Башня грифонов
Шрифт:
– Не химерами, а грифонами, – вполголоса проговорил Кондратий.
– Какая разница! – старик поморщился. – Все равно, это сказки, вымысел, пустая трата времени!
– Вымысел? – Кондратий искоса взглянул на старика и сухо рассмеялся. – Кто бы говорил! Какой же это вымысел, если вы – живое доказательство существования тайны Вильгельма Пеля? Вот скажите честно – сколько вам лет?
– Не важно… – старик опустил глаза. – Я сам не помню…
– Не помните? Что-то мне не верится… во всяком случае, сколько я себя помню – вы всегда такой: старый, но бодрый и энергичный. И мой покойный отец помнил вас таким же. Да даже
– Ну, это не значит, что я все это видел сам… – старик смешался. – Многое я помню по рассказам старших… моего дяди, других родственников…
– Что-то мне не верится! Слишком живо, слишком ярко вы все это помните! Отец как-то рассказывал мне, что вам в детстве дали знаменитую золотую пилюлю Пеля. Ту самую пилюлю, о которой столько говорили в нашей семье. Не оттого ли вы так долго живете? Скажите честно – сколько вам лет?
– К чему это? – сторож явно смутился. – Ты и так слишком много времени и сил тратишь на бесплодные поиски…
– Бесплодные? Вы – живое доказательство того, что золотая пилюля существует! Если мне удастся ее найти…
Кондратий хотел сказать еще что-то, но резко замолчал, как будто прикусил язык.
Зато старик заговорил, как будто прорвалась сдерживавшая его плотина:
– Ты говоришь, я – живое доказательство? Да, это так… только доказательство чего? Помню этот день, как будто это было вчера… я был совсем мал, мне было пять или шесть лет… я играл у себя в комнате, и сломался волчок. Тогда я отправился к дедушке, к господину Вильгельму, чтобы он починил мою игрушку. Дед любил меня, я часто приходил к нему в кабинет, он сажал меня на колени и показывал мне красивые книжки, рассказывал старинные сказки и истории. Вот и в тот раз я вошел в кабинет, но деда там не было. Зато возле камина я увидел открытую дверь. Дверь, которой я никогда прежде не видел.
Какой ребенок устоял бы на моем месте?
Я проскользнул в эту дверь. За ней была лестница. Я спустился по ней, прошел по темному коридору и оказался в небольшом круглом помещении перед следующей дверью.
Эта дверь была заперта, но в ней было маленькое окошко, скорее форточка.
Мне стало страшно, я хотел уже вернуться, но тут окошко в двери открылось, из него донесся едва слышный голос, сухой, шелестящий, как страницы старой книги.
– Постой, малыш! – проговорил этот голос. – Поговори со мной!
Я заметался: мне хотелось уйти, вернуться в свою комнату – и в то же время странная сила влекла меня к окошку. Как будто тот шелестящий голос имел надо мной великую власть.
В конце концов эта сила победила: я подошел к окошку и увидел за ним лицо… не знаю, был ли это живой человек или призрак. Во всяком случае, никогда прежде мне не приходилось видеть человека настолько дряхлого. Казалось, что он давно уже умер, похоронен и пролежал в земле не один десяток лет.
– Поговори со мной, малыш! – повторил этот живой мертвец. – Я уже так давно не видел детей!
– Кто вы? – спросил я испуганно. – Почему вы здесь, за этой дверью? Кто вас запер?
– Меня заточил здесь твой дедушка, герр Вильгельм!
– Мой дедушка хороший, добрый! – возразил я. – Он не запер бы вас без всякой причины. Должно быть, вы сделали что-то плохое, и он вас наказал. Так он однажды
– Нет, я ничего не крал… – человек за дверью засмеялся, это было похоже на хриплое воронье карканье. Затем он продолжил: – Да, твой дедушка наказал меня, но наказание получилось слишком суровым. Я нахожусь здесь уже много лет, много лет я не видел дневного света. Если ты хороший мальчик – ты пожалеешь меня, ты достанешь у своего дедушки большой медный ключ, откроешь эту дверь и выпустишь меня! Только ничего не говори дедушке!
– Так нельзя поступать. Мой дедушка говорит, что ничего нельзя делать тайком, тайное всегда становится явным. Если хочешь, я попрошу дедушку, чтобы он сам выпустил тебя!
– Вряд ли это поможет… – вздохнул тот человек. – Что ж, если ты не сможешь достать ключ, тогда позволь хотя бы угостить тебя конфетой. Это очень вкусная конфета, ты такой никогда не пробовал.
И он показал мне большую конфету – позолоченную бомбошку величиной с лесной орех.
– Благодарю вас, добрый господин! – проговорил я, как положено воспитанному немецкому мальчику, и положил конфету в рот.
Она показалась мне невкусной – в ней не было ни терпкого орехового вкуса, ни чудной шоколадной горечи, ни цукатного аромата. Только ментоловый холод и еще какой-то странный металлический привкус, как будто я лизнул лезвие ножа. Но я даже не успел как следует распробовать эту конфету – едва я положил ее в рот, она скользнула в мой пищевод, как живая.
Тут со мной случилось что-то необычное.
Полутемное подземелье вдруг озарилось ярким багровым светом, как будто я оказался в жерле вулкана. Комната, которая только что была вовсе не большой, внезапно расширилась, превратившись в огромный грот, – и тут же снова сократилась до прежних размеров, даже стала меньше, гораздо меньше, так что я едва в ней помещался. Но потом она снова необыкновенно увеличилась – и снова уменьшилась, как будто я находился внутри огромного пульсирующего сердца. В то же время помещение наполнилось громкой, отвратительной музыкой. Хриплые, дребезжащие, надтреснутые звуки сочетались без толка и гармонии. Такая музыка должна, мне кажется, звучать в аду…
Некоторое время я не знал, где нахожусь и что со мной происходит.
Наконец все прекратилось, я снова был в подземном гроте перед дверью с окошком, а возле входа в грот стоял мой дедушка, господин Вильгельм.
Он смотрел в испуге то на меня, то на дряхлого человека за дверью и наконец спросил:
– Что ты здесь делаешь, Генрихен? Как ты сюда попал?
– Я… я зашел сюда случайно, дедушка! Я… я не хотел!
– Ты разговаривал с тем человеком?
– Да… да, дедушка, я с ним разговаривал! Он просил меня сделать одну плохую вещь, но я не согласился…
– Догадываюсь, о чем он тебя просил! Наверное, он просил тебя достать ключ от этой двери и выпустить его?
– Да… да, дедушка, именно так! Но я отказался… Я сказал, что нельзя ничего делать тайком…
– Ты молодец, Генрихен! Но скажи мне еще кое-что. Ты ничего не брал у этого человека?
– Только одну конфетку…
– Конфетку? – в голосе дедушки прозвучал ужас. – Покажи мне эту конфетку!
– Но я… я ее уже съел!
– Съел? Пойдем скорее со мной, малыш, я сделаю тебе промывание желудка!