Башня. Новый Ковчег
Шрифт:
Всё это невероятно злило Кира. Он не признавался себе, но ему хотелось быть на месте Вовки, стать Вовкой, дебильной горой мускулов и феромонов, чтобы она смотрела на него, протягивала ему этот дурацкий хлеб, касалась его…
— Кир, а ты будешь?
— Чего? Нет, — сказал он сердито и отвернулся.
После того, как он накричал на неё, там, в коридоре, ему казалось, что она развернётся и уйдёт. Возможно, действительно вызовет охрану — Киру уже было всё равно. Он чувствовал себя опустошённым, что делать дальше, он не знал, и в голове неотступно крутилась мысль: это — тупик.
Но
— Хорошо. Я вам помогу.
Сейчас она принесла им еду и, присев на соседнюю койку, смотрела, как они ели. Вернее, смотрела она на Вовку Андрейченко, а тот, смущаясь то ли от этого явного внимания, то ли от своей собственной робости, краснел и отвечал невпопад, когда она задавала вопросы. Впрочем, вопросов она задавала не так уж и много. Спросила, конечно, про карантин, очень осторожно, старательно подбирая слова, поинтересовалась само собой, как их зовут, и представилась сама.
Кир снова мысленно произнёс её имя: Ника. Оно удивительным образом ей шло. Хотя… ей вообще всё шло: и просторная мятая рубашка с завёрнутыми почти по локоть рукавами, и широкие светло-серые штаны, чуть длинноватые, спадающие мягкими складками на тупоносые ботинки. Под просторной и балахонистой одеждой угадывалась хрупкая и тонкая фигурка, а когда она выпрямлялась, рубашка обхватывала маленькую грудь, и Кир чувствовал себя одновременно самым счастливым и самым несчастным человеком в мире. А она, увлечённая Вовкой, почти не смотрела на него. Не замечала. Словно и не существовало в этом мире Кирилла Шорохова.
— А что вы теперь будете делать? — спросила Ника, забирая у них пустые лотки.
— А фиг его знает, — Вовка поскрёб затылок и повернулся к Киру. — Куда нам теперь, а?
— Странно, что Анна отказалась вам помочь, — задумчиво произнесла Ника. — На неё это совсем не похоже. Вы точно ей всё правильно объяснили? Если хотите, я могу с ней поговорить…
— Не надо.
Кир наконец-то пересилил себя и поднял на девушку глаза, поймал тень удивления на её бледном лице. Рыжие веснушки сверкающими блёстками разбежались от кончика носа к высоким скулам. Кир вдруг подумал, что на солнце (на настоящем солнце, а не под вымученным светом этих вечных ламп) они должно быть золотые и светятся, непременно должны светиться. Ему так захотелось увидеть эту удивительную девушку, купающейся в солнечных лучах, и чтобы солнце вставало за её спиной огромным и огненным шаром, а она сияла, сияла только для него.
— Не надо, — повторил Кир, почти насильно отводя взгляд от нежного, чуть детского лица девушки. — Всё она поняла, эта твоя Анна. Просто гадина она. Наплевать, и без неё справимся. Бахтин сказал, что есть второй вариант, помнишь?
Кирилл отвернулся от Ники. Нужно было думать о тех, кто оставался сейчас там, на закрытом этаже. О матери. Об отце. Вот кто должен был занимать его мысли. Но в присутствии этой девчонки мысли Кира постоянно уносились не туда, и он ничего не мог с собой поделать.
— Э! — присвистнул Вовка. — Этот вариант вообще не вариант.
— Ну а других у нас нет.
— А какой? — поинтересовалась Ника. Она всем своим видом показывала, что готова помочь.
— Из разряда фантастики, — буркнул Кир. — Бахтин говорил, что надо идти к самому Савельеву. Типа, он так и так в Башне самый главный, ну или почти самый главный, ну и типа справедливый что ли. Только вот как до него добраться? Где он и где мы?
— Мы в полной заднице.
— Вот именно. Пропуска у нас скорее всего не действуют, а если и действуют, то наверняка уже в системе отмечено, что мы — заразные. Да нас на первом КПП повяжут.
— А если рискнуть? — воодушевился Вовка. — Если что, дадим дёру. Охранников два? Два. Один всяко не побежит, будку свою пустой не оставит, а от второго убежать раз плюнуть. Помнишь в школе дозоряли лысого на КПП?
— Ну ты сравнил. Если мы засветимся, они целый наряд вызовут, больницу прочешут вдоль и поперёк. И потом, ну предположим, нам повезёт. Вдруг у нас работают пропуска. Но как ты на самый верх-то попадёшь? Туда-то нам точно вход заказан.
— Бахтин говорил, этот Савельев по всем этажам мотается, типа по работе. Можно где-нибудь его подкараулить.
— И? Ты знаешь, как он выглядит? Я — нет.
— Спросим кого-нибудь, — неуверенно протянул Вовка.
— Ага, — саркастически усмехнулся Кир. — Ты ещё предложи, чтобы мы по всей Башне ходили и у всех спрашивали: у вас тут Савельев не проходил? Не? А у вас? Хотя, конечно, Бахтин предлагал ещё…
Кир не успел сказать, что предлагал Бахтин, потому что его перебила Ника. Её голос, звонкий и отчётливый, прозвучал как гром среди ясного неба.
— Савельев вам не поможет.
Кир и Вовка оба, не сговариваясь, обернулись.
— Он не поможет. Не станет помогать.
— Да тебе-то откуда знать? — Кир прищурил глаза.
— Я знаю, — тихо сказала она. — Знаю. Потому что Савельев — мой отец.
Глава 14
Глава 14. Кир
— Ты гонишь!
Эти слова у Кирилла вылетели сами собой. И почти одновременно пришло осознание того, что она не врёт. Это казалось невероятным: встретить здесь на одном из нижних нерабочих этажей дочку Савельева, который в глазах Кира выглядел даже не просто небожителем, а самим богом, и чтобы она помогала им прятаться, приносила суп, сидела рядом и вот так запросто разговаривала с ними… И всё-таки Кирилл поверил. Поверил в чудо. Поверил рыжей девушке, настолько необыкновенной, что она просто не могла быть никем другим.
— Не гоню. Это правда. Я бы вам показала свой пропуск, но он сейчас у Анны.
— Очень удачное объяснение, — Кир, уже признавая в душе правоту девушки, всё ещё упрямился непонятно почему.
Вовка же после признания Ники почтительно застыл, слегка приоткрыв рот.
Бедный Вовка. Он и так в присутствии Ники выглядел то слегка заторможенным, то наоборот чрезмерно оживлённым, пытаясь скрыть за неестественной живостью оторопь и смущение. Кирилл знал, что у него и с обычными девчонками не очень-то ладилось, с теми самыми обычными девчонками, которые у них на этаже собирались стайками, шушукались и смеялись, отпуская шуточки и бросая порой совсем недвусмысленные взгляды, и которых Кир откровенно презирал за глупость и доступность. А теперь, казалось, всё у Вовки на мази, и нате вам — девчонка-то оказывается настоящая принцесса, и как с этими принцессами себя вести, поди разбери.