Байки забытых дорог
Шрифт:
– Там, как я слышал, будет организовано какое-то соревнование. В нём чуть ли не сто бригад из разных ВУЗов будут участвовать, мол, кто картошки больше соберёт. Так что, дорогой ротмистр, без почётной грамоты или диплома какого-нибудь победного – на глаза мне даже не показывайся…. Усёк, бродяга?
Кусков проникся и развёл такую агитацию – легендарный Павка Корчагин обзавидовался бы…
Студентов доставили на двух автобусах до безымянной деревни, лет десять-двенадцать уже как полностью нежилой. На стареньком грузовичке колхозники – по доброте
Повезло ещё, что в РТ-80 учился Михась – единственный на весь дружный коллектив коренной деревенский житель, родом из далёкой приволжской деревушки, носившей нежное и поэтическое название – «Матызлей». Под руководством Михася они и привели в божеский вид три самых крепких на вид избушки: одну для девиц, две – для себя. Стёкла вставили в рамы, двери повесили на петли, печки подмазали, баньку привели в божеский вид. Даже залезли в глубокий колодец и почистили его капитально, дабы с чистой водой не было никаких проблем.
Вечером Михась всем желающим и лекцию прочёл – про основные принципы правильного «укутывания» деревенской печки:
– Если, на, заслонку раньше времени закрыть, на, когда угли ещё с синевой, на, то угоришь к утру обязательно, на. Закрывать, на, надо только тогда, когда, на, уголь розовый, без синевы и черноты, на. Поняли, на? Но и зевать, на, не надо. Позже, чем надо, на, печь укутаешь, на, к утру она остынет полностью, на, задубеешь совсем, на…. Усекли, на?
Девицы, естественно, полностью не усекли. То есть, побоялись угореть и заслонку закрыли, только когда все угли окончательно потухли. К утру их печка остыла, появились первые простуженные.
На Сергея тоже – абсолютно неожиданно и внезапно – свалилась нешуточная неприятность: коварный Кусков – письменным строгим приказом – назначил его поваром.
– Девицы-то у нас все городские, изнеженные, ничего толком не умеющие. Нет им моей бригадирской веры! Обязательно подведут, причём, в самый ответственный момент, – доходчиво объяснял ротмистр своё нестандартное решение. – Так что, брат Серый, выручай! Без хорошей кормёжки нам соревнования ни за что не выиграть…. Как Бур Бурычу потом будем в глаза смотреть, а? И помощник будет у тебя. Новенький появился в нашей группе, по фамилии – Попович. Он прямо из армии, демобилизовался только что, и по состоянию здоровья (справку предоставил, гадёныш!) освобождён от всех тяжёлых работ. Вот, и приставим его к тебе в помощники…
Новенький оказался здоровенным и пройдошистым хохлом – родом из города Донецка – с совершенно потрясающими усами подковой «а-ля» ансамбль «Песняры». Помощник из него был ещё тот, откровенно говоря, аховый. Никак Попович не мог – после долгого пребывания в качестве дембеля – перестроиться: косил от всего подряд при первой же возможности, так глубоко ему советская армия въелась в подкорку головного мозга. А, вот, на гитаре поиграть, песенки попеть о несчастной и неразделённой любви – самое милое дело. Доверчивые девицы к его ногам пачками падали и – сами собой – укладывались в ровненькие штабеля…
А ещё Попович был не дурак выпить – желательно на халяву.
Посмотрел он внимательно на Серёгины кухонные расклады, посчитал что-то в уме, покумекал, и резюмировал – с бесконечно важным видом:
– Напрасно ты, братец, столько денег переводишь. Совсем, даже, напрасно!
Ведь, что в питании самое важное? Калорийность! Вот, к примеру, из чего ты на всю банду готовишь борщ? Говядина на косточке? Она же очень дорогая! А если, бульон для борща варить из свиной головы? И конечная калорийность повысится, и денег сэкономим на бутылку…
Серый подумал-подумал, да и согласился. Чего, спрашивается, не выпить лишний раз? Тем более, что и работа поварская – отнюдь не сахар сладкий…
Мясо, парное молоко и прочие продукты в деревушку – на подводе с сонной лошадкой – каждое утро привозил Митёк – местный, вечно пьяненький мужичёк средних лет. Дали «повара» Митьку чёткий заказ, и ровно через сутки получили просимую свиную голову абсолютно невероятных размеров. А к ней дополнительно – по отдельной просьбе – двадцать банок грибной солянки и две литровых бутылки уксуса.
– На несколько раз, наверное, хватит, – радовался рачительный Попович, – Главное, чтобы никто не догадался, в чём тут дело. А то и побить могут, с юмором у народа нынче совсем плохо стало…
Пока все работали в поле, они – за четыре часа – сварили крепчайший бульон, а использованную часть свиной головы вытащили из шестидесятилитровой кастрюли и старательно закопали на заднем дворе.
Потом вывалили в кастрюлю с десяток банок солянки, добавили без счёта капусты, картошки, моркови и подбросили в печку свежих дровишек.
– Красиво получилось! – через некоторое время одобрил Серый. – Только, вот, неприятный запах портит всю картину…
– Точно, побьют, – грустил Попович.
Пришлось вылить в борщ грамм семьсот уксуса – и тут случилось настоящее чудо: вкус варева неожиданно изменился в лучшую сторону, даже появилась некая пикантность.
Усталая братва, заявившаяся в урочный час на обед, справилась с полной шестидесятилитровой кастрюлей без видимого труда, причём, трепетные городские девицы от мальчишек не отставали, даже нахваливали и пытались выведать рецепт.
– Завтра варите две кастрюли, – в конце трапезы распорядился Кусков. – Знатная вещь получилась! Хвалю!
Сколько свиных голов было съедено за этот месяц – не сосчитать, да и повара не остались внакладе. Вот только, рецептом заветным они так ни с кем и не поделились…
В одно из воскресений объявили выходной. Кто-то пошёл на рыбалку, кто-то отсыпался без задних ног. А Серый с ротмистром решили – на всякий случай – обследовать чердаки близлежащих заброшенных домов. Вдруг, да обнаружится что-нибудь полезное? Например, клад какой, или ещё что…