Бастион Духов
Шрифт:
Через несколько часов, автоматика отклонила корабль от старой траектории. — Продолжал он, — и у меня появилась безумная, не преодолимая разумом идея — посетить эту планету. Я понимал всю сложность и недопустимость её осуществления, но ничего с собой поделать не мог… Тем более, что я никогда не ступал на другие планеты, если не считать двух-трех. Такой у меня был контракт — я почти никогда не покидал борта звездолета, даже во время длительных орбитальных стоянок и всё из-за моей не полной галактической визы.
Я нарушил приказ командира — не принимать самостоятельных решений, которые выходили за пределы шестой статьи Галактического Устава флота, то
терялось чувство полёта.
Если бы ты знал, каким не приветливым оказался ландшафт этой планеты — лед, вода — и ничего больше. Тут мне не повезло, при посадке подломилась одна из стоек посадочной опоры, попав на торчащую ледяную глыбу и мой кораблик упал на льдину, проломив её дюзовыми кольцами. Двигатель мгновенно залила вода. Надев скафандр, я с трудом выбрался наружу. Проклиная себя, я несколько раз обошел вокруг аппарата и с ужасом увидел, что его намертво сковывало льдом, а ведь второй дежурный астронавт, который должен сменить меня, выйдет из анабиоза лишь через неделю. О том, что запас кислорода у меня всего лишь на сутки, я в ту минуту не думал… Я не знал, что делать и чуть было не поддался панике. Я не мог послать на корабль даже элементарную радиограмму, потому что её не кому было принять, весь экипаж спал крепким анабиозным сном. Положение казалось безвыходным… Я попытался отыскать на небе светящуюся точку своего звездолёта, но найти её не успел, так как сзади услышал треск ломающегося льда. Я резко обернулся — и получил сильный удар в грудь — такой, что его не смягчила даже толстая ткань металлизированного скафандра.
Безотчётный страх овладел мной. На этот раз паника вошла в меня и я бросился бежать. Но второй более сокрушительный удар свалил меня на лёд, и кто-то больно вцепился в моё плечо, пытаясь растерзать на части. Черт возьми, стоило мне спускаться на эту планету лишь для того, что бы оказаться растерзанным гигантским червём. Он был около пяти метров в длину и в два моих обхвата в ширину. От червя исходил леденящий холод, а пасть его напоминала торчащие из отверстия огромные стеклянные осколки. Сам червь состоял из множества скреплённых между собой прозрачных сегментов. Я нащупал в кобуре квазер и выстрелил в своего врага, но луч отразился от его поверхности не причинив червю никакого вреда, при этом звук был такой, словно лопнули одновременно сотни гитарных струн…
Мой новый собеседник в который раз закурил сигарету и, осмотрев зал, где уже почти не осталось посетителей, куда-то вышел. Минутой позже он вернулся и положил передо мной не большой черный кубик.
— Как ты думаешь, — спросил он, — что это такое?
Я впился взглядом в хорошо знакомый мне предмет, но промолчал, оказывается не зря меня тянуло в этот бар целую неделю.
— И я не знаю, — вздохнул мой рассказчик. — Эту штуковину я нашел после, у себя в шлюпе, и никто не знает из чего она сделана и как ей пользоваться. Когда у меня были деньги, я сдавал её в частную лабораторию. Но никаких интересных результатов не получил — просто кусок неизвестного сплава. Если хочешь, возьми её себе, может ты разберешься. Уступлю за десять галактов.
«Десять галактов, вполне приличная сумма, — подумал я, — а парень не дурак!» Я молча отсчитал и протянул ему хрустящие купюры, взял похожий на спичечный коробок предмет и крепко сжал его в кулаке. Незнакомец удивлённо взглянул на меня и продолжил:
— Я лежал на льду совершенно беспомощный, моё оружие было бесполезно против червя, да ещё голова кружилась после его ударов. Какая же сила была у этого чудовища, если мой скафандр при следующем ударе треснул, и воздух как выдох, вырвался наружу. Сознание покинуло меня…
Через некоторое время, я очнулся в кресле своего шлюпа. Голова, казалось, гудела и трещала, как не настроенный радиоприёмник. Сквозь блистр кабины виднелась удаляющаяся красная цепочка, сияющая в сто крат сильнее, чем звёзды. Есть такая легенда, которая ходит среди пилотов. В ней рассказывается о потерпевших аварии на далёких и не изведанных планетах кораблях, которые, вдруг сами собой восстанавливались, воскресали и погибшие пилоты. И всегда после этого очевидцы видели эту цепочку.
Я заворожено следил за легендарной цепочкой, пока она, ярко вспыхнув не растворилась в россыпи звезд. Одного взгляда на льдину было достаточно, для того, что бы убедиться, что это был не сон: возле шлюпа валялось распоротое тело ледяного червя, поидимому единственного обитателя этой льдины. В том, что мой аппарат исправен, я уже не сомневался. Еще раз оглядев поле битвы, я повернул стартовый ключ…
Вернувшись на «Карину» я не смог скрыть своего поступка. После корабельного суда экипаж постановил: за мои самовольные действия, грозящие гибелью корабля, списать меня из Звёздного флота. А по возращению на базу, меня вдобавок полностью лишили и галактической визы… И вот я среди этих… — Он кивнул в сторону засидевшихся посетителей. — Забыл сказать, что никто из экипажа не мог объяснить моей самовольной отлучки: никакой зелёной звезды на траектории уже не было, не зарегистрировали приборы и полевых отклонений в пространстве. Если бы не этот предмет, — он ткнул пальцем в мой зажатый кулак, — я бы и сам стал бы подумывать со временем, что эта история — плод моего воображения.
Он тяжело вздохнул, слез с тумбы, хлопнул меня по плечу и не попрощавшись ушёл. А я ещё долго сидел, сжимая в руке принадлежавший мне предмет — молекулярный восстановитель, который я совершенно случайно оставил в кабине спасаемого шлюпа. Хорошо что у них нет знаний, необходимых для распаковки восстановителя, а то бы мне не сладко пришлось…
Странно, почему компьютер «Карины» не зарегистрировал полевые возмущения зелёной звезды, ведь я убирал её довольно медленно…
Ох уж эти экспериментаторы! Вечно мне приходиться исправлять ошибки различных звёздных рас, то «закапывать» ямы в пространстве, то искать пропавшие звёзды, всё это мне ужасно надоело…
Утром, когда первые лучи солнца ещё пробивались сквозь призрачную дымку тумана, ранние прохожие могли наблюдать вверху, над крышами высотных домов, тающую в бездонном, голубом небе светящуюся цепочку, осыпающую город далёким дождём разноцветных искр… Это я возвращался на свою планету, что бы после непродолжительного отдыха уйти в отставку.
Впрочем кого в Галактике можно чем-нибудь удивить? Может быть позвонить Начальнику Патруля и он мне предложит работенку по патрулированию Дальних секторов? Как-то пару раз он меня выручал по старой дружбе.