Бармен
Шрифт:
Это больно настолько, что я решила отвезти Эллиота к себе домой, чтобы раз и навсегда избавиться от надоевшей девственности. Мне двадцать три, и быть девственницей в моем возрасте кажется странным. Я стесняюсь своей внешности, но Эллиот кажется любителем сисек. Возможно, он будет так занят с ними, что не обратит внимание на мой округлый живот и полные бедра.
Конечно, сейчас я уже сомневаюсь в своем решении похитить Эллиота. Не только потому что он не прекращал пялиться на мою грудь, а из-за вони изо рта, пустоты в глазах, когда я спросила
Рен любит читать. Я никогда не видела его в библиотеке, но периодически вижу его в кофейне с книгой. Настоящей. Не с планшетом или электронной книгой, а с настоящей бумажной книгой. Возможно, это немного высокомерно с моей стороны, но знание, что он любит читать, любит бумажные книги, возбуждает меня еще больше. Между ног становится влажно, соски твердеют для него.
Что я могу сказать? Горячие читающие парни меня заводят.
— Ты меня слышишь? — спросил Эллиот.
Я попыталась улыбнуться. — О, спасибо за комплимент. Слушай, ты не мог бы перестать сжимать меня так... ой!
Меня внезапно схватили за руку и оторвали от Эллиота с такой силой, что я споткнулась на каблуках. Я подняла глаза на человека, сжимающего мою руку. — Рен? Что ты делаешь?
— Ты дотронулся до того, что принадлежит мне. — Рен даже не смотрел на меня. Он бросил на Эллиота яростный взгляд, и тот сразу же отступил с поднятыми руками.
— Эй, она не говорила, что у нее есть парень.
— У меня нет парня, — сказала я, — он не мой.
— Помолчи, Рэйчел.
Я заткнулась. Не потому что Рен это сказал, но КАК он это сказал. Я не из тех, кто слепо подчиняется мужчине, но тон, которым Рен это произнес, заставил меня захлопнуть рот.
— Ты никогда больше к ней не прикоснешься. Понял?
— Да, понял, — пробормотал Эллиот.
— Пойдем, — сказал мне Рен.
— Пойдем куда?
Он не ответил, просто двинулся прочь с танцпола. Рен все еще сжимал меня за руку, и у меня не было выбора, кроме как следовать за ним. Краем глаза я видела, что Джейкоб стоит за спиной у Мэдисон. Рен уводил меня в свой кабинет, и прежде чем он захлопнул дверь, я увидела, как Мэдисон обняла Джейкоба за талию.
Дверь захлопнулась, и Рен отпустил мою руку. Кабинет у него все же маленький, а Рен крупный мужчина. Я нервно попятилась, когда он шагнул ко мне, и почти сразу же уперлась задницей о край его стола, оказавшись в ловушке.
— Что ты делаешь, Рейчел?
— О чем ты?
— Вот об этом. — Коснулся пальцем обнаженной выпуклости моей груди, и я застонала. Ничего не могла с собой поделать.
Он одарил меня жесткой усмешкой. — Почему ты выставляешь на показ то, что принадлежит мне?
— Я... что?
— Вот это. Принадлежит. Мне... — Быстрым движением пальцев Рен расстегнул пуговицу, которая и так норовила обнажить
— Нет. — Он блокировал мою попытку. — Руки по швам, сладкая.
Я подчинилась. А Рен изучал мою грудь, едва прикрытую ярко-красным лифчиком. Чашечки с кружевной окантовкой лишь наполовину прикрывали пышную грудь, и он провел по ней пальцами. — Твои сиськи принадлежат мне. Прими это, Рейчел.
Я молча покачала головой, но даже не попыталась остановить Рена, когда он потянул за края обеих чашечек, из которых тут же выскочили соски, словно дожидались этого всю ночь. Рен издал низкое горловое урчание, от которого сжались интимные мышцы и между ного затрепетало.
— Мои соски. Скажи это.
— Нет, не могу. Я не могу... ох!
Рен потянул за соски, заставляя податься ближе к нему, когда боль и наслаждение затопили мое тело.
— Моя, — прохрипел он как ни в чем не бывало. И обрушился на мой рот своим прежде чем я успела возразить. Мои губы раскрылись под напором его языка, и я на мгновение застыла, словно вкопанная. Рен целовал меня. Рен хозяйничал у меня во рту, словно гребаный владелец. Рен обхватил ладонями грудь, потер соски, и Пресвятая Дева Мария, это оказался самый жаркий момент в моей жизни.
Я прижалась к Рену, обняла за плечи. Позволила ему длинными пальцами стянуть вниз чашечки лифчика, пока большие груди не оказались полностью обнаженными. Рен снова потянул мои соски, наклонился и глубоко поцеловал. Я позволила взять то, чего он так жаждал, терлась о его очевидную эрекцию, словно нетерпеливая шлюшка.
Рен отстранился, и я задрожала всем телом от его взгляда. Обычно такого спокойного, непринужденного и почти милого. Теперь в его взгляде не было ничего приятного.
— Это моя грудь. — Он крепко ее сжал. — Скажи это.
— Она твоя. — Мой голос снизился почти до шепота.
— Абсолютно верно, сладкая. И ты хотела показать ее кому-то еще?
— Нет.
— Вот и хорошо. Я единственный, кто будет любоваться твоей грудью.
— Ладно. — Я хотела, чтобы Рен снова погладил мои соски, но он нахмурился и слегка их ущипнул.
— Скажи это, Рейчел.
— Ты единственный, кто будет ею любоваться.
— Почему?
— Потому что она твоя.
— Совершенно верно. — Он развернул меня лицом к столу удивительно быстро.
Я прижалась задницей к его члену, а он снова ущипнул меня за соски. — Веди себя хорошо, сладкая. — Рен поцеловал меня в шею, потом слегка пососал. — Ты хоть представляешь, как мне хочется оставить метки по всей твоей нежной коже? Отправить обратно в бар со следами моих зубов на твоем горле. Чтобы все знали, что ты моя?
— Рен, пожалуйста. Я... мне нужно идти. — Я была настолько возбуждена, что трусики оказались насквозь мокрыми. И решила, что, наверное, лучше убраться вон из его кабинета. Пока Рен не осознал, как сильно меня возбуждает его собственническое поведение.