дёргает курок, как заведённый. А у самого автомат на предохранителе.
Тут мародёры бочком, бочком и к своему оружию. Берталет наконец рассмотрел мародёров и задёргал автоматом то на них, то на кровососа, а я получается аккурат посерёдке торчу, как камень в почках. А снаружи уже небо полыхает, в бункере по полу отсветы как от сварки. Чую, ещё маленько и всем кранты, или от кровососа, или от мародёров, или от выброса, или от моей гранаты.
Полтишок понизил голос.
— И тут в углу бункера поднимается куча мусора, а из-под неё всплывает Язычник с автоматом наперевес и командует: — «всем стоять-бояться, оружие на пол, три шага от двери!»
У мародёров вообще тяпки на грудь попадали… Я гранату обеими руками зажал и тоже на полуспущенных, подальше от задвижки. У входа один кровосос остался,
Полтишок опрокинул четвёртую рюмку и, показав бармену три пальца, полез за сигаретами. Бар зашелестел в нетерпеливом ожидании кульминации событий, но понимал, что Полтишок до конца выдержит причитающуюся перед финалом паузу.
Ждан кивнул Макару и поднялся из-за стола.
— Пойдём-ка ложиться. Завтра рано вставать, а нам ещё стволы бы почистить…
Макар нехотя встал, с плохо скрываемой досадой направился к выходу. Поднимаясь по лестнице, вздохнул.
— Может сам тогда дорасскажешь?
— Что дорасскажешь? — не понял Ждан. — Ты про эту историю? Это ж обычный сталкерский эпос. Там всё гораздо проще было. Бункер этот точно не люди вскрыли, потому, что когда я его обнаружил, там не было ничего, что остаётся в сталкерских схронах. Да и сдвинуть дверную задвижку человеку не по силам. Там стали больше тонны и обесточенный сервопривод.
Хорошо в полу, в самом углу обнаружился люк в аккумуляторный блок. Небольшая коробка два на два метра, но переждать выброс вполне гоже. Я туда лесного мусору натаскал, присыпал люк сверху, чтобы в глаза не бросалось, ну и взял бункер на заметку на случай внезапного выброса. Тогда как раз такой случай и выпал. Я по первому признаку выброса доскакал до бункера, забрался в аккумуляторную, а тут сверху шум. Я фонарик выключил, патроном щелку расшиперил, и слушал, как они с задвижкой маются. Ну а потом как Полтишок рассказал. Сначала он, потом Берталет с кровососом завалились. Ну, думаю, сейчас у кого-нибудь крышу сорвёт и начнётся. Потому и вылез… поруководить.
— А кровосос?
— А кровосос, я думаю, и был хозяином того логова. Уж больно ловко он с задвижкой управился. Видать не первый раз там от выброса прятался. И заскочил туда в последний момент, не ожидая встретить всю эту компанию.
Макар покачал головой.
— Ну и чё дальше?
— Да ничё, пересидели. Как сверху отгремело, кровосос люк отчинил и рванул восвояси. Потом мы со сталкерами двинули. Полтишок хотел мародёров на месте завалить, но я сказал, чтобы не загаживал помещение. Так и ушли, забрав их стволы. Так что Полтишок в чём-то прав. Не ему с «калейдоскопом» уйти удалось, а им тогда удалось остаться. И, судя по тому, что эта история дошла до Кабана, кто-то из оставшихся всё-таки выжил.
— А что за «калейдоскоп»?
— «Калейдоскопом» тут называют полную подборку артефактов определённого типа. Такая подборка, если её поместить в сильное магнитное поле, или в зону действия аномалии, вроде бы может сама генерировать новые артефакты. Платят за «калейдоскоп» хорошие деньги. Берталет со своей долей сразу домой намылился, у него там мать с младшей сестрой. Теперь и на жизнь хватит, и учиться наконец пойдёт на биофак. Он с детства мечтал с дельфинами работать. Теперь, глядишь, мечта исполнится. А Полтишок, вон, вернулся. Хотя вряд ли весь навар спустил.