Банкир

Корнейчук Александр Евдокимович

Бесштанько(шутливо). Яков Бесштанько. Без штанов, значит. Извините, фамилия у меня не очень, потому так тихо и говорю. Шестьдесят лет жил с ней, а сейчас решил переменить — жизнь теперь такая, что фамилия эта никак не подходящая… Меня уполномочили от колхозов нашего района быть представителем в конфликте. Товарищ директор (указывает на Андрея) взялись нам мебель всякую изготовить. Спасибо им, изготовили и доставили раньше срока…

Андрей. За что и нужно платить.

Бесштанько. А как же, заплатим, мы люди честные… Но у нас конфликт вышел. Мы вам коротко писали, а сейчас я письмо привез. (Андрею.)

Очень жалко, что вас не было, когда на нашу станцию пришли вагоны с мебелью…

Андрей. У меня есть более важные дела. Я послал агента.

Бесштанько. Так-то оно так. Но вы бы только посмотрели, как наши люди вагоны встречали: съехались все передовые граждане нашего района, девчата, хлопцы, дядьки и бабы — торжественно встречали. Я даже речь сказал. А когда говорил про вас, то все наши граждане крикнули «ура», здорово крикнули. Открыли вагоны, вынесли вашу мебель хозяева, распаковали, посмотрели — и потом письмо вам сочинили. Я сейчас прочитаю. Тут шестьдесят подписей уполномоченных. (Читает.) «Мы, колхозники, были очень рады, что получили в срок первую партию мебели. Но, осмотрев ее, нашли, что мебель некрасивая, очень некрасивая и совсем не та, что была на выставке. Очень неудобная и сделана из сырого материала. На выставке все было из сухого дерева, полировка — как зеркало, а нам прислали совсем не то, что мы заказывали. А когда Бесштанько…» Простите, это, значит, — я. (Читает.) «…первым сел на стул, то сильно пострадал, потому что гвоздь залез на два сантиметра сквозь штаны и так далее. Все сделано так, как будто для каких-то некультурных людей… И хотя в договоре с нами про красоту и культуру не сказано и пункта такого нет, просим директора обратить на это внимание и эту мебель забрать, а прислать нам такую, какая была на выставке. Таков был наш заказ. Иначе ни копейки не заплатим — это факт. Извещаем директора банка, чтобы из наших денег, какие лежат у вас, пока ничего не перечислять. С колхозным приветом Петро Драч, Семен Голый, Иван Долина, Мария Иваненко, Яков Бесштанько…» — и дальше все наши граждане уполномоченные расписались. Платить не будем!

Андрей. Ну, это мы еще посмотрим! У меня с вами есть договор. По закону вы обязаны платить. Здесь ни про какую особую красоту не сказано.

Роман. Убери договор. Ты лучше подумай — и крепко подумай! — кого обмануть хотел. Позор!

Андрей молчит.

Бесштанько. Истинно говорите. Подумайте, потому, пока конфликт не разберем, денег платить не будем. (Пауза.) А наше заседание, верно, скоро начнется? Вызывают, кажется… (Достает бумажку.)

Роман. На три часа.

Бесштанько(вынул часы, к Андрею). Сколько на ваших?

Андрей. На моих без десяти одиннадцать.

Бесштанько. Э… э… Ваши отстают, на моих одиннадцать. Отстают ваши. Подкрутите.

Андрей. Это ваши спешат.

Бесштанько. Э… не говорите, не говорите. Это часики верные.

Роман. А ну, покажите.

Бесштанько подает.

Да они тянут килограмма на полтора…

Бесштанько. Есть, есть…

Роман. Где вы их достали, в каком музее?

Бесштанько. Когда-то я их взял у старой графини.

Роман.

Взяли?

Бесштанько. Да. Это было еще при гетмане Скоропадском. Били тогда шомполами мужиков по всей Украине. Организовал я хлопцев в нашем селе, забрали мы у графини однажды ночью двенадцать добрых коней и эти часы, потому что командир партизанского отряда без часов как без рук! Идут весьма точно. Говорят, знаменитый немецкий мастер сделал их. Они играют каждый час. Вот сейчас будут играть. Такая музыка хорошая… Батько Боженко давал мне за них самую лучшую кобылу нашей армии, рыжую, как огонь… (Пауза. Андрею.) Еще раз вам говорю: уступите людям нашим. Они не согласны не потому, что против вас, а потому, что время такое. Прощайте!

Роман. До свидания.

Бесштанько уходит.

(Андрею.) Что ж ты думаешь делать?

Андрей. Я конфликтов не боюсь. Договор выполнил — плати. Подумаешь! У меня такую мебель в городе покупают и молчат… Распорядитесь о выдаче денег — на меня фабрики нажимают…

Роман. Андрей, никого и никогда я так не просил, как сейчас тебя… Как отец прошу: подумай, пока не поздно. Это же колхозы, ты понимаешь…

Андрей. Благодарю, я все понимаю. Давайте деньги… Простите, но это не ваше дело, я не ребенок и знаю, что делаю…

Роман. Хорошо. (Берет трубку телефона.) Семь-тринадцать… Карась?.. Нет?.. Позовите Карася… Карась, запиши мое распоряжение по делу Андрея и немедленно выполни… Нет, нет… Не то… Ты лучше слушай. Сейчас же дай во все наши газеты такое объявление: «Контора Государственного банка объявляет, что комбинат «Мебель массам», директор Андрей Тур, снимается с кредитования за изготовление недоброкачественной продукции, от которой колхозники отказались».

Андрей. Роман Степанович…

Роман. Пиши, Карась: «В случае, если долг — два миллиона четыреста тысяч, взятые под товар в дороге, — не будет покрыт в течение трех дней, контора Государственного банка наложит санкции на ценности комбината». Есть?.. Сейчас же передай в газеты.

Андрей. Подождите, подождите… Что вы делаете? Что вы со мной делаете? Вы понимаете, что вы сделали?!

Роман. А как же! Было бы тебе лет пятьдесят, я бы с тобой иначе разговаривал: передо мной стоял бы готовый экземпляр. А тебя еще можно лечить. Это первый укол, а там будут еще, будут… Я советую, лучше ты…

Андрей. Вы еще советуете!.. Это… это подлость!..

Роман. Замолчи! Я назвал тебя сыном, и только это меня сейчас удерживает…

Андрей. Сын… сын… Почему же так быстро в петлю взяли и вздохнуть не даете?

Роман. Потому что желаю тебе счастья.

Андрей. Счастья?.. Вы сказали «счастья»?! Кто из нас с ума сошел — я или вы?.. (Пауза.) Неужели за долг, который я внесу вам… вы способны поставить судьбу мою на карту?..

Роман. За долг? Это же деньги! За какие деньги я судьбу твою на карту ставлю? За те, что пахнут кровью, насилием? Или же за те, что являются кристаллом честного труда?.. Труда народа? Рубли Бесштанько будешь долго помнить! И в этом я сам помогу…

Андрей. Ну что ж, желаю успеха. Только вы одну деталь забыли: ударите по мне — ударите и…

Роман. Подожди… Деталь!.. Деталь… (Идет к Андрею. Схватил его за грудь и бросил на диван.) Щенок!.. (Вышел из кабинета.)