Бар-сучка
Шрифт:
Лежа в родной кровати с широко раскрытыми глазами, она представляла себе ярость Инги, бешенство ее шайки и то, как они клянутся пристрелить ее. Такое не прощается, на убийство отвечают только убийством, это она понимала.
– Больной умер сегодня утром. Вы родственница? – медсестра с надеждой смотрела на нее, видимо, за телом никто не приезжал.
– Нет-нет, – она пошатнулась на шпильках и побыстрее пошла прочь.
Они мстили. Даже после того, как Борис умер. Она не могла себе представить, что он еще жив, и решила похоронить его хотя бы в своем сознании.
Как ей теперь быть? Кто ее поддержит? Николай Иванович? Но она даже не может сказать, в каком селе они были и куда ездили. «Да и зачем ему я? Что я могу? Сообщить в милицию? Можно. Только где гарантия, что схватят сразу всех? Что не найдется всего один, который пристрелит меня по дороге в институт или обратно?»
Покинув территорию клинического городка, она решила съездить-таки в институт.
Лизочка сидела в аудитории на самом верху и вдумчиво жевала резинку, глядя в цветастый журнальчик. Был перерыв между лекциями.
– Привет.
– Ой, Дашка! Наконец вспомнила, где ты учишься?
Подружка выглядела заморенной. Круги под глазами выдавали ее с головой.
– Опять бессонная ночка в обществе мальчиков?
Лизочка загадочно улыбнулась.
– В обществе одного, только одного мальчика.
Ее голос был сладким и тягучим, как мед.
– Слушай, у тебя нет знакомых, кто балуется… ну, там травкой или, может, ширяется?
– С каких это пор тебя интересуют наркоманы? – она вытаращила глазки. – Ты садись, садись, не стой. – Дарья послушно села рядом. – Неужели ты села на иглу? – тихо-тихо произнесла она.
– Не придумывай, – отрезала Дарья. – Просто мне надо достать немного героина.
– Ей просто надо достать немного героина, – передразнила Лизочка. – А самолет тебя еще не интересует, ну, чтобы наркотики перевозить? Туда-сюда? – Резиновый пузырь надулся и взорвался. Получилось громко, и Лизочка рассмеялась. – Нет ничего проще. Надо идти на дискотеку.
– Так пошли.
– Это стоит денег… Послушай, да ты не в себе.
Дарья схватила подругу за плечи.
– Я в себе, – она смотрела ей в глаза, – и деньги у меня тоже есть. – Деньги, отданные ей Сергеем, таять еще и не начинали.
– Сегодня не могу. Мы договорились провести вечер вместе, – она стала еле заметно раскачиваться на лавке. – Если хочешь взять дозу, отправляйся в «Северный ветер», там постоянно дилеры работают. И на входе, и внутри. Это заведение косит под элитарный клуб, и там дорого.
– Спасибо, Лиза.
– Ты не останешься?
Взяв побольше денег в мелких купюрах, Дарья отправилась «танцевать».
Вообще, проводить время под ритмичную музыку ей нравилось. Цветомузыка, прожектора, крутилки, сверкалки, свободная, раскованная обстановка. Иногда так напляшешься, что ноги просто отламываются. Никогда ей не забыть дискотеку, устроенную в честь посвящения в студенты. Надо же ей было надеть неразношенные туфли! В результате домой она еле доковыляла. Ноги были разбиты в кровь. Правда, после этого обувку было носить одно удовольствие, но лучше обходиться без подобных мучений.
Сколько раз она проводила вечера под музыку в клубах или у кого-то в гостях, она не помнила. Но сейчас знала точно, что никогда ей еще не приходилось целенаправленно идти куда-то для того, чтобы приобрести героин. Некоторые из ее знакомых баловались марихуаной, но всерьез вроде бы никто от дряни не зависел. Обладая незаконченным медицинским образованием, Дарья, узнавая, что где-то кто-то колется, брала виртуальный ластик и стирала фамилию человека из длинного списка тех, с кем стоило общаться. Про себя она надеялась, что перечень тех, кто свалился в дерьмо, на ее веку не иссякнет.
Она немного соображала в экономике, благо нас теперь и телевидение каждый вечер просвещает в выпусках новостей, курс доллара, спрос, предложение, инфляция, бюджет, дебит, кредит, сальдо, бульдо, налоги… Чего только не понаберешься. По ее глубокому разумению, если на рынке Саратова появилась большая партия, то цены неизбежно должны были упасть. Она надеялась, что ей повезет, когда слезала с «колес» около входа в клуб.
Дискотеку скрестили с баром, кафе и раздевалкой, после чего упаковали детище в стены разорившегося кинотеатра. Навели лоск и задрали цены. Зато всякому гарантировалась сохранность его верхней одежды. В «Северном ветре» обычно отдыхали отпрыски богатых родителей. А где деньги, там и наркотики.
Стоя недалеко от входа, она смотрела за молодыми людьми, которые живо интересовались чем-то у всех, кто входил внутрь или уже покидал современный центр досуга.
Пропускная способность клуба была невелика, дорого все-таки, и это давало возможность ребяткам, стоящим на входе, обрабатывать почти каждого. Их было двое. Один – маленький пацанчик лет тринадцати, упакованный в дорогую дубленку, второй – ненамного выше его росточком, облаченный в пуховку и вязаную шапочку.
Дело у них на месте не стояло. Передачу денег и пакетиков увидеть было невозможно. На мгновение мальчишка отворачивался, и вот уже он жмет руку худому пареньку, видимо, желая ему приятного вечера.
Она медленно приблизилась к низенькому шустрому мальчику и, наклонившись к нему, словно взрослая тетя, осведомилась:
– Героин есть?
Он несколько опешил, затем смерил клиентку наметанным глазом. Шубка, ботфорты, симпатичная.
– Здесь не продают такого. Зайди внутрь.
Она кивнула ему и вошла. Сняла шубу, положила номерок в сумочку и вошла в зал. Помещение было небольшим, а количество комплектов столиков и стульчиков, расставленных только вдоль стен, чтобы людям было где танцевать, не превышало тридцати. Прижавшись к стенке, она постояла немного, пока не привыкла к грохоту и полумраку. Это был иной мир, нисколько не похожий на тот, который остался за спиной.