Басни

де Лафонтен Жан

Лев, сражённый Человеком

Перевод О. Чюминой

Художником был на картине Громадный Лев изображён — Одним охотником в пустыне Отважно насмерть поражён. И зрители, толпясь гурьбою, Хвалились тем, толкуя меж собою.Но проходивший Лев с них сбил немного спесь. «Да, – молвил он, – победу здесьВы торжествуете, хотя и без причины; Но в силу больших прав, чем вы,Торжествовали бы свои победы львы, Когда б писать умели львы картины».

Лисица и Виноград

Перевод И. Крылова

Голодная кума Лиса залезла в сад; В нём винограду кисти рделись. У кумушки глаза и зубы разгорелись,А кисти сочные как яхонты горят;Лишь то беда, висят они высоко:Отколь и как она к ним ни зайдёт, Хоть видит око, Да зуб неймёт.Пробившись попусту час целый,Пошла и говорит с досадою: «Ну, что ж! На взгляд-то он хорош, Да зелен – ягодки нет

зрелой:Тотчас оскомину набьёшь».

Лебедь и Повар

Перевод О. Чюминой

На птичнике, среди пернатых разных, Пород весьма разнообразных —Случилось Лебедю и Гусю вместе жить. Второй, наружностью невзрачен,Для вкуса барскою усладой предназначен;А первый должен был утехой глаз служить. Один – себя зачислил в штат домашних, Другой – при парке состоял. Местами же прогулок их всегдашнихБыл ров, к которому спускался замка вал. Бок о бок, рассекая волны,Там плавали они, желаний тщетных полны,Ныряли в глубину. Но раз, напившись пьян, Господский Повар впал в обман И, Лебедя принявши за Гусёнка,Хотел покончить с ним. Увидев сталь ножа, Наш Лебедь, в ужасе, дрожа,Излил тоску свою так сладостно и звонко,Что Повар молвил тут: «Я не настолько глуп:Подобного певца я не отправлю в суп; Не перережу собственной рукоюЯ горло у того, кто с силою такою И с мастерством таким Умеет пользоваться им». Когда случается бедам Следить за нами по пятам, — Всегда не лишнее уметь Послаще петь.

Волки и Овцы

Перевод О. Чюминой

Лет тысячу велись открыто войныМеж племенем Волков и племенем Овец;Но мир был заключён меж ними, наконец. По-видимому, быть могли спокойныТут обе стороны. В прошедшем же грехиНе раз бывали: Волк, явив свою натуру, Овцу зарежет; пастухиС него на плащ себе за это снимут шкуру: Всю жизнь живи как на ножах!Одни – на пастбищах, другие – в грабежах — Все стеснены, немыслима свобода И наслажденье благами. Итак,При перемирии обмен такого рода Был совершён: во избежанье дракОвечки отдали в заложники собак, А Волчий род Волчат своих оставил.Так, с соблюдением необходимых правил, Подписан был властями договор. Но время шло, и с некоторых порВолками ставшие все господа Волчата В отсутствие господ их, пастухов,В овчарне лакомясь, наделали грехов:Оттуда лучшие, отборные Ягнята, Безжалостно умерщвлены,Волками были в лес затем унесены.Грабители своих предупредили вскоре,И те, в ночи войдя к собачьей своре,Которая спала, доверья к ним полна, Забыв о мирном договоре, Зарезали собак во время сна: Не избежала смерти ни одна. Из этого наш вывод ясен: Пусть мир есть лучшее из благ, Но он бесплоден и опасен, Когда без совести и чести враг.

Лев состарившийся

Перевод И. Крылова

Могучий Лев, гроза лесов, Постигнут старостью, лишился силы:Нет крепости в когтях, нет острых тех зубов, Чем наводил он ужас на врагов,И самого едва таскают ноги хилы. А что всего больней,Не только он теперь не страшен для зверей,Но всяк, за старые обиды Льва, в отмщенье,Наперерыв ему наносит оскорбленье:То гордый конь его копытом крепким бьёт, То зубом волк рванёт, То острым рогом вол боднёт. Лев бедный в горе столь великом,Сжав сердце, терпит всё и ждёт кончины злой, Лишь изъявляя ропот свой Глухим и томным рыком.Как видит, что осёл туда ж, натужа грудь, Сбирается его лягнутьИ смотрит место лишь, где б было побольнее.«О боги! – возопил, стеная, Лев тогда. — Чтоб не дожить до этого стыда,Пошлите лучше мне один конец скорее! Как смерть моя ни зла:Всё легче, чем терпеть обиды от осла».

Филомела и Прокна

Перевод А. Зарина

Однажды Прокна-ласточка летала От города далёко, в лес, в поля, И услыхала Песнь Филомелы-соловья.Тут Прокна вскликнула: «Сестра! Что с вами сталось?Как поживаете? Сто лет не видно вас. С тех пор, как в Фракии расстались, Не помню, жили ль вы средь нас! Что вы имеете в примете? Не здесь же жить среди полей!»«Ах! – отвечала Филомела ей. —Приятней для меня нет места в целом свете». «Как? Здесь? Прекраснейшее пенье Дарить животным и зверям, Да неотёсам мужикам?!Пред ними изливать восторги вдохновенья!Нет! Прилетайте к нам, и в пышных городах Пусть ваше пенье слух ласкает, Тем более что здесь, в лесах, Вам всё кругом напоминает,Как некогда Терей, в порыве исступленья,На ваши прелести своё направил мщенье». «Вот это-то воспоминанье, — Ответил Соловей, — Мне легче здесь переносить, в изгнанье; А там, среди людей, Я тосковала бы сильней!..»

Утопленница

Перевод А. Измайлова

Не дай Бог никому капризную жену! Одна из жён таких на мужа рассердилась.За что? Да он молчал, так за€ это взбесилась, Кричала, плакала, бранилась.И кинулась в реку – пошла, как ключ, ко дну.Муж бедный с радости иль с горя прослезился,Как скоро до него достигла эта весть;Но он философ был и всё мог перенесть: Подумал и пустился, Чтоб долг последний ей отдать. И так в тоске, в печали,По берегу реки тихохонько идет, Глядит на все, что ни плывет; Но волны только щепки мчали, А нет как нет жены!Знать надобно, что шёл он против быстрины.Встречается с ним Кум, дивится заблужденьюИ говорит ему: «Пойдём вниз по теченью:Кума должна вон там, гораздо ниже всплыть». «Не может, братец, это быть;Покойница во всем напротив поступала И никому не уступала;Против воды она, поверь мне, поплывет;Поставит на своём, хоть три раза умрёт».

Ласочка в амбаре

Перевод А. Зарина

Однажды Ласочка забралась В амбар чрез узенькую щель. Раздолье полное! Досель Бедняжка еле чем питалась. В довольстве стала жить она. Лишь только встанет ото сна, Грызёт и ест, пирует вволю,Благословляя долю.Бог весть, что гибелью ей стало:Такая жизнь иль много сала;Вот что потом случилось с ней.День ото дня она жирнейВсё становилась. Раздобрело,Толсто, как бочка, стало тело. В конце недели, раз, она, Поевши плотно, услыхала Вдруг шум. Тревогою полна, Она скорее подбежала К дыре, чтоб вылезть. Ан узка Дыра внезапно оказалась. Бедняжка в страхе заметалась; Вернулась снова. «Вот доска! —Она воскликнула. – И в нейТа самая дыра, в которую недавно, —Всего назад тому шесть дней, — Я так пролезла славно! Что за диковина?..» А Крыса ей в ответ: «Диковины тут нет! Тогда была ты – кости, кожа, Теперь на бочку ты похожа.Ты сбрось-ка жир – исчезнет сразу чудо!..»Слова её сказать другим не худо.Но лучше басни мы не будем разбирать,Чтоб с вашими дела их не мешать...

Кот и Старая Крыса

Перевод В. Жукова

Какой-то Кот, гроза мышей, Примерной ревностью своей И кровожадностью и силой Прослывший в округе Аттилой,Задумал истребить в один походНе только у себя в холодной клети, Но весь на свете Крысиный род.Умолкли крысы... их головкиНе помышляют о былом...Что им пустые мышеловкиВ сравнении с Котом!А Кот в восторге, в восхищенье!И, чтоб поболее явить своё уменье, Он, наконец,Вниз головой повесился, хитрец! Не дышит грудь, не слышно храпа, Совсем мертвец(А между тем за шнур вцепилась лапа). Крысиный род решил,Что Кот, должно быть, нашалил: Украл жаркое, Иль что другое — Ну, словом, пойман был И, без сомненья, Повешен был за преступленье! И вот, Крысиный род Пошёл к Коту на погребенье. Шныряют, бегают, скребут И торжества в восторге ждут... Но вдруг... о ужас!.. Кот сорвался, Двух-трёх ближайших крыс поймал И так сказал:«Вас наказать не так я собирался!Ведь это что?!! Я знаю план другой!Ступайте-ка покудова домой!»Кот не соврал. Осыпавшись мукою, В квашню забрался он, И крысы все, со всех сторон, К нему посыпались толпою.Но Крыса старая (конечно, неспроста: Была та крыса без хвоста) Коту на это проворчала: «Не соблазняюсь я нимало, Будь ты хоть не котом, А впрямь мучным мешком!» Старуха верно рассуждала, И можно ль лучше рассуждать?Ведь недоверчивость есть счастья мать И безопасности начало!

Влюблённый Лев

Перевод В. Жукова

Посвящается девице Севинье

О Севинье, все прелести которойСлужили грациям прекрасным образцом! Прочтите басню без укора И не пугайтесь перед Львом! Он, вопреки бессильному злословью, Был усмирён всесильною любовью. Любовь – есть нечто странное во всём, И счастлив тот, кто с нею незнаком...Какой-то Лев, из важного сословья, Пастушку встретил на лугуИ воспылал к ней страстною любовью,Какой любить я, право, не могу! Он стал ухаживать за нею,Отца её повергнувши в печаль.А тот искал зятька себе смирнее,Да ведь ему и дочки было жаль.Но как откажешь? Ведь опасно! И знал то он прекрасно(Кто с этим делом незнаком?),Что обвенчаться можно и тайком, Тем паче, дочь его нимало Любовь слепая не пугала! Отец промолвил тут: «Послушай-ка, зятёк,Ведь дочь моя нежна, как фея сказки, А твой-то ноготокСовсем устроен не для ласки!Так вот, коль хочешь зятем быть,То, не боясь за целость шубы,Изволь-ка когти обрубитьДа подпилить получше зубы!Твой поцелуй тогда не будет грубый, Да и женаС тобою будет более нежна!..» Лев согласился... Ослепила Его коварная любовь, Но без когтей и без зубов Исчезла в нем былая сила, И стая псов От сватовства безумца отучила...Любовь, любовь!.. И я скажу в раздумье, — Когда мы страстью возгорим, Мы говорим: Прощай, прощай, благоразумье!