Бассейн с крокодилами
Шрифт:
Глава 10
Бывшая начальница лаборатории Таня Костина жила в совершенно непотребном месте – Люблино. Здесь когда-то находились отстойники городской канализации, потом их закрыли, забетонировали и отдали под строительство домов для москвичей. Ушлые столичные жители вовсю сопротивлялись и не ехали на «какашкины болота», но в конце концов район потихоньку заселился. Говорят, летом тут появляются какие-то ядовитые испарения и чудовищного размера комары. Но в декабре пейзаж выглядел вполне обыденно. Шеренги уходящих вдаль абсолютно одинаковых домов – грязно-белые башни, между которыми изредка попадались школы и детские сады. Как только люди не сходят с ума, видя каждый день в окне унылые однообразные строения! Хотя жила же я в Медведкове и ничего, даже счастливой себе казалась, а в окно просто не смотрела – некогда было.
Найдя нужную мне квартиру, я позвонила. За простенькой, обитой дешевым дерматином дверью послышался топот детских ножек, и тоненький голосок крикнул:
– Мамы и папы дома нет, а я вам не открою.
– И вообще у нас тут папа в большой комнате спит и два брата старших, – добавил другой.
– Овчарка еще злая в кухне сидит!
Я рассмеялась.
– Очень жаль, я боюсь собак, значит, придется призы другим детям отдать.
– Какие призы? – немедленно донеслось с той стороны.
– Да вот, раздаем в качестве рекламной акции детям наборы «Лего». Вы мальчики?
– Девочки.
– Значит, по небольшой куколке с одеждой получите. Вы там со старшими посоветуйтесь, через пять минут снова позвоню.
Оставив детей колебаться между твердо данным обещанием никому не открывать дверь и желанием получить куклу, я сбежала вниз. На первом этаже дома я заметила игрушечный магазин, что было очень кстати.
Когда, сжимая две розовые коробки, я очутилась вновь перед дверью и позвонила, она незамедлительно распахнулась. Правда, ее придерживала довольно длинная цепочка. Кстати, и взрослые, и дети, открывающие таким образом дверь, крайне рискуют. Цепочку можно элементарно разрезать кусачками.
Две пары голубых бесхитростных глаз уставились на «призы». Лет девчонкам, наверное, было шесть-семь. Под мышкой одна из них держала маленького кудрявенького щеночка, который, увидав меня, незамедлительно принялся демонстрировать радость и беспричинную любовь.
– Он очень злой, – на всякий случай пробормотала одна.
– Это нам? – спросила другая.
Я отдала им коробки и спросила:
– Как зовут вашу маму?
– Ольга Тимофеевна, – хором ответили малышки.
– А Таня Костина вам кто?
– Хозяйка. Мы у нее квартиру снимаем! – вновь в унисон прокричали девочки.
– Она здесь не живет?
– Нет, – ответила та, что держала щенка, – мама ей каждый месяц возит деньги.
– Куда?
Девицы призадумались, потом сообщили:
– Далеко. Сначала автобусом, потом метро.
– Станцию помните?
– Большая такая, там еще магазин подземный есть и «Макдоналдс».
«Тверская»!
– А дом где?
– Прямо за «Макдоналдсом», – затараторили информаторши, – на третьем этаже, дверь с золотыми буковками. Мама нас всегда потом гамбургером угощает.
Что ж, я тоже люблю котлеты с булками и надеюсь, что мать этих доверчивых детей выдаст им по полной программе за то, что открыли дверь незнакомой женщине да еще взяли у нее подарки!
Прямо за «Макдоналдсом» находится только один дом из светлого кирпича. Я зашла в первый подъезд и пошла искать дверь с «золотыми буковками». Но ничего похожего там не обнаружилось, как, впрочем, и во втором. Зато последний обрадовал красивой лестничной площадкой. На третьем этаже вместо двух квартир – одна, со сверхширокой дверью, и около номера переливались елочным блеском буквы «Т» и «К».
Я нажала на звонок. Тут же раздался весьма злобный лай. Судя по басу, там скрывалась по меньшей мере овчарка, а может, пит или фила. В глазке мелькнула легкая тень, а сверху раздалось тихое пощелкивание. Я задрала голову и увидела под потолком миниатюрную камеру. Да уж, квартира охраняется, как Алмазный фонд. Интересно, где тут спрятана гаубица или станковый пулемет?
– Вам кого? – послышался мелодичный голос.
– Меня прислала Верочка, секретарша Константина Яковлевича Точилина.
– Подождите, – раздалось из динамика.
Потянулись минуты, затем «сезам» открылся. Я вошла в просторный холл, обставленный с элегантной лаконичностью. Это была та самая простота, для создания которой явно привлекли хорошего дизайнера, да и мебель в прихожей стоила не одну тысячу долларов. Хозяйка выглядела безупречно. Возраст подкатывает к пятидесяти, но с первого взгляда кажется тридцатилетней. Стройная фигура, прямая спина, модная стрижка. Только приглядевшись, замечаешь предательские морщины вокруг красивых голубых глаз и слегка обвислую кожу под подбородком.
– Проходите, – довольно любезно предложила дама, показывая рукой куда-то внутрь квартиры.
Длинный коридор сверкал светло-бежевым шерстяным ковром, и я какую-то секунду колебалась, не следует ли снять ботиночки. Потом положила сумочку и сотовый на маленькую полочку у зеркала – там, кстати, уже лежал один мобильный – и смело потопала по маркой дорожке. Конечно, сотовый телефон для дамы, подрабатывающей продажей косметики, скорее всего непозволительная роскошь. Надо было спрятать аппарат в карман. А вдруг бы он зазвонил! Впрочем, может у меня самый дешевый вариант с «кривым» – через восьмерку – номером и карточкой «БИ+».
Хозяйка привела меня на кухню. Нет, все-таки у нас неистребимая привычка вершить дела и готовить в одном месте!
Интересно, с каких доходов милейшая Таня Костина оборудовала себе такую норку? Впрочем, может, она замужем за каким-нибудь авторитетом?
– Итак, – мило улыбнулась Костина, – вас послала Верочка!
Я принялась вновь петь песню о великолепной работе в фирме «Ланком», не скрывая, что мне приплачивают за каждого приведенного сотрудника. Таня спокойно выслушала и пояснила: