Банкрот
Шрифт:
— Это не я, бл***!
— Я не возьму вас менеджером, мистер Как-вас-там! Вы должны расставлять товар на полках, а не кидаться консервами в посетителей! И в меня тоже не… ААА! Уберите его!!! Охрана!
— Наша сеть быстрого питания всегда рада новым лицам! Но ваше уже висит на стенде «Их разыскивает Интерпол»! Всего доброго!
— Это же какой-то толстый старый мексиканец!!!
— Свободная касса! Следующий, пожалуйста!
— П***сы…
— В вашем резюме написано, что через несколько лет вы будете иметь пятилетний стаж работы на сталелитейном заводе.
— Все верно.
— Ну,
— Какого черта?! Этот фильм уже вышел, у меня стаж работы на польском заводе пять лет! Будет…
— Кхм, ну ладно. Вы приняты.
В голове Чарльза гудело так, будто рядом работал реактивный двигатель, за шумом которого мысленные голоса обитателей особняка затерялись и умерли. Придерживая ломящийся от боли затылок, неровной походкой Чарльз прошел по второму этажу, мимо спален, по первому этажу, мимо учебных классов, и, в конце концов, вошел на кухню. Реактивный двигатель подсказывал, что он ни при чем, и отсутствие мысленных голосов юных дарований связано с отсутствием их голов в особняке.
— Где все, черт возьми…
На кухонном столе кем-то заботливо была оставлена банка с рассолом. Чарльз припал к спасительному напитку в надежде заглушить рев двигателя. Ко дну банки была прилеплена записка: «Искать вискарь бесполезно, я его спрятал. Буду поздно. Единственный адекватный мутант в этой школе».
— У меня все равно есть заначка, о которой ты не знаешь, друг мой.
Чарльз сунулся за холодильник и нашарил секретный рычаг в стене. Картина с натюрмортом отъехала в сторону, к досаде Ксавье, открывая еще одну записку, прилепленную в пустом тайнике: «Чарльз, нет».
— Чертов Муднето… И свалил еще куда-то. Какое сегодня число, хотя бы кто сказал…
На календаре значилось десятое апреля, среда. Кажется, в блаженном алкогольном забытьи он пробыл три дня. В памяти зияла дыра размером с бутылочное донышко. Самооценка Чарльза, великого мутанта, гениального генетика и прокачанного директора, стремительно падала вниз вместе с настроением, так что, когда в дверь сначала настойчиво постучали, а потом позвонили, Ксавье был слегка не в духе.
Распахнув одну из створок, ожидая увидеть на пороге кого-то из учителей, к которым у Чарльза были серьезные вопросы (например, почему ученики в разгар учебной недели не в классах, в школе не проводится ни один урок, а Эрик сбежал с его виски в неизвестном направлении), он никак не ожидал увидеть постную мину полицейского.
— Эм, чем могу помочь? — телепатия Чарльза уже рвалась в бой, но шум реактивного двигателя предостерег Ксавье от роковых ошибок.
— Это школа Чарльза Ксавье?
— Да. Это моя школа.
Физиономия полицейского вытянулась, он подозрительно осмотрел помятый профессорский вид, в данный момент не слишком соответствующий представлению мужчины о директоре школы.
— Здесь проживает и учится Пэтти Твин?
— Да, она моя ученица.
В голове Чарльза мысли затолкались, пытаясь перебить друг друга, как огуречные попки в мутном рассоле, который он только что выпил. С Пэтти что-то случилось? Эта маленькая мутантка десяти лет от роду обладала одной из самых безобидных мутаций и, в отличие от многих, навряд ли могла бы постоять за себя. А что если Эрик, пока Чарльз отсыпался, устроил очередной апокалипсис, и…
Додумать Ксавье не успел.
— Она в полицейском участке. Была задержана за попрошайничество на площади.
По лицу Чарльза пошли нехорошие бледные пятна, и пальцы против воли скользнули к виску. В голове полицейского желание поскорее закончить с дурацким делом перемежалось с интересом к особняку, в котором располагалась школа с директором, чей вид явно говорил о тяжком похмелье.
Чарльз уже почти проник в его мысли, когда на подъездной дороге послышался шорох колес, и в поле зрения обоих мужчин попал грузовик. Ксавье нехорошо сглотнул… На замызганном грязью боке грузовика виднелось название одного из крупных супермаркетов.
— Профессор, мы привезли еду! И еще там… там… — девушка, выпрыгнувшая из кабины, воодушевленно махнула рукой куда-то в сторону ворот, но, поняв, кто стоит рядом с директором, приуныла.
— Да что здесь… — полицейский, потянувшийся за рацией, вдруг задумчиво почесал в бошке и стремительно покинул территорию школы мутантов, чтобы вернуться сюда уже с Пэтти.
Весь вид Чарльза выражал его недосказанный вопрос.
— Двадцать три штрафа за превышение скорости и парковку общественного транспорта в неположенном месте на имя Пьетро Максимова… — Чарльз медленно опустил пачку листов на стол.
Он был настолько спокоен и невозмутим, что Пьетро ощутил надвигающуюся катастрофу. Дело происходило на кухне за обеденным столом. Пустым, надо сказать, потому что угнанный грузовик с продуктами профессор велел вернуть обратно…
— Два привода в полицейский участок и одно уголовное дело по статье попрошайничество на имя Курта Вагнера и Пэтти Твин…
Хвост Курта поник, и парень забормотал под нос, что это только в Америке так негативно относятся к просителям… Пэтти утешительно похлопала его по плечу.
— Жалоба из… «Макдональдса»… — на этом месте Чарльз все-таки споткнулся и скрежетнул зубами, заставив Хэнка сжаться от страха. — И требование возместить моральный ущерб, нанесенный некоей миссис Моррис синим зверем, пролившим на нее молочный коктейль…
— Это случайно вышло… — Хэнк попытался оправдаться, но под тяжелым взглядом Чарльза сник и замолк, решив все пустить на самотек. Молчание — золото, как говорят.
— Занятие проституцией… Господи, иди переоденься в школьную форму! — Чарльз махнул рукой в сторону одной из старших студенток и прервал на корню мысли тех, кто провожал ее аппетитные формы вожделенным взглядом. Ну уж нет, только не в его школе!
— Административный штраф за нудизм, кража, совершенная организованной группой, мошенничество, нападение на охранника в супермаркете… Боже, Рейвен, ты не можешь держать себя в руках?! — Чарльз, в конце концов, вышел из себя, отшвырнув стопку бумажек, которые тут же усыпали весь пол.
Виновники повышенного уровня макулатуры в особняке сидели за столом с унылым видом.
— А что нам оставалось делать, а? Ты пил, еда закончилась, свет Эрик выключил в целях экономии! Мы были в отчаянии!