БАТАЛАЗ
Шрифт:
Вовка посмотрел, куда показал Ворона. Там впереди был сад огороженный забором, А по эту сторону забора стоял домик-сторожка, как раз возле дороги.
– Это сад яблоневый, там сторож Кизряк, мы сейчас возьмем у него бутыль на дорожку.
– Купить хочешь?
– Не в долг. Потом отдам.
– А даст?
– Даст, чо жизнь, что ли заканчивается, знат меня всегда отдаю.– И Ворона закричал.– Кизря! Кизря!
Зот спрыгнул с рыдвана и пошел к сторожке. Вовка смотрел ему в след. « Вот они, какие наши гномы» – сказал сам себе.
– Вишь ты, дал вот, а ты сомнение высказывал, – Вовка кивал и соглашался, и они ехали дальше, – и яблок моченых завернул вот. Давай пей и закусывай.
Казус хлебнул из горлышка.
– Он уж лет 50 сторожем в садово-огородном хозяйстве. Охраняет сад и гонит хорошо. – Пояснил Ворона.
– Да я оценил, – сказал Вовка, – градусов 70, но меня что-то не цепляет. Стресс наверно.
– А ты пей без закуски, зацепит.
Бутыль пошла из рук в руки, и пустела на глазах.
– Вот так я служил, вот такая служба была, а ты мне овцы, овцы. Вот где молодость проходит.
– Мы ж наверно одного возраста, – Ворона посмотрел на Вовку. – Мы оба молодые. А?
– И…– Вовка пытался уловить, куда клонит Ворона. Кто молодые не понимал он, раз такая разница в годах.
– Давай брататься, побратаемся гном и человек.
– Давай, а как. Кровью?
– Нет, ты что? Самогоном. Вот сейчас это разопьем, – Ворона встряхнул остатки в бутылке, – расцелуемся и все.
– Давай, раз так просто. Начинай пить.
Они выпили, расцеловались, Ворона проверил, прищурив один глаз, не осталось ли чего на дне бутылки, и кинул ее за спину в рыдван.
– Вот и все, а чего усложнять тута, не формулу в голове избретаем, – еле выговорил Ворона, – веди себя по братски, и всех делов.
– Да просто, облобызались и все.
– Я ж толкую, в дальнейшем вся суть, в отношении друг к другу. Понимашь меня, ай нет? Не в процессе братания дело, как и что, прошло. Нет…
– Да. Понял я, понял. Взаимоуважение. – Перебил его на полуслове Вовка.
– Не только, не только в этом. Во всем. Тут шире понимай, во всем!
Лошадь плелась шагом, ни кто ее не подгонял, им было не до неё, они, сидя в обнимку, рассказывали друг другу, что считали на данный момент самым важным. Но вряд ли слышали друг друга, и самое интересное, что это, ни как не мешало их общению. Алкоголь действовал на обоих одинаково как на гнома, так и на человека.
Впереди дорога круто поворачивала за горку, и слух уловил какой-то непонятный нарастающий звук.
– Слышь? Постой-постой, тише говорю, – Вовка пытался привлечь Ворону тоже послушать то, что слышит он, – ты слышишь? Или мне кажется?
Ворона замолк, сосредотачиваясь.
– Ну, слышишь или нет? – Спросил Казус.
– А, это? Это Шум, вода так шумит, реку перегородили плотиной, вот она падает и шумит. Мы Шумом называем. Скоро уже. Подъезжаем.
Звук падающей воды нарастал, по мере того, как лошадь подвозила их по дороге все ближе и ближе. И уже трава вокруг дороги покрылась мелкой водяной пылью, а сама дорога стала мокрая, как от дождя. Ветер сносил водяную пыль и брызги в сторону. Покрывая все вокруг водяною росой.
Вовка сразу за поворотом, увидел Академию. Вернее догадался, что это она. Ворона не обманул, они действительно подъезжали. Дорога прошла мимо реки с плотиной и упиралась в ворота Академии. Она действительно напоминала замок, замок из сказки. Такие замки рисовали в детских книжках. Достаточно высокие стены были выложены из дикого камня, правда, бойниц в стенах не было, как не было и рва перед стенами. Только большие деревянные ворота в стене, а рядом коновязь. Одна створка ворот была открыта, а на прибитой над воротами медной пластине, была вязью выкована надпись. Терсинская Сельхоз Академия. Лошадь сама подруливала к воротам и остановилась возле коновязи, видать не первый раз здесь была.
– Трр, стой, приехали. – Запоздало спохватился Ворона.
Они начали выбираться из телеги. Ехать было лучше, на земле ноги не совсем слушались, все качалось и вот-вот уйдет из-под ног. Вовка вцепился рукой в рыдван. Ворона копошился возле морды лошади, гремел удилами и повторял:
– Сейчас-сейчас, все будет. – Не понятно к кому обращаясь, то ли к лошади, то ли к Вовке.
Из ворот навстречу к ним шел такой же, как Ворона маленький человечек, только седой, голова и борода четко указывали на возраст человечка. В льняных штанах и рубахи, и в кожаных сандалиях на ногах он кого-то напомнил Вовке, кого-то знакомого и привычного.
« Седой старичок лесовичёк, – подумал Вовка присматриваясь, – лаптей да лукошка с грибами не хватает» Седой подходил ближе и Вовка рассмотрел, что седая борода расчесана и ухожена, и, не смотря на седину, была аккуратно подстрижена и делала лицо благородным, и даже немного молодила. Ворона еще на подходе старичка, поднял в приветствии руку и крикнул издали:
– Здорово были дядяша!
Седой промолчал, подошел ближе, остановился от них в двух метрах. Глянул на Вовку серыми проницательными глазами, перевел взгляд на Ворону и заговорил с ним.
– Явился, не запылился. Ты зачем его напоил? – Голос у седого гнома был ровный и хорошо поставлен. И самое главное без всякого акцента и без своеобразного говорка, старик не окал и не акал, а говорил чисто и ровно. Вовка это отметил сразу, на службе он наслушался разного говора.
– Тык мы чтоб быстрей доехать, и чтоб проняло быстрее. Сообщай вот магам, еще ж светло.
– Вижу, что проняло, советы давать начал.
– Мы спешили, чево ж здесь, это не совет. – Оправдывался Ворона.