Башня континуума
Шрифт:
— Ну, еще один крохотный кусочек.
— Больше не влезает.
— Давай я приготовлю оладьи. Или блинчики.
Дэниэл замотал головой. С тех пор, как он вернулся домой, он уже набрал добрых десять фунтов веса. Все оттого, что глупенькая курица умудрялась подлавливать его, заставать врасплох и кормить чем-нибудь вкусненьким. Чтобы растрясти жир, Дэниэлу приходилось безжалостно истязать себя физическими упражнениями и отжиманиями.
— Ты помнишь, каким я был в детстве?
— Да. Ты был таким прелестным мальчиком с очаровательными золотыми локонами…
Дэниэл машинально потрогал свой коротко, по-солдатски стриженый, светло-русый затылок.
— Я был жирным! Как свинья!
Терри поморщилась.
— Не наговаривай на себя. Может быть, ты был чуть-чуть пухленьким…
— Я едва пролазил в двери, а этот придурок, твой муженек, и эта тупая стерва… моя сестра… катали меня по полу, будто шар для боулинга!
— Я уверена, и твой брат, и твоя сестра очень раскаиваются теперь в своем поведении.
— Неужели?
Терри не сумела удержаться от прерывистого вздоха. Похоже, Дэниэл, как и старший брат, считал сарказм чудодейственным средством от всех злосчастий.
— Дэнни, я уверена, тебе не стоит волноваться по поводу лишнего веса. Посмотри на себя — кожа да кости. В любом случае, тебе обязательно следует полноценно питаться, есть побольше мяса и овощей. Раз ты не хочешь блинчиков, я сделаю тебе сэндвичи, возьмешь с собой и перекусишь по дороге.
Дэниэл вовсе не собирался сидеть и обреченно ждать, пока Тереза приготовит сэндвичи. Едва она вышла из столовой, он схватил со спинки стула свой щегольский черный пиджак и, на ходу вдевая руки в рукава, ринулся к выходу, клятвенно обещая себе, что вечером заедет в зоомагазин и приобретет для Терезы щенка или котенка. Или канарейку. Или поющего сверчка в бамбуковой коробочке со стеклянной крышкой. Дэниэл помнил, что Хацуми держал трех или четырех в своей книжкой лавке, что неизменно приводило в восторг покупателей антикварного барахла.
То был замечательный и отменно продуманный план, но внезапно вмешался отец Аваддон, представ перед Дэниэлом в обличье заплаканной горничной.
— Там приехали господа из совета директоров Корпорации, хотят побеседовать с вами. И с миледи тоже.
— Со мной? — уточнил Дэниэл на всякий случай.
— Да, с вами. Кажется, что-то случилось с их милостью.
Дэниэл отодвинул горничную, подошел к окну, отдернул пурпурную с позолоченной каймой портьеру и посмотрел. У парадного входа в особняк, под сенью крон многовековых дубов и лип, уже собралась воронья стая длинных, как погребальные ладьи, черных механо. Дэниэл развернулся и пошел обратно, на кухню, где Терри сосредоточенно шинковала овощи.
— Тереза.
— Что-то случилось?
— Не знаю… но там приехали люди из совета директоров… и хотят поговорить с тобой… с нами.
Терри обронила нож. Ее чистое, очень нежное, хорошенькое личико мигом осунулось и почернело.
— Кит… он умер?
— Не знаю, но нам надо пойти и поговорить с ними. Присядь. Я принесу воды.
Дэниэл подождал, пока Терри хоть немного придет в себя и, поддерживая под локоть, вывел в гостиную, где взору ее предстала трагически знакомая мизансцена. Председатель совета директоров «Ланкастер Индастриз» Мерфи. Председатель правления Ланкастеровского Делового Центра Гофман. И Очень Важные Господа из совета в качестве хора.
Терри с трудом перевела дыхание. Сердце так неистово колотилось в груди, что ей было больно дышать. Нет, она давно была готова. Она ждала. Она знала, что это случится, раньше или позже. Но почему именно сейчас. Боже милосердный, почему?
— Здравствуйте, мистер Ланкастер, вы меня помните? — спросил Мерфи, продемонстрировав Дэниэлу нарядные фарфоровые челюсти. — Вижу, помните. Как вы выросли, Дэниэл, как возмужали. Здравствуйте, Тереза. Присядьте.
Терри покорно кивнула, но присаживаться не стала.
— Что с моим мужем? Он погиб?
— Нет, — сказал Мерфи очень коротко.
Терри от облегчения едва не свалилась на паркетный пол, и чуть не утянула с собой и Дэниэла, настолько крепко она вцепилась ему в руку.
— Но… что-то случилось? Что-то очень плохое, да?
Старик Мерфи скривил свое лицо, и без того похожее на печеное яблоко.
— Тереза, я понимаю ваше ужасное беспокойство, но давайте подождем лорда Торнтона. Я уже слишком стар, чтобы постоянно повторять одно и то же дважды. Вдобавок, как вы сами помните, многоуважаемый лорд Торнтон — наш первый исполнительный вице-президент, исполняющий обязанности начальника юридического отдела, один из наших крупнейших акционеров, член совета директоров корпорации и правления Ланкастеровского Делового Центра.
Минут через пять или шесть охранники внесли и заботливо взгромоздили в кресло наспех одетое, сонное и похмельное тело своего дорогого патрона. Ричард где-то крепко набрался накануне, ибо не совсем понимал, что происходит, протестующе мычал, силился завалиться на бок и заснуть. Телохранители усадили его прямо и в три глотка влили ему в глотку томатный сок, рюмку спирта и кофе. Смешавшись в луженом желудке их милости, ингредиенты вступили в сложную химическую реакцию и произвели должный термоядерный эффект. Его мутные глаза распахнулись и оглядели высокое собрание.
— Ох, грехи мои тяжкие. Ох, мерзопакостные рожи.
— Рад, что вы снова с нами, — сухо поприветствовал его возвращение в мир немертвых мистер Мерфи, — скажите нам, лорд Торнтон, когда вы последний раз беседовали с лордом Ланкастером?
Ричард осоловело моргнул. Голова гудела, как трансформаторная будка под высоким напряжением. Три часа тому назад он вернулся с Ежегодной Всеимперской Конференции Промышленников. Это в высшей степени серьезное и помпезное мероприятие чем-то напоминало конгресс энтомологов, разве видные промышленники вместо сачков использовали увесистые чековые книжки. А банкет! Банкет! Банкет!
— Я был на банкете… — поведал Ричард заплетающимся языком.
— Это мы поняли, — сказал мистер Мерфи крайне сухо.
— Что вы поняли? Ничего вы не поняли. Да, я разговаривал с Китом, он сказал мне, что осматривает заводской комплекс.
— Лорд Ланкастер сам связался с вами?
— Да. Не понимаю, в чем дело?
— А в том, что, по всей видимости, вы были последним человеком, кто с ним разговаривал.
— Как так?
— Вот так. Вот к чему приводит его постоянная, позвольте выразиться, самодеятельность. Никаких поездок на завод в тот день у него не планировалось, а планировался обед с бургомистром Диса, еще одна встреча с репортерами и осмотр местных достопримечательностей, насколько мне известно.