Башня Крови
Шрифт:
Борак вывернулся, вбивая каблуки в землю и буквально заскользил по утоптанной тысячами ног тропе, гася скорость. Остановился точно у лежащего тела. Пока не присмотришься, даже не поймёшь, что живой.
Но это ненадолго.
Борак перевернул его на спину, чтобы увидеть лицо и убедиться.
Он. Сопляк, который требовал с него действий, словно он его подчинённый, а не равный по рождению идар, придурок, который думал, что за семьдесят монет он убьёт ему человека.
Иногда это можно сделать и бесплатно.
Стремительно нагнулся,
Грудь лежащего едва заметно поднялась в последний раз и замерла.
Помедлив для верности, Борак обломил и эту стрелу, перевернул тело, возвращая его в прежнее положение, и рванул прочь, торопясь добраться до назначенной позиции наказания.
Бегущий первым Смарт выругался себе под нос:
— Вот слабосилок, — уже громче предупредил всех. — Фарт не очнулся, готовьтесь тащить.
Тащить была очередь Верия и Иртака.
— Раз, два, защищаемся!
Мы, остальной отряд, замерли кольцом, удерживая техники и защищаясь от опасностей леса, они же подхватили Фарта под руки, ноги, дёрнули с земли. Смарт отдал новую команду:
— Разворачиваемся.
Мы сжали кольцо, снова становясь в узкую колонну, которой так удобно бежать по тропе и в которой так удобно выцеливать допустивших ошибки. Хотя за последние дни весь отряд неплохо так натренировался. До конца занятий осталось часа два, а многие даже по первому разу не умерли.
— Он мёртвый!
— Чё ты орёшь? Первый раз, что ли?
— Клянусь Хранителями, он на самом деле мёртвый, парни! Совсем мёртвый!
Мы остановились как-то одновременно не сговариваясь. Верий и Иртак осторожно положили Фарта на землю и шагнули в сторону. Закий уже стоял рядом, миг и склонился к Фарту, прижал пальцы к шее.
Выпрямился, обвёл нас взглядом:
— Да, мёртв.
Питак сглотнул, спросил за всех:
— Но как? Это же зачарованные стрелы, от них нельзя умереть! Вы же сами так говорили, учитель!
— Безумный, умереть можно, споткнувшись на ровном месте и упав со стены, умереть можно, перепив вина. Что же удивляться, что Фарт не выдержал обучения?
— Не выдержал обучения?
— Да. Трое не выдержали особого состава, он не выдержал нагрузок, может, сердце было слабым от рождения. Это не первая смерть в вашем отряде и не последняя.
— Не последняя?
— Конечно нет. Или вы думали, раз у вас начали получаться печати и всё, вы — молодцы? Будет ещё экзамен, смертельно опасный экзамен, который покажет, стоите ли вы чего-то на самом деле. Я не собираюсь посылать королю неумех, слабаков или трусов, которые подведут его в первом же бою.
Закий обвёл нас всех тяжёлым взглядом, но больше никто, кроме Питака так и не решился задавать ему вопросы. Закий покачал головой и указал на тело:
— Поднимайте, круг ещё не завершён, там, впереди ещё лежат те, кого вы потеряли по пути.
Кто-то отчётливо сглотнул. Я, впрочем, надеялся, что Фарт станет единственной потерей сегодня. Всё же смерть от зачарованной стрелы — это редкое событие. Одна смерть на Кузню, одна смерть на девятнадцатую башню — этого достаточно.
Вот только что-то ни Верий, ни Иртак не торопятся поднимать тело Фарта. Вздохнув, я сам шагнул к нему, опустился на корточки и ухватил его за руки.
Да, это ощущение не спутать. Это не вялость безвольного человека, потерявшего сознание, это пустота того, в ком угас огонь души, а сердце больше не бьётся.
Поднял глаза, спросил:
— Кто ещё?
Верий стиснул зубы и шагнул ко мне.
Закий хмыкнул и заорал:
— Бодрей, бодрей! Он мёртв, но ваша жизнь продолжается, и никто не отменял моего приказа — бегом, бегом! Чётные — щиты, нечётные — ветер.
Я покосился через плечо на серого Верия. Что-то мне подсказывает, что сегодня тоже нужно будет обратиться к помощи вина для парней. Полный круг вокруг замка Академии Верий не вытянет, ему придётся меняться. Да и мне тоже не выдержать до вечера, так что за мертвеца подержатся многие. Зная Закия, уверен, что он даже будет командовать смены чаще, чем это необходимо. Именно ради того, чтобы смерть рядом с собой почувствовали все до одного.
Над телом стояли пять учителей Академии.
— И что тебя смущает, Закий?
— То, что в наставлениях главы Академии говорилось, будто смерть от зачарованных стрел и мечей чаще всего происходит при первом применении. И мы это видели в первом выпуске. Но никак не на сотый раз.
— Сам себе противоречишь. Не ты ли предупреждал недавно, чтобы мы не частили со смертями учеников?
— Как будто среди нас есть второй Закий. Это ты частил с ними, вот и результат — труп.
Закий покачал головой:
— Нет. Результатом излишка смертей, вероятней всего, станет падение уровня способностей на посвящении, но не смерть.
— Ты сам себя слышишь? Вероятней, чаще всего и так далее. Мы ещё сами ничего толком не знаем о подобном обучении. Давай просто запишем в наставления — вероятны случайные смерти от зачарованного оружия вплоть до тридцатого дня обучения, да и дело с концом. Всё, Закий, мы ушли.
Трое и впрямь развернулись и ушли.
Ормос, который всё это время молчал и остался с Закием, негромко спросил:
— Что тебя смущает?
— Много чего.
Закий наклонился над столом, где лежало тело, расправил на его груди многослойный ханбок, совмещая дыры в одеянии с сердцем.
Ормос кивнул:
— Вижу. Пять или шесть попаданий в сердце, ты стараешься оправдывать свою репутацию.
— Да, стараюсь. Но сколько из них сделали по моему приказу?
Ормос изумился:
— Ты что, считаешь, это Кровавые убили его? С чего бы? Какой у них был мотив?
— Не знаю. Прям хоть заводи журнал попаданий в учеников.