Башня духов

Романовская Ольга

— Да на месте Аранки я бы за такого замуж не вышла! — в сердцах выпалила я. — Получили то, что заслужили. И не изменяла Ядвига Джено!

— Поспорить хочешь? — прищурился некромант. — На желание. Я как раз придумал, самое то.

Он поставил многострадальный стакан на стол, встал и навис надо мной.

— Ну, давай! Сама говорила, женщины — чисты и невинны, ничего не теряешь.

Истван протянул руку, но я не спешила вкладывать в неё свою. И не только потому, что некому разбить, — настораживали условия спора. Я всего лишь вступилась за Ядвигу, но не собиралась отвечать

за чужие ошибки, если они были. И желание, судя по выражению лица некроманта, его злорадной улыбке, ничего хорошего тот не придумал.

Эрно недовольно качал головой и кривил губы: не одобрял моего поведения. Признаться, я сама не одобряла. Истван поступил некрасиво, а я подхватила. Промолчала бы, как Эрно, и замяли. В итоге же, что некромант, что сама хороша!

— Ну же! — подбодрил всё той же обещавшей неприятности улыбкой-оскалом Истван. — Или страшно? Полаяла и в кусты? Ты сегодня расстаралась, даже пожалел, что в доме не отказал. Но тут уж сам дурак: видел мамочку и забыл про яблоню и яблочко. Так спорим или нет? Я тоже желание могу исполнить, его, — некромант кивнул на Эрно, — откопаю. Представляешь, какая удача: отпереться не смогу, оживлять пытаться придётся. Ты же этого больше всего на свете хочешь.

По щеке скатилась слеза: Истван бил по самому больному месту. Стоял и наслаждался произведённым эффектом.

— Оставьте её в покое, — Эрно решительно заслонил меня собой. Судя по всему, дух собирался дать отпор обидчику, пытаясь вытянуть из бестелесной оболочки остатки магии. — Чтобы я никогда вас рядом с Ренатой не видел.

— Иначе что? — нагло хмыкнул Истван. — Думал бы, кому угрожаешь.

Эрно аж почернел и прошипел:

— Жаль, я умер до того, как вы приехали, иначе вызвал бы на дуэль. Но и теперь вступлюсь за честь дамы. Жизнь можно испортить, даже не имея тела, а сил избавиться от меня у вас сейчас не хватит. Я предупредил: не обижайте Ренату, иначе все духи Верешена не дадут вам спокойно спать.

Некромант, словно бык, склонил голову набок, раздул ноздри и, с видимым усилием сдерживая ярость, нарочито спокойно уточнил:

— Ты мне угрожаешь, сгусток воздуха? Хорошо, поводов для слёз у Ренаты прибавится.

Вовремя сообразив, что задумал Истван, с визгом, едва не опрокинув стол, вскочила и повисла у него на руке. Подумав, мёртвой хваткой вцепилась во второе запястье, ощутив лёгкое покалывание — первая фаза заклинания. Ничего, она безопасна, Истван не успел доплести. Откуда только энергия взялась?

— Дура! — некромант с силой оттолкнул меня. — Возись с ним, только одно запомни: потом с тоски завоешь. Я не со зла говорю, а пытаюсь вернуть к реальности. Или замуж за зомби собралась? Рассказать тебе, какие они? С червями, гнилой плотью и без капли сознания. А с духом тебя точно не поженят — тело положено.

Слова Иствана хлестали по щекам, но я не расплакалась, держала удар и пыталась убедить Эрно не вмешиваться. Отчего-то казалось, некроманту необходимо выговориться, чтобы яд вытек. Теперь я убедилась, что в очередной раз промахнулась: Истван ревновал и даже не пытался этого скрывать. Даже жалко его стало.

— А ну-ка тихо! — Занятые выяснением отношений,

мы не заметили, как вернулся Джено. — Истван, вдохни и выдохни. Чувствую, у тебя от меня тоже тайны. Эрно, только не надо лезть на рожон! Он её не оскорбляет, тут иное, личное. И лучше бы их двоих наедине оставить. Мы же с тобой пока подумаем, где искать Бертока. Живёт он в Башне, но у кого-то да бывает. Нужно вспомнить все привычки Бертока, всех прежний знакомых и постараться нанести удар первыми.

Губы Эрно недовольно вытянулись, глаза широко раскрылись, но дух промолчал и отлетел на прежнее место.

Истван тоже остыл, сел и залпом допил стакан.

Я искоса глянула на Джено и отметила, как посерело его лицо. Глубокие морщинки залегли возле губ.

Хлопнула входная дверь. Значит, Ядвига ушла. Надеюсь, не навсегда. Они любят друг друга, у них дочь… Во всяком случае, Джено точно любит, насчёт Ядвиги теперь сомневалось, как почти во всём и во всех в Верешене.

Плодовая наливка теплом растеклась по желудку — мне тоже не мешало выпить.

Мужчины обсуждали план военной кампании. Пришли к выводу, что в кабинете Бертока нужно поставить ловушки, а кому-то из магов дежурить возле Башни, желательно внутри. Остальным же не ложиться и патрулировать Верешен.

Джено согласился с Авалоном по поводу проверки могилы Бертока и посоветовал документально зафиксировать осмотр.

— Винса возьму свидетелем, — кивнул Истван. — Думаю, Кристоф тоже согласится. От них всё равно толку мало.

Хмыкнула в кулак, но промолчала. Пусть пока никто, кроме меня, не знает о способностях интенданта и особых отношениях с личем. Одно ясно — Кристоф не так прост, каким хочет казаться. Не удивлюсь, если он по ночной Башне гуляет. Жаль, не расспросила о деталях сделки с личем и о том, почему тот не желал говорить с Авалоном, а Кристофа так облагодетельствовал.

Пропустив ещё по стакану, разошлись. Джено направился в Башню, как он выразился, заступать на боевой пост, Эрно — к духам, расспросить, не видели ли чего примечательного, а я — домой, к маме, собирать той вещи и помогать переезжать.

Некромант уходить не торопился, то ли остался присматривать за квартирой, пока Ядвига ходит неизвестно где, то ли по другой надобности.

— Прости, — извинения Иствана прозвучали как гром среди ясного неба. Я даже вздрогнула. — С меня третий букет. Утром нарву, после кладбища. Хотя сама хороша, тоже желал бы извинения услышать.

— За что? — развернувшись на пороге, удивлённо уставилась на некроманта.

— За язык без костей, — Истван встал и подтолкнул к выходу. — Про Аранку она вспомнила, осуждать меня вздумала! Не твоё дело, говорил ведь уже, нет, лезет, а потом глазами хлопает. Давай, иди уж, мне дверь запирать.

— А как же Клара?

— Ядвига вернётся, впустит. Она дольше часа не проходит.

Некромант открыл ключницу и подцепил пальцем одинокую связку. Мне хотелось о многом расспросить Иствана, благо момент подходящий, но не решалась. Он болезненно реагировал на любое вмешательство в личную жизнь, а тут и вовсе сокровенное. Захочет, сам признается. А нет, не имею права требовать.