Барон из МЧС 2
Шрифт:
— Может, простим на первый раз? — пробасил Жир. — Славик же парень неплохой.
— До сих пор не поняли? Благодаря таким недоделкам вы когда-то в гоблинской лаборатории оказались! Кто-то недосмотрел, ворон считая, кто-то недоучился, в офицерском училище прогуливая занятия, поэтому не скоординировал действия. Третий вовремя не доложил об изменении обстановки, благодушно решив, что всё само рассосётся. В результате вы оказались в окружении из-за подобных «Славиков». Хотите повторения подобного?
— Нет…- почти хором глухо ответили мои подчинённые.
—
— Мы всё понимаем, — вышел вперёд Пушкин, зло зыркая глазами, — но своего товарища не отдадим! Он уже был в плену, и повторение любой тюрьмы его убьёт!
— Заботишься? А он ночью о твоей голове заботился?
— Они опять Круг собирают,– оповестил меня бдительный Чах. — Подключаемся к нему?
— Нет. Тут надо по-другому действовать. Если по нам шибанут, то выдержим?
— Первый удар. Дальше не знаю.
— Этого достаточно.
Предчувствия мои и Чаха не подвели. Дикие решили, что командир им больше не нужен, и ударили ментальным Даром так, что даже несмотря на щит Чаха, я почувствовал его отголоски. Очень неприятно, но времени плакаться нет.
Морячок в их Братстве за главного. Значит, начинаю с него. Быстро подскочив, опрокидываю графского сына сильным ударом. Перелом челюсти и сотряс гарантированы. Круг тут же распался, и я без проблем стал устраивать показательные выступления имени прапорщика Станова, работая по объектам очень жёстко, но не доводя до летального исхода.
Нормально сопротивляться попытался лишь Пушкин. Вернее, сбежать. Но в его положении это можно приравнять к грамотному отступлению. Догонять не стал, а просто запустил в темечко кучерявого дрища подсумком с автоматными магазинами. Точно попал, вырубив этого спринтера на очень короткие дистанции. Взбрыкнув, Пушкин красиво уткнулся физиономией в землю и затих. Оказывается, в умелых руках пули и без автомата хорошо поражают цель. Учту на будущее.
После этого потратил минуту, чтобы рядком положить потерпевших и стал ждать, когда они очнутся.
Глава 10
Пришедшая в себя дикая братия смотрела на меня очень нехорошо. Смотрела, но больше не пыталась устроить массовый мордобой, понимая, что в нём массово опять пострадают исключительно их рожи.
— Ты, сержант, за это ответишь, — первым невпопад ляпнул Борзый. — Физическая расправа над подчинёнными карается уставом.
— Чего?! — я аж привстал от такой наглости. — И это говорит мне будущий каторжанин, пытавшийся напасть на своего командира? Ребятишки! Смотрю, харки не только тело, но и мозги ваши искалечили.
— Он просто в себя ещё не пришёл, — заступился за товарища Морячок. — Но всё равно, зря ты так с нами. Не боишься заснуть и не проснуться?
—
— Бессмертными? — криво усмехнулся Жир. — Наоборот. Мы уже почти трупы, так что плевать на эти ваши правила.
— Не старайся, слезу не выдавишь. Но… Раз вы сами считаете, что уже почти подохли, то жалеть отработанный материал нет никакого смысла. Отделение! Строиться на утреннюю зарядку! Как просил Борзый, будем жить по уставу!
— Не много ли для одного утра физических упражнений? — поинтересовался Астроном. — Уже и набегались, и наползались, и даже надрались. Про меня вообще говорить не приходится.
— О! Надраться я бы сейчас не отказался! В зюзечку, но чтоб без приключений, — тут же ожил Чах, услышав приятное для его ушей слово.
Его реплику я оставил без ответа, а вот новые откровения Диким выдал.
— До этого было всего лишь наказание. Ибо не хрен оспаривать приказы любимого сержанта и уж тем более спать на боевом посту. Ещё кого, как сегодня ночью Астронома застукаю, то одним танком тот счастливчик не отделается. Прямо в котёл к гоблинам закину, чтобы и сам не мучился, и других не мучил. Наказание закончилось и начинается плановая тренировка.
— То есть это ты похитил Славика? — аж позеленел от гнева Пушкин.
— Я, кучерявый! Вот ты честно службу нёс, а этот, слюни распустив, сны гражданские смотрел. Надеюсь, Астроному пробуждение понравилось.
— Сдохнешь! — почти прорычал Жир.
Я не стал отвечать, а включив небольшое ускорение, оказался за его спиной, приставив серп к горлу. Для пущего эффекта слегка надрезал кожу под третьим или четвёртым подбородком этого смелого парня.
— Не понял! — рявкнул я во всё горло. — Почему до сих пор никто не выполнил мой приказ на построение?! Считаю до трёх, а потом отрезаю жирдяю башку!
В отличие от довольного боевого серпа кроу, чавкающего свеженькой кровушкой, остальные радости не проявили. Но эта сцена подействовала на них правильно. Быстро вскочив, построились за две секунды.
— Ты тоже в строй, — пнув Жира коленом под зад, уже спокойно проговорил я. — Начинаем с отжиманий. Десять раз. Надо бы, конечно, минимум соточку влепить, но я реалист.
Худо-бедно отжались все. А вот на небольшой пробежке понял, что зарядку пора прекращать. Я после сорока километров и то выгляжу намного свежее этих инвалидов. Сложная задача предстоит: привести наш придурковатый лазарет в норму. Тут не тренировками, а лечебной гимнастикой заниматься надо.
Почти до самого обеда шестое отделение представляло собой группу ушу пенсионного возраста. Подняли ручки, опустили ручки. Подняли правую ножку, опустили… Наклоняемся, разгибаемся… Увидь подобное Якутова или Станов, оба меня анафеме предали бы за доброту душевную. Но даже это заставило пропотеть Диких до самых трусов.