Барнар — мир на костях 3

Angor

Дорманцы скользили к холму по красной траве, из последних сил сдерживая атаку кентавров.

— Три! — прокричал Гаврил.

Кентавры напирали на них большой толпой. Щиты дорманцев резко открылись, и враг попался в ловушку. Кентавры с кровоточащими ногами повалились вперёд. Пехотинцы добили их, отрубив головы. И скрылись за щитами.

Тисса на холме махнула рукой. Тысячи стрел закрыли собой небосвод. Своими колкими остриями они пронизывали тела кентавров, превращая их в решето.

Рогир со своим отрядом орков пробирался в кольцо серпантесов. По его приказу воины разделились на две линии. Тем самым вырезая врагов изнутри. Его ратники, не успевшие заметить ядовитых плевков, падали возле его ног, корчась

в агонии. Рогир, прикрывая щитом лицо и шею, отрубал серпантесам сначала ступни, а затем, ломая их копья, пронзал клинком головы.

Князь вурдалаков Вимон бился на другом фланге с кентаврами. Его воины выстроили трамплин из щитов. За секунду Вимон промчался по нему и прыгнул ногами на спину командира кентавров. Но не успел он свернуть ему шею, как тот столкнул его резким ударом локтя и выбил у вампира оружие. Но князь вскочил. Его ратники бросили ему топор, и тот поймал его за рукоять на ходу. Вимон засадил лезвие топора глубоко в грудь кентавра и впился в его шею, набираясь сил от крови.

Узгулун помчался к холму, где стояли лучники. Ошарашенная его приближением, Тисса закричала:

— Всем назад! В укрытие!

Но было уже поздно. Повелитель Хаоса своим мечом превратил дорманцев в обрубки из костей и плоти. Королева выжила только благодаря тому, что её конь поскользнулся и покатился с холма. Тисса отделалась лишь ушибами и переломом мизинца на левой руке. Вскрикнув от боли и выбравшись из-под мертвого коня со сломанной шеей, она добежала от своего артиллерийского отряда.

— Пли по этой твари! Пли! — отдала она приказ, подходя к ним с растрепанными волосами, покрытыми комками грязи.

Сотни пушек навели на Узгулуна, и их ядра разозлили того ещё больше. Но это помогло отвлечь его внимание от сражающихся внизу.

Все расы и народы в тот момент походили друг на друга в одном. Их глаза с расширившимися зрачками были полны безумия. Их лёгкие дышали воздухом, наполненным кровью и зловонием пота. Сердца работали с бешеной скоростью. Уши оглохли от криков умирающих.

Глава 25

На Иорика Бэбкока набросился на медведе гномий дож Бофур. Своими смертоносными лапами зверь растерзал бы поэта, если бы тот своевременно на тренировках с Конрадом не подтянул свои навыки. Бэбкок успешно уклонился. Отпрыгнув на безопасное расстояние, он метнул кинжал в голову медведю и вспорол тому щеку. Животное пришло в ярость. Куски его щеки сильно кровоточили, болтаясь на ветру. Через них можно было разглядеть его зубы. Медведь поднялся на задние лапы, несмотря на тяжёлую броню. Бофур цепко держался на нём, чтобы не свалиться. Поэт метнулся вперёд и всадил меч в открытый участок шеи у медведя, пронзив её чуть не насквозь. Иорик вовремя откатился вбок, испачкавшись в склизкой земле. Медведь от опасной раны повалился, тяжело задышав. Бофур с секирой в руках и в квадратном серебряном шлеме спрыгнул с него.

— Ты ответишь за это, ублюдок! — обратился он к поэту.

Бэбкок решил промолчать и приготовился к схватке с дожем. Гном раскрутил двустороннюю секиру и совершил выпад на противника. Иорик пригнулся и, крепко ухватившись

за щит, ринулся на Бофура. Лезвия их оружий сцепились и заскрежетали. Несмотря на свой рост, дож был сильнее поэта. Бэбкок не смог долго сопротивляться и удерживать секиру. Поэтому он отскочил на два шага назад и вспомнил слова Конрада насчет того, чтобы дать противнику атаковать первым. Иорик стал ждать. И тут ему пришла безумная идея, которая может стоить ему ног и жизни. Когда дож вновь замахнулся на него сбоку, пытаясь разрубить поэта пополам. Тот подпрыгнул и коснулся ногами секиры, что была к нему в горизонтальном положении. Так поэт смог приблизить свой меч к лицу гнома. Острие его меча вонзилось прямо в рот Бофура.

— Так-то! — Иорик улыбнулся.

Среди гор трупов к западу от холма встретились Амелия и директриса Эрлин.

— Амелия, как ты могла предать нас? Я ведь с детства тебя знаю, — глава ковена печально взглянула на неё.

— Я никогда никого не предавала! Из нас двоих здесь сейчас предательница только вы! Вы предали весь Барнар! Только вы еще этого не понимаете. Но ещё не поздно сделать правильный выбор. Эрлин, помогите нам продержаться! Прошу! — парировала ведьма.

— С тобой все понятно! Бедная девочка, видимо, любовь совсем лишила тебя разума! Променять страну и друзей на мужика. Не такого я была о тебе мнения! Защищайся, Амелия!

— Что? Но все совсем не так!

Однако директриса уже произнесла заклинание. Сиреневая вспышка вырвалась из её ладони. Амелия создала двойной щит. Брови её нахмурились.

— Я устала, директриса, очень устала доказывать вам всем правду! Пусть за меня вс"e теперь скажет магия!

Амелия со злобой стиснула зубы. Её глаза стали белыми. Огненные волосы на голове поднялись вверх.

— Шейян амена!!!

Из её рта вылетели маленькие жёлтые пылинки. Целый рой. Они врезались в тело Эрлин. И принялись сжигать его изнутри. Это была страшная, мучительная смерть. Глава ковена билась в луже грязи и крови. Глаза её сжигал ведьминский огонь изнутри. По щекам Амелии потекли две струи сл"eз. Она резко отвернулась, чтобы не видеть больше этого.

В этот момент на арене сражений появились боги. Дахман — бог мудрости в образе гигантского орла с крыльями, напоминающими лезвия, пронесся в высоком парении над людьми и затем в свободном падении ринулся вниз на Узгулуна. Он атаковал повелителя хаоса с воздуха, а с земли к нему на помощь пришёл Ингварид — бог войны и смерти. Он мчался в колеснице, запряженной вепрями с красными глазами. Бык держал в руках огромный топор. На глазах его покоилась повязка. Узгулун направил свой меч на шею Дахману, но тот взмахом крыльев оттолкнул его волной. И тут же подлетел к нему и, вцепившись лапами повелителю хаоса в плечи, принялся наносить ранения. Его перья вспарывали серую кожу Узгулуна до костей. И тварь решила улизнуть от него вниз. Однако там его поджидал Ингварид. Бог войны отрубил его щупальца. И повелителю хаоса пришлось снова взлететь. Он задумал мечом расщепить Ингварида с высоты. Однако Дахман своим крылом отрубил ему руку с оружием. И Узгулун с диким воплем, обливая всех внизу алой кровью, метнулся в сторону. Ингварид с земли метнул в него топор, расколов грудину. Дахман же поднял клинок и отсек Узгулуну голову. Тот пал замертво от своего же меча. Труп его рассеялся в прах.

Сражающиеся смертные не особо обращали внимание на схватку богов. Им хватало своих проблем. Фрида увидела рядом с собой Ханну. Правительница Саркена направлялась прямо к ней, убивая по пути тритонов.

— Конрад, ну где же ты? Где? — тихо вырвалось из уст Фриды. — Я не собираюсь с тобой драться, Ханна! — обратилась она к подруге, когда та подошла к ней близко.

— Ты хоть и предала свой народ, но ты все еще остаешься аливитянкой. А аливитянки никогда не отказываются от битвы! — заявила Ханна и набросилась на неё с мечом.