Бастард четвёртого мира. Том 3. Затерянная межа
Шрифт:
– Да чтоб тебя! – взревел капитан. – Давинти, подожди! Или, клянусь, я выбью из твоей тощей тушки треклятое упрямство вот этими натруженными руками!
– Идите за мной…
– Ты помнишь, что было у входа в храм? А, длинноухий? – капитан заспешил вперед. – Все это проклятое логово до самого верха набито смертоносными капканами. И лучше бы тебе, эльф, послушать старого барсука. Не ровен час, наткнешься на одну из ловушек. А я за твоим бездыханным трупом не полезу. Вот так и знай! – Тычок прислушался в надежде уловить хоть какой-нибудь ответ. – И значит, ты рискуешь провести целую вечность в забытьи, – отчаянно проворчал он. – Так-то, сынок.
– Возможно…
Шепот постепенно перерастал в гул и медленно наполнялся мощью. При этом
– Возможно, смерть – это единственный выход отсюда.
– Что ты такое говоришь? – оторопело возразил капитан.
– Да-да… Сомнения… – стены отозвались совершенно чужим, отрывистым, абсолютно непохожим на тон эльфа хрипом. – Ожидания… Неверие собственным чаяниям… Это искаженные пороки прогнивших душ всех разумных. Смерть – единственно верное решение, которое мир принимает за вас, не советуясь с кем-либо. Смерть – выдающаяся возможность излечиться от ограниченности скудного разума и без труда вернуться в начало пути. Вскоре тебе предстоит убедиться в правоте наших убеждений.
– Что? Что за нелепицу ты несешь? – испуганно проговорил Тычок. – Н-е-е-т. Чем бы это ни было, оно не может быть Давинти, – тихо протянул капитан и неловко попятился.
Осторожно отступая спиной, Дики опасливо щурился сквозь клубящееся размытое марево теплого воздуха. Шаг. Второй. Под опорной ногой что-то приглушенно щелкнуло. Отголоски хруста сухими металлическими ударами побежали по границам катакомб. Твердая массивная плита мгновенно растрескалась и превратилась в вязкое каменное крошево, словно зыбучие пески, засасывающее ступни во чрево пола. Канри резко дернулся, высвободил правую ногу из рыхлой топи и рывком подался вперед. С немалым трудом преодолев ловушку, он утратил равновесие и с размаху шлепнулся в широкий ручей мерцающего дыма. Затем закряхтел, сгорбился и попытался подняться. Падение оказалось весьма болезненным, словно он слетел не с высоты своего незавидного роста, а катился кубарем с верхушки крутой скалы. Правое плечо страшно ныло, колени отчаянно саднили, а по щеке капитана текла тонкая струйка крови. Встав кое-как, Тычок ощупал побитые места. Тяжело откашлялся и, шатаясь, побрел в обратную сторону, туда, где, как ему помнилось, должен был располагаться выход.
– Нет-нет. Сюда. Сюда! Следуйте за мной, капитан. Я слышал чей-то голос, – вновь зазвучал тонкий восторженный тенор Давинти.
Тычок покрепче стиснул зубы и лишь быстрее захромал прочь.
– Что ж… – догнал барсука разочарованный шепот и, словно одновременный залп сотен корабельных орудий, оглушительным грохотом разорвался прямо над его головой.
Надрывный гвалт лишил бедолагу слуха, и точно припечатанный к земле какой-то неудержимой силой, Дики ошарашено заозирался по сторонам. Вдоль тоннеля стремительно побежали глубокие язвы. Кровля задрожала, покрываясь паутиной расселин. Будто в приступе лихорадки, пол коридора нервно ходил ходуном, не позволяя капитану пошевелиться. Каменные плиты и балки, удерживающие древний проход, лопались одна за другой. Откуда-то сверху хлынул поток ледяной воды. Укрепления издали последний стон и рухнули под тяжестью расколотого на громоздкие угловатые куски свода. Крупный обломок горной породы, спаянный из камня и глины в единое бесформенное целое, скатился с перекрывшей путь к отступлению насыпи, разогнал остатки плотного облака пыли, и в следующую секунду все стихло.
Сбивчиво дыша, Дики вытянул из-под завала придавленную ступню и завыл. Мучительная дрожь прошлась по измотанному телу, заставляя капитана привстать на локтях. Надрывно сплюнув земляную труху, он принялся ждать, когда приступ боли стихнет. Затем протер залепленные грязью веки, бегло окинул взором место обрушения и, подобрав колени к груди, кое-как уселся на полу.
Немного придя в себя, Тычок поднял голову. В двадцати шагах от него, утопая по голень в светящемся мареве, стоял эльф. Тонкие руки Давинти были протянуты к ближайшей стене, а его пальцы сжимали большой
– Старый живучий меховой тюк с костями, – прошипел тил, задерживая дыхание на первом слоге каждого слова. – Но ничего, мы почти пришли.
Прерывисто, словно поперхнувшись ледяной кашей собственного изречения, обезумевший рифмоплет хохотнул и опустил рычаг книзу. Глубоко за фигурой Дави вспыхнула желтая искра. Крохотный проблеск рос делался шире, стремительно превращаясь из жирной точки в бурлящее масляное пятно янтарного цвета. Тишина катакомб наполнялась звуками клокочущего рева. Воздух вдруг раскалился. Лицо капитана Тычка обдало нестерпимым жаром. Капли влаги, сползающие с покатых стен, замерли и крохотными струйками пара принялись вздыматься к остаткам потолка.
– Огонь… – изумленно пробормотал онемевшими губами Тычок.
Мгновенно приняв единственное возможное решение, он обозленно нахмурился, собрался с силами, встал на четвереньки и рванул навстречу надвигающемуся пламени. Фырчащая, плюющаяся брызгами расплавленного воздуха, огненная лавина с огромной скоростью неслась по тоннелю, жадно пожирая все на своем пути. Яростный рокот алого шторма надрывно вещал о гибели в жарких объятьях стихии, становясь ближе и неотвратимее с каждой секундой. Но Дики был тертым барсуком. Стараясь не давать волю страху, он со всех лап несся к намеченной цели. До ближайшего пролома оставалось всего каких-то несколько шагов, когда земля под ногами обуглилась и стала обжигать кожу. Тычок надрывно закричал и оттолкнулся в решительном прыжке. Время будто замедлило свою безумную гонку, а взгляд капитана невольно споткнулся о неподвижно стоящий силуэт Давинти, что беззвучно таял в алых клубах огненного вихря.
Еще мгновение и сжатое в плотный напряженный комок тело капитана Дики пересекло незримую черту широкого провала. Сплав бурлящего огня и пыли с сокрушительным ревом промчался мимо и огромным тараном тяжело ударился о плотину из обвалившихся глыб. Дики почувствовал сильный толчок в спину. Грозная стихия лишь вскользь прикоснулась к маленькому, пытающемуся избежать смерти существу и презрительно отшвырнула его в сторону. Кособоко рухнув на землю, Тычок немедленно вскочил и прижался к стене, спасаясь от острых языков голодного жара, силящихся на ходу забраться в каждую щель, во всякий альков своих новых владений. Бережно прижимая ладони к обожженному боку, барсук оперся плечом о теплый камень и завороженно уставился на арку спасительной ниши, за которой постепенно стихало раскаленное неистовство огненного смерча.
Убедившись, что опасность миновала, он внимательно огляделся. Скромная в размерах комната казалась пустой. Несмотря на мощь полыхающего потока, его свет едва ли проникал внутрь, аккуратно облизывая угловатые края прохода и ложась через порог небольшими продолговатыми пятнами. Вязкая темнота старательно укрывала границы помещения тяжелым одеялом прохладной сырости, лишь изредка позволяла проблескам огня достигать противоположного края пещерки. Тычок еще некоторое время сосредоточенно таращился в чернильное марево, пытаясь разобрать, где оказался, но тщетно. Глаза слезились от напряжения, и, отчаявшись различить хоть что-то, капитан устало откинулся назад.
– Ф-у-у-х, – выдохнул он, – кажется, пронесло.
Приглушенно пискнув, Дики отнял руки от саднящей раны. На старом засаленном камзоле, чуть выше пояса, зияло крупное обугленное отверстие. Он отвернул полу одеяния и придирчиво поцокал языком.
– А шкуру залатаем… – процедил он, успокаивая самого себя натянутым бодрым тоном. – Заживет как-нибудь. Главное – добраться до выхода. Найти Варанту и Тамиора. Они-то уж точно сгинуть не дадут, – Тычок закатил глаза кверху. – Надеюсь, их не постигла та же напасть, что и меня.