Басаврюк ХХ
Шрифт:
Уже к вечеру Бойчук хорошо знал, благодаря доброжелательности коридорного и пачке сигарет, местоположение зловещей комнаты, а также то, что госпожа Н. находится до окончания расследования и полного выздоровления в другой комнате под присмотром врачей и охраной полицейского.
Утром отец Василий и Бойчук встретились на прогулке в лесу. Отец Василий удивился большом количестве новых знакомых галичанина — едва ли не каждый встречный здоровался с ним по имени.
Наконец, когда с ними неожиданно любезно раскланялся долговязый мужчина в старой военной форме без знаков отличия, отец Василий осторожно заметил:
— Складывается такое впечатление, что вы отдыхаете здесь уже полгода. Всегда удивлялся вашему умению находить общий язык с окружающим миром.
Бойчук не задумываясь ответил:
— Всегда считал, что находить общий язык с окружающим миром есть прерогатива вашего сана, пан отче. Я только общаюсь с людьми, мне всегда интересно общаться с людьми.
— Но это нужно вам для того, чтобы получить необходимую информацию. Это исключает элемент искренности.
— В этом между нами и разница — вы выполняете свои обязанности перед Богом и считаете, что это является гарантом искренности, а я перед нашим делом.
Отец Василий надолго задумался, сосредоточив взгляд на вымощенной серой плиткой дорожке, а потом осторожно заметил:
— Вы считаете, что Бог не касается нашего дела?
— Боюсь, что он занят более важными заботами или слишком доверяет украинцам, чтобы решать за них украинские проблемы.
— Без веры мы не сможем решить наши проблемы.
— Простите, веры во что? Если следовать христианской ортодоксии, то мы еще в 1918 году должны были не брать оружие, а молиться, чтобы поляки, большевики, россияне, немцы опомнились и пожалели нас, таких богобоязненных и смиренных. Впрочем, боюсь, что большинство украинцев этим и занималась.
— Разве нельзя совместить борьбу за Родину и веру?
— А насколько убийство врага будет отвечать заповедям? Это уже предполагает неискренность. Хотя бы перед собой.
— Я никогда не брал в руки оружия.
— Но обещали поддержку Бога тем, кто ее взял. Возможно, и винтовки, если не ножи, освящали.
— Они переступили через заповеди, но для борьбы за сохранение тех же христианских добродетелей.
— Знаете, пан отче, иногда я думаю, что последние полтора столетия мы были слишком правильными христианами. На радость наших соседей.
Отец Василий снова надолго замолчал, перебирая в мыслях свои возможные ответы и новые возможные замечания Бойчука. Потом неожиданно для самого себя спросил:
— Но вы привлекли меня к этому делу. Почему?
Бойчук резко остановился. Он сухо взглянул в глаза отца Василия.
— Вы знаете, с кем мы боремся? Кому мы проиграли войну? С кем столкнулся полковник в двадцатом году и кем является наш враг на самом деле? Возможно, у нас впервые появился шанс понять это…
— …и для этого вам нужны не только те, кто умеет хорошо стрелять.
Бойчук не ответил, повернулся и пошел по дорожке. Отец Василий не спеша направился за ним.
Директор санатория, доктор Ридер, имел блестящую лысину и огромные вильгельмовские усы. Он немного напряженно сидел в своем кожаном кресле, и у отца Василия промелькнула мысль: «Наверное, боится, что и я пришел заявить об отъезде». Священник сдержанно кашлянув из вежливости и начал, старательно подбирая немецкие слова:
— Насколько мне стало известно, ваша пациентка, в комнате которой произошел этот ужасный случай, является украинкой.
Директор удивленно пошел в кресле и ответил:
— Ну, насколько мне известно, в последние времена так стали называть наших бывших соотечественников — рутенов или русинов. Несчастная мало рассказывала о своем прошлом, но в регистрационной карточке записано, что она русинка.
Отец Василий удовлетворенно продолжил:
— Так вот, кроме того, что я тоже есть…э-э, русином, я имею священнический сан в религии, которую исповедует большинство моих земляков.
Доктор Ридер неожиданно энергично пожал руку отцу Василию и заявил:
— Чрезвычайно рад поздравить пастора одной из славянских церквей.
Отец Василий немного смутился, но продолжил:
— Надеюсь, что встреча со мной немного облегчит ее страдания.
Директор с энтузиазмом поддержал отца Василия:
— Обещаю вам переговорить с больным и немедленно сообщить об ответе. Кстати, как вам отдыхается у нас? Возможно, вас беспокоит малое количество отдыхающих? Могу сообщить хорошую новость — скоро к нам приезжает группа туристов из Италии.
— Спасибо, у вас замечательный санаторий, и не сомневаюсь, что новоприбывшие добавят нашем отдыха приятное оживление.
После ужина отец Василий сидел на балконе, пытаясь сосредоточиться на прошлой беседе с Бойчуком. В дверь постучали — это был санитар, который сообщил, что госпожа после разговора с герром врачом ожидает герра пастора. Уловив себя на неподобающем волнении, отец Василий отправился за санитаром. У дверей комнаты привычно дремал здоровенный полицейский. Услышав шаги по коридору, он вскочил, но успокоился от легкого кивка врача.