Бархатные коготки
Шрифт:
– А почему ты ее ненавидишь?
– весело-снисходительно спросил он.
– Ненавижу ее и таких красивеньких пташек, как она!
– возмутилась Делла.
– Я должна добывать все собственным трудом. С самого детства у меня не было ничего, что я не заработала бы сама. А эта женщина никогда в жизни не работала и имеет все. Она не платит за то, что получает. Не платит даже собственным телом.
Перри Мейсон задумчиво посмотрел на секретаршу.
– И весь этот взрыв, Делла, вызван только тем, что тебе не нравиться как она одевается?
– Нет, это мне понравилось. Она одета как на
Мейсон посмотрел на нее и в его взгляде неожиданно отразилось тепло.
– Если бы клиенты были такими честными, как ты, Делла, то профессия адвоката потеряла бы смысл. Не забывай об этом Клиентов нужно брать такими, какие они есть. Ты - другая. Твоя семья была богатой, потом разорилась. Ты пошла работать. Немногие женщины поступили бы так же.
В ее глазах отразилась грусть воспоминаний.
– А что я должна была сделать?
– спросила она.
– Как иначе я могла поступить?
– Ты могла бы, - медленно ответил Мейсон, - выйти замуж за одного мужчину, а потом ходить в Бичвунд Инн с другим. Ты могла бы при этом попасться и нанять адвоката, чтобы он тебя вытащил из этих неприятностей.
Она повернулась к нему спиной. Она не смотрела на него, но в ее глазах был гнев.
– Я говорила о клиентах, а ты прицепился ко мне, - сердито бросила она и вышла из кабинета.
Перри Мейсон стоял в дверях и смотрел, как она подходит к письменному столу, садиться и вставляет бумагу в машинку. Он еще стоял так, когда входная дверь открылась и вошел высокий мужчина с покатыми плечами и длинной, птичьей шеей. Он посмотрел на Деллу Стрит выпуклыми, глазами, искрящимися юмором и послал ей чарующую улыбку:
– Привет, красотка!
Она не соизволила ответить. Гость повернулся к Мейсону:
– Добрый день, Перри.
– Входи, Пол, - ответил Мейсон.
– Есть что-нибудь?
– Я вернулся, - сказал Дрейк.
Мейсон придержал дверь и закрыл ее только тогда, когда детектив вошел в кабинет.
– Что случилось?
– спросил он.
Пол Дрейк сел в кресло, на котором пару минут назад сидела Ева Гриффин, задрал ногу на другое кресло и закурил сигарету.
– Хитрая бестия, - поделился он своими соображениями.
– Почему?
– спросил Перри Мейсон.
– Она заметила, что ты за ней следишь?
– Не думаю. Я ждал пока она выйдет отсюда и первый пошел к лифту. Она все время оглядывалась на ваши двери, не идет ли за ней кто-нибудь. Наверное думала, что ты пошлешь ей вслед свою секретаршу. Ей явно стало легче, когда мы спустились вниз. Она дошла до угла, а я шел за ней, стараясь чтобы между нами была пара человек. Она вошла в универмаг на другой стороне улицы и пошла прямо в туалет. У нее было странное выражение на лице и я сразу подумал, что это должно быть какой-нибудь фокус. Я поймал кого-то из персонала, чтобы узнать, нет ли из туалета другого выхода. Оказалось что есть три: один в косметический
– Которым она вышла?
– спросил Мейсон.
– Через косметический кабинет. Может, на пятнадцать секунд раньше чем я туда добрался. Ясно было, что с туалетом это липа. Она знала, что мужчина не сможет войти за ней следом. Она очевидно заранее все просчитала. На улице, перед косметическим салоном ее ждала машина с водителем. Большой линкольн, если тебе это поможет.
– Очень мало, - ответил Мейсон.
– Я тоже так подумал, - невесело усмехнулся Пол Дрейк.
2
Кожа лица Фрэнка Локка была шершавой, цвета красного дерева, но не производила впечатления загоревшей от занятий спортом на свежем воздухе, а была коричневатой от большого количества впитавшегося в нее никотина. Карие, с оттенком какао, совершенно лишенные блеска глаза, казались потухшими и мертвыми. Нос у него был большой, губы мягкими. Поверхностный наблюдатель мог бы принять его за человека мягкого и безвредного.
– Итак?
– спросил он.
– Здесь вы можете говорить.
– Благодарю, - покачал головой Перри Мейсон.
– Ваш кабинет наверняка напичкан микрофонами. Я должен быть уверен в том, что кроме вас меня никто не слышит.
– Тогда, где?
– спросил Фрэнк Локк.
– Мы можем пойти в мой офис, - предложил Мейсон без особой надежды.
Фрэнк Локк рассмеялся. Смех его был на редкость неприятен.
– Теперь моя очередь повторить вашу шутку про микрофоны, - ответил он.
– Что ж, - сказал Мейсон.
– Возьмите шляпу и пойдем. Мы выберем какое-нибудь нейтральное место.
– Что вы имеете в виду?
– недоверчиво спросил Локк.
– Мы выберем какой-нибудь отель, - сказал Мейсон.
– Который вы перед этим уже присмотрели?
– Нет. Мы вызовем такси и будем ездить по улицам. Вы сами выберете отель, если вы такой подозрительный.
Локк подумал немного, затем ответил:
– Извините, я оставлю вас на минуточку. Я должен посмотреть, могу ли я покинуть редакцию. Сами понимаете, дела, требующие моего вмешательства...
– Конечно, - согласился Мейсон.
Локк порывисто вскочил со своего места за письменным столом и вышел. Дверь кабинета он оставил открытой. Из других помещений доносился стук пишущих машинок и приглушенные голоса. Перри Мейсон сидел, продолжая спокойно курить. На его лице было характерное выражение сосредоточенной задумчивости.
Мейсон ждал почти десять минут, прежде чем Фрэнк Локк вернулся.
– О'кей, - объявил Локк, нахлобучивая на голову шляпу.
– Я могу идти.
Мужчины вместе вышли на улицу и остановили проезжающее такси.
– Проезжайте через торговый район, - бросил Мейсон водителю.
Локк наблюдал за адвокатом своими карими, лишенными выражения, глазами.
– Мы могли бы поговорить здесь, - предложил он.
– Я хочу разговаривать, а не кричать, - покачал головой Мейсон.
– Я привык, что люди мне кричат, - ухмыльнулся Локк, обнажая зубы.
– Если я вынужден повышать голос, то отнюдь не для развлечения, сухо сказал Мейсон.
Локк со скучающим видом закурил сигарету.
– Да ну?
– небрежно спросил он.