Барышня Эльза
Шрифт:
Она так странно скользит по мне взглядом. Она ведь ничего не может заметить. Теперь главное — сохранить самообладание. Папа погиб, если я не сохраню самообладания. Я должна что-нибудь сказать.
— Знаешь, тетушка, что случилось со мною в Вене? Этой весною? Я вышла на улицу в одной черной и в одной желтой туфле.
Все это ложь. Надо говорить дальше. Что бы еще сказать?
— У меня, тетушка, бывают, знаешь ли, после мигрени такие припадки рассеянности. У мамы они в прежнее время тоже бывали.
Все ложь.
— Но во всяком случае пошлю за доктором.
— Ах, не надо, тетушка,
Мне не следовало так громко смеяться. Лицо у тети исказилось от страха. Ей жутко. Глаза у нее готовы выскочить из орбит.
— Скажи, Эльза, не видела ли ты случайно Поля?
Ах, она ищет помощи. Побольше самообладания, все стоит на карте.
— Мне кажется, он прогуливается перед отелем с Цисси Мор, если не ошибаюсь.
— Перед отелем? Я их обоих сюда приведу. Мы еще выпьем все чаю, не правда ли?
— С удовольствием.
Какую она глупую состроила физиономию. Я ей киваю головою очень приветливо и простодушно. Ушла. Теперь я пойду к себе в комнату. Нет, что же мне делать у себя в комнате? Пора, пора. Пятьдесят тысяч, пятьдесят тысяч. Чего я так бегу? Потише, потише… что я хочу сделать? Как зовут этого человека? Господин фон Дорсдай. Смешное имя… Вот она, карточная комната. Зеленый занавес перед дверью. Ничего не видно. Стану на цыпочки. Вист. Эти играют каждый вечер. Те двое играют в шахматы. Дорсдая нет. Победа! Спасена. Почему спасена? Надо продолжать поиски. Я обречена до конца жизни искать господина фон Дорсдая. Он меня, наверное, тоже ищет. Мы никак не можем встретиться. Может быть, он ищет меня наверху. Мы столкнемся на лестнице. Голландцы опять смотрят на меня. Дочь довольно мила. Старик — в очках, в очках… Пятьдесят тысяч. Ведь это не так много. Пятьдесят тысяч, господин фон Дорсдай. Туман? Да, карнавал. Я его тоже разучивала. Она хорошо играет. Почему же она? Может быть, он? Может быть, она знаменитая пианистка? Загляну-ка я в гостиную.
Вот дверь туда… Дорсдай! Я падаю. Дорсдай! Стоит у окна и слушает. Как это может быть? Я грызу себя — схожу с ума — умираю, — а он слушает игру незнакомой дамы на рояле. Там на диване сидят двое. Блондин приехал только сегодня. Я видела его, когда он выходил из экипажа. Дама совсем уже не молода. Она здесь уже несколько дней. Я не знала, что она так хорошо играет. Ей хорошо. Всем людям хорошо… Только я проклята… Дорсдай! Дорсдай! Да он ли это? Он меня не видит. Теперь он похож на порядочного человека. Слушает музыку. Теперь или никогда.
Тихо открыть дверь. Вот и я, господин фон Дорсдай. Он меня не видит. Я только сделаю ему знак глазами, потом распахну немного манто, — этого достаточно… Я ведь молодая девушка. Приличная молодая девушка из хорошей семьи. Я ведь не девка… Я хочу уйти. Хочу принять веронал и спать. Вы ошиблись, господин фон Дорсдай, я не девка. Прощайте, прощайте… А, он поднял глаза. Вот и я, господин фон Дорсдай. Как он ширит глаза. Губы у него дрожат. Он сверлит мне лоб глазами. Он не догадывается, что я голая под манто. Выпустите меня отсюда, отпустите меня! Его глаза горят. Его глаза грозят. Чего вы хотите от меня? Вы подлец! Никто меня
Мороз по коже. Дама продолжает играть. Дивно пробирает меня по коже мороз. Как восхитительно быть нагою. Дама продолжает играть, она не знает, что здесь происходит. Никто этого не знает. Никто еще не увидел меня. Авантюрист, авантюрист! Вот я стою нагая. У Дорсдая глаза полезли на лоб. Теперь он верит наконец своим глазам. Авантюрист встает. Его глаза блещут. Ты понимаешь меня, красивый юноша?
— Ха-ха!
Дама перестала играть. Папа спасен. Пятьдесят тысяч! Адрес прежний Фиала!
— Ха-ха-ха!
Кто же это смеется? Я сама?
— Ха-ха-ха!
Что это за лица вокруг меня?
— Ха-ха-ха!
Как это глупо, что я смеюсь! Не хочу смеяться, не хочу.
— Ха-ха-ха!
— Эльза!
Кто зовет меня? Это Поль. Он, должно быть, стоит у меня за спиною. Сквозным ветром дует в голую спину. В ушах шумит. Может быть, я уже умерла? Чего вы хотите, господин фон Дорсдай? Почему вы такой огромный и бросаетесь на меня?
— Ха-ха-ха!
Что я сделала? Что я сделала? Что я сделала? Я падаю. Все кончено. Почему нет больше музыки? Чья-то рука обвила мои плечи. Это Поль. Где же авантюрист? Вот я лежу.
— Ха-ха-ха!
Манто летит на меня. И я лежу. Люди думают, что я в обмороке. Нет, я не в обмороке. Я в полном сознании. Сознаю все с ясностью стократной, тысячекратной. Только не могу остановить смех.
— Ха-ха-ха!
Теперь ваше желание исполнено, господин фон Дорсдай, вы должны послать деньги для папы. Немедленно.
— А-а-а-а-а!
Я не хочу кричать, а кричу все время. Почему же я кричу?.. Глаза у меня закрыты. Никто меня не видит. Папа спасен.
— Эльза!
Это тетя.
— Эльза! Эльза!
— Врача! Врача!
— Бегите за швейцаром.
— Да что тут случилось?
— Не может быть.
— Несчастная.
Что это они говорят? О чем они шепчутся? Я не несчастная. Я счастливая. Авантюрист видел меня голою. О, мне так стыдно. Что я сделала? Никогда уже я не открою глаз.
— Будьте добры закрыть двери.
Зачем закрывать двери? Что за гул голосов? Тысяча людей стоит вокруг меня. Все они думают, что я в обмороке. Я не в обмороке. Я только вижу сон.
— Да успокойтесь же, сударыня!
— Послали уже за врачом?
— Это обморок.
Как они все далеко! Они говорят с вершин Чимоне.
— Не может же она лежать на полу.
— Вот плед.
— Одеяло.
— Одеяло или плед — все равно.
— Прошу сохранять спокойствие.