Баронесса из другого мира
Шрифт:
Я должна буду развлекать дорогих гостей разговорами. А вернее – выслушивать пространные рассуждения супружеской четы о погоде, соседях, домоводстве и прочих неинтересных мне темах. А значит, сама я наесться не успею. И все труды Арасы уйдут исключительно в желудки гостей.
В общем, следующий день точно пройдет впустую.
Покончив с чаепитием, я взяла с собой лучину в плошке и вернулась в свою спальню. Там наспех переоделась, загасила огонь и легла в постель. Спать. Срочно спать. Завтра предстоял тяжелый день. И следовало чувствовать себя хоть немного отдохнувшей.
Я заснула
С этой мыслью я и проснулась рано утром.
За окном светало. Солнца еще не было видно, но ночная тьма уже уходила и в комнате уже можно было рассмотреть очертания предметов. Совсем скоро через стекло заглянут и первые лучи солнца. Тогда уж точно нужно будет вставать и заниматься делами.
Я тяжело вздохнула, не спеша вставать.
Замуж и правда придется выходить, хочу я того или нет. То, что есть в моих владениях, выжить мне не поможет.
Сегодня мы с Арасой встречали гостей, поэтому день можно было считать испорченным, не пригодным для работы. А завтра, если не будет дождя и сильного ветра, обязательно пойдем в лес, росший неподалеку от нас. Побродим, погуляем, подышим свежим воздухом. Может, что съедобное отыщем. Запасы сделаем. Араса утверждала, что эта часть леса никому не нужная, бесхозная. Мол, ни одного владельца никогда не появлялось. Никто не предъявлял права на дичь здесь. И потому крестьяне всегда собирают по осени в этих деревьях грибы и ягоды. Ну вот и мы пособираем немного. Если что-то осталось.
Зимой все пригодится.
А еще в голове постоянно зудела мысль, что не хватит нам уже заготовленных припасов. А холода наступят уже скоро. Так что надо побыстрей искать то, что поможет выжить. Ну или того, кто поможет. Мы с Арасой, хоть и женщины, воздухом не питались.
Я решительно отпросила от себя все дурные помыслы, наконец-то поднялась с постели, немного размялась, сделав несколько физических упражнений, и отправилась в мыльню – приводить себя в порядок.
Еле теплый душ особо не взбодрил, но сонливость рассеял. Я перестала зевать.
Добравшись до спальни, я переоделась из халата в платье, длинное, темное и закрытое, без всяких украшательств, с матерчатым поясом, призванным не подчеркнуть талию, а всего лишь убрать лишнюю ткань с боков, чтобы не мешала при ходьбе, и внимательно посмотрела на себя в зеркало. Монашка, как есть монашка. Только платка на голове не хватает. Или как там назывался их головной убор?
И спрашивается: кому я в таком излишне скромном виде смогу приглянуться? Разве что глубокому старику, которому нужна живая грелка по ночам.
– Тихо шифером шурша, – пробормотала я.
Ну вот о чем я думаю? Тем более сейчас, когда вроде бы уже решила выходить замуж? Ну чушь же! Надо обязательно взбодриться, хотя бы перед приходом гостей.
К сожалению, ничего более нарядного в своем гардеробе я не имела. Так что моим гостям придется любоваться мной такой. Ну и потенциальным женихам – тоже.
Оторвавшись от зеркала, я решительно зашагала на кухню, откуда уже доносились умопомрачительные запахи. Вот поем, и настроение сразу же улучшится.
Наверное…
Глава 8
Позавтракали мы быстро. Времени рассиживаться не было. Все, что имелось съестного, включая старый хлеб, покидали в себя и разошлись. Араса собиралась дождаться молочника, закупить у него необходимые продукты, потом сходить к мельнику, вместе с его сыном привезти на телеге муку. Ну и начать готовить.
Я же сначала вышла на улицу, прогулялась до нашего импровизированного огородика, убедилась, что урожай весь собрали, и за ночь ни на грядках, ни возле них ничего больше не выросло. Потом вернулась в дом и принялась подметать в холле, гостиной и обеденном зале.
Если мы с Арасой могли вдвоем и на кухне поесть, то гостей следовало принимать за большим столом, накрытым белоснежной скатертью, с фарфоровыми тарелками и посеребренными столовыми приборами – остатками былой роскоши, найденными мной в доме.
Понятия не имею, кто здесь жил до меня. Но, судя по обстановке и состоянию дома, прежние хозяева так же нуждались, как и я сама. Но при этом фарфоровый сервиз на двенадцать персон в дом имелся, целый, без сколов, в полной комплектации. И судя по внешнему виду, этим сервизом никто не пользовался. Хранили в коробках в одной из самых дальних комнат, где, собственно, я его и нашла сразу же после появления в этом доме.
И вот теперь этот сервиз появится на столе в обеденном зале.
Я принимала гостей всего лишь второй раз, и сервиз с полным основанием можно было считать новым, только один раз мною и использованным.
Я закончила подметать, зашла на кухню и выглянула на задний двор. Араса о чем-то болтала с молочником, высоким брюнетом, широкоплечим и не особо умным. Звали его Литир. Он был сыном уже отошедшего отдел старого молочника, принял дело отца в свои руки, так сказать. И судя по моим наблюдениям, он давно был влюблен в Арасу. Она ему взаимностью не отвечала, но не упускала случая поболтать и вызнать последние сплетни. Ну а потом доложить мне.
Вот и сейчас, набрав по максимуму молочки, Араса вернулась в дом.
– Госпожа, Дикий дом заселили, – сообщила она с таинственным видом.
Диким домом называли здесь большой замок, частично разрушенный. Нечто вроде земного дома с привидениями. Диким его назвали потому, что он не подчинялся воле хозяев. Идешь в кухню? На тебе ванную. Хочешь спать? Уляжешься вместо кровати на коврике у двери. Замок-дом развлекался подобным образом. И большая часть жителей нашего края считала, что его «душой» или «сознанием», являются злобные духи из Бездны. Именно они поселились в Диком доме и делают все, что взбредет им в голову. Я, землянка, относилась к подобным рассказам скептически.