Башня Гоблинов
Шрифт:
Ванора грохнула кружкой об стол.
– Значит, ты мне всю дорогу от Ритосова дома про любовь нашептывал, а сам гадал, как бы окрутить эту... эту змеюку? Вот оно как!
– Послушай! У меня же нет выбо...
– Ты не лучше прочих, такой же лживый подонок! Дура я была, что тебя слушала. Прощай! – и Ванора привстала из-за стола.
– Милочка моя, клянусь именем Зеватасовой клячи, я не понимаю, из-за чего сыр-бор! Ты ведь и сама не без греха...
– Я б не шибко возражала, – яростно перебила его Ванора, – ежели б ты поимел настоящую бабу. Но змея! Тьфу! Счастливо оставаться!
Она, пошатываясь, пересекла распивочную и уселась на лавку подле развалившегося в своем углу верзилы. Тот приоткрыл свинячьи глазки; толстые губы на обросшем щетиной лице сложились в улыбку. Джориан плелся следом, взывая:
– Прошу тебя, Ванора, будь благоразумна!
– Ой, да придержи язык! Надоел, – она повернулась к вышибале. – Как твое имя, великан?
– М-м? Мое имя?
– Ага, красавчик. Твое имя.
– Босо, сын Трийса. Этот малый к тебе пристает?
– Не хочет неприятностей – отстанет.
– Ты кто будешь, малый? – прорычал Босо, обращаясь к Джориану.
– Никко из Кортолии, ежели интересует. Эта дамочка пришла со мной, но она сама себе хозяйка. Ежели ты ей больше по нраву, я, может, и не одобрю ее вкуса, но выбору мешать не буду.
– Угу, – хрюкнул Босо и снова развалился в углу.
Но Ванору прорвало.
– Никакой он не Никко из Кортолии! – выкрикнула она. – Он Джориан, сын Эвора...
– Стоп! – снова раскрыв глаза и приосанившись, сказал Босо. – Я, кажется, догадываюсь. Ну-ка, ну-ка.» – и он с подозрением прищурился. – Случаем не Эвора-часовщика?
– Ага, он много чего рассказывал про папашу своего...
Взревев, Босо сорвался с места и принялся шарить под лавкой в поисках своей увесистой дубинки.
– Ты, значит, сын того, кто пустил меня по миру!
– Провалиться мне в сорок девять Мальванских преисподних! Что ты мелешь? – оторопело спросил Джориан, делая шаг назад и кладя руку на эфес. Он попытался выхватить меч, но тот намертво засел в ножнах. Только сейчас Джориан вспомнил о проволоке, продетой сквозь чашку эфеса.
– Я был главным звонарем Оттомани – орал Босо, – и неплохим, черт побери! Мы с подручными отбивали часы на башне Ратуши: ни одного не пропустили. Двадцать лет назад... или десять? А, все равно... твой папаша-проходимец продал городскому совету водяные часы; их установили на башне, завертелись винтики-колесики и пошло: бом-бом, бом-бом. С этих пор я пробавляюсь поденной работой – жизнь мне загубили! Не удалось родителю твоему блудливому печенки отбить, хоть на тебе отыграюсь!
– Босо! – строго вмешался Рюйс. – Веди себя прилично, коли не хочешь потерять работу, болван неотесанный!
– Засунь ее себе в задницу, хозяин, – рявкнул Босо и, потрясая колотушкой, шагнул к Джориану.
Джориан, который не мог вынуть Рандир из ножен, рывком стащил перевязь через голову и теперь обеими руками изо всех сил сжимал рукоятку зачехленного меча. Когда Босо, словно разъяренный гиппопотам с берегов Бхармы, шумно ринулся на врага, Джориан сделал ложный выпад, целясь ему в голову. Босо прикрылся дубинкой; Джориан тут же ткнул его в солнечное сплетение металлическим наконечником ножен.
– У-у-й! – скрючившись и невольно отступая, взвыл Босо.
Джориан и Босо были не в пример сильнее остальных посетителей, и те разбежались по углам, боясь попасть под горячую руку. Противники, бдительно следя друг за другом, нападали и отступали на пятачке между столами; проход был так узок, что не позволял кружить. Всякий раз, когда Босо пытался приблизиться и достать Джориана дубиной, наконечник ножен отбрасывал его назад.
Босо сделал решающий выпад; Джориан со всего маху съездил его по уху. Удар отбросил Босо в сторону, но верзила удержался на ногах. Маленькие глазки налились яростью. Босо шагнул вперед и нацелился свалить врага сокрушительным ударом справа.
Джориан отшатнулся, и дубинка просвистела мимо; ее увесистый набалдашник промелькнул на волосок от лица. От такого мощного промаха Босо немного занесло. Не давая ему опомниться, Джориан шагнул вперед и влево и наградил противника здоровенным пинком в спину повыше правой почки. Босо боднул головой воздух и схватился за край стола, чтобы не упасть; в этот момент Джориан, оказавшись у него за спиной, накинул на верзилу петлю из своей перевязи, Он мигом затянул ремень на вышибаловой шее, закрутив его во всю силу могучих рук.
Босо раскрыл рот, но из него вырвался лишь слабый хрип. Вытаращив глаза, он топал ногами, брыкался и шарил вокруг себя, пытаясь схватить недосягаемого врага. Но руки были слишком толстые и короткие. Босо крутился на месте и кидался в узком проходе из стороны в сторону, таская Джориана за собой, но тот не ослабил хватки.
Лицо Босо сделалось синюшным, и он мало-помалу перестал сопротивляться. Верзила уцепился за край стола и сполз на пол.
Дверь распахнулась, и в трактир ввалилась целая компания. Одним из вошедших оказался Карадур с длинной белоснежной бородой и в тюрбане-луковице. За ним шла высокая седая женщина в поношенной черной мантии. Следом двигался отряд ночной стражи: офицер и четыре алебардщика.
– Мастер Рюйс! – сказал офицер. – Нам донесли, что у тебя драка. Кто этот человек? Что случилось?
– Это Босо, мой вышибала. – я хочу сказать, бывший вышибала. Он затеял драку с клиентом и получил по заслугам.
– Виноват он один?
– Да, насколько я понял.
Офицер повернулся к Джориану.
– Ты собираешься подавать жалобу на этого человека?
Ванора приподняла голову Босо, уложила к себе на колени и тонкой струйкой вливала ему в глотку вино. Босо судорожными всхлипами втягивал в себя воздух; лицо его понемногу розовело. Джориан мешкал в нерешительности.
– Не надо... м-м... отправлять юношу в тюрьму, – попросил Карадур. – Не надо, Джориан...
– Никко.
– Да-да, как я мог забыть! Не отправляй беднягу в тюрьму. Он уже и так наказан, ты его чуть до смерти не задушил.
– Откуда мне знать, что он, отдышавшись, не кинется на меня опять со своей колотушкой?
– Ты должен обезоружить его добротой. Помни, лучший способ избавиться от врага – это сделать его своим другом.
– Расчудесно. Может, ты еще хочешь, чтоб я ему новую работенку подыскал?