База 211

Дымовская Алла

– Завтра же пойду к Тенсфельду, пусть найдет мне работу, – сказал вдруг Сэм, и сказал неожиданно вслух.

– К Тенсфельду? Зачем? У него три механика и водитель, и занять их нечем. Сдает парней в аренду то строителям, то мне – дорогу ровнять да склады прибирать для учета. Иди лучше к Бохману. Он вроде тебя, образованный. Сейчас ему Волк помогает, только он недоучка, Вилли его однажды даже выставил в шею, ругал недоделанным теоретиком и кричал, что руки у Волка растут оттуда, откуда у нормальных людей ноги. Чего-то Волк ему не там покрутил, оно и сломайся, а новое взять негде. Так ты бы поглядел и, может, исправил?

– Интересно, Бохман чем занят? – больше для виду спросил Сэм (все равно, что бы

кому ни чинить, лишь бы найти себе дело). К тому же не закрывающийся разговорный кран по имени Вилли ему был симпатичен.

– А я знаю?.. Все, мизер! – Герхард с силой бросил оставшиеся карты на табурет. – Давай, Эрнст, пошевеливайся, твоя теперь сдача. Ух, часики вы мои! – Марвитц с азартом потер руки.

– Как же, фиговый лист тебе с маслом! – начал Эрнст выбрасывать карты одну за другой. – Сейчас я с тобой рассчитаюсь. Не в часах счастье. А вот ежели я не отдам? Конечно, карточный долг – долг чести. А вот возьму и не отдам? И что ты мне, орясина такая, сделаешь? Морду набьешь? – хохмил Линде, но и с досадой, что Медведю так везет.

– Я тебя съем, – вдруг как-то равнодушно просто ответил Марвитц.

– Съешь? В переносном смысле? – на миг опешил от такой простоты Линде.

– В самом прямом, – сказал Герхард, и от слов его обоим приятелям стало не по себе. – Но не за часы, конечно. Однако имейте в виду.

Что нужно иметь в виду, ни Линде, ни Сэм спросить так и не успели. Потому что в этот момент сквозь приоткрытые для проветривания наружные двери до них донесся истошный вопль, а за ним, сразу и следом, еще один.

– Ах, ты черт! – Марвитц мигом взвился с места. – Ну-ка, ребята, бегом за мной! Кажется, у нас заварушка. Пара лишних кулаков не помешает!

Похватав наскоро теплую одежду, а Линде успел и походную аптечку, все трое выбежали вон, в блекло-темную, плохо освещенную единственным прожектором пустоту.

6

Они дрались не только в две руки,

Но головой, и грудью, и ногами,

Друг друга норовя изгрызть в клочки. [6]

6

Данте Алигьери, «Божественная комедия», в переводе М.Л. Лозинского.

Внутри барака было темно. Пятый блок, специальная медицинская лаборатория, владения пышногрудой Шарлотты. Здесь тоже жили. Хотя во множественном числе звучит неправильно. Помещалась там одна только Лис, на правах охраны. И явно не микстурные склянки она сторожила. Впрочем, Сэм уже успел отметить: каждый из телохранителей Ховена имел отдельный от других поселенцев постой. За Марвитцем закреплен был продовольственно-вещевой ангар, самая важная складская база, без которой выжить немыслимо. Волк опекал топливные резервуары и электростанцию на отшибе поселка (это на случай пожара, мало ли что), а за Лис, видимо, как за единственной особой женского пола, оставалась эта самая лаборатория. Пусть объект и огромного научного значения, но без ее колбочек, реторт и центрифуг существовать все же было возможно. Лис имела там комнатку с небольшим окошком, угловой закуток два на три метра плюс поднадзорные помещения, довольно просторные и светлые. Никогда пятый блок особенно не запирался и в отличие от склада Марвитца даже не имел навесного замка, одну только хлипкую защелку с расшатанными креплениями. Вообще-то для обитателей базы само присутствие кого-то из троих охранников на вверенных их попечению территориях было почище пугала для ворон на гороховом поле, и близко не подходили, а уж в ночное или сумеречное время здесь вообще никто не шастал. Но вот ночное время скоро станет понятием

почти условным – полярное лето, ничего не поделаешь, уже и сейчас солнце заходит едва на пару часов. Наверное, злоумышленники и выбрали этот промежуток для нападения. Только что им могло здесь понадобиться? Сэм не успел ответить на заданный самому себе вопрос – из дальнего конца коридора прозвучал усиленный эхом знакомый голос:

– Капитан, да включите же фонарь, чего вы копаетесь?.. Стойте рядом, не вздумайте входить! – Грозные выкрики следовали один за другим, видимо, Ховену сейчас было не до обычных шуточек.

Сэм и Линде побежали, ориентируясь на звук, Марвитц давно оказался впереди, словно знал, не только где, но и что именно произошло. А спустя секунду на узких стенах вспыхнули два желтых полукружия, как от пары карманных фонарей, наверное, Медведь уже подоспел с помощью. Из распахнутой двери главной лаборатории доносились вкрадчивый шепот, будто успокаивали ребенка, и чье-то жесткое порывистое дыхание, перекрывавшее остальные звуки, как если бы где-то сопел раненый крупный хищник. Доктор и Сэм поспешили к дверям.

– Арсенал в полном порядке, все оружие на местах! – раздался сзади них похожий на военный рапорт окрик, и, оглянувшись, они увидели Волка, не слишком торопливо шагавшего к ним с противоположного конца коридора.

«Ага, где-то здесь оружейный склад. Вот почему охрана, – сообразил про себя Сэм, – надо же, доверить такое дело девчонке, вот и нажили неприятности». И тут он через плечо капитана, загородившего проем, заглянул наконец в лабораторию. Вслед за ним вытянул шею Эрнст.

Много позже, уже анализируя свои тогдашние впечатления, Сэм припоминал, что в тот первый миг не ощутил ни шока, ни какого-то особенного страха, одно лишь голое изумление, даже сочувствие. Последующее осознание целой картины увиденного пришло к нему потом.

В главном рабочем владении доктора Эйгрубер царил настоящий кавардак, словно после норманнского нашествия. Перевернутые стеллажи, битое острое стекло, вонь, то ли скипидарная, то ли аммиачная, будто жгли какую-то едкую гадость, а сквозь нее – легкий запах полуразложившейся органики, как от недочищенного сортира или запревших удобрений. Мерзость, в общем. Вот запах-то и отвлек Сэма, заставив гадливо сморщить нос. Фонарный яркий отблеск тем временем бегал по полу и по стенам – это в руке капитана, а гауптштурмфюрер Ховен светил ровно в одно место. И там, в желтом тусклом круге, как в цирковом прожекторе, жалась в комок абсолютно голая Лис, рядом стоял Герхард, пытался закутать ее в свою знаменитую огромную шубу. Лис фыркала на него, кажется, даже шипела, смотрела дико и злобно, как свежепойманная пантера на укротителя.

– Тихо, тихо, – уговаривал ее Марвитц, но совсем не так, как если б обращался к обиженной и напуганной девушке. Нет, именно как со зверем, которого желают загнать в ловушку. – Оп-па! Порядок, герр Ховен, сейчас она успокоится! – Марвитцу наконец удалось накинуть на голову Лис плотный мех, будто на клетку с возбужденным попугаем.

– Чертовщина, чертовщина какая-то! – повторял тем временем капитан, и фонарь все сильнее дрожал в его руке. – Черт знает что, да-да! – твердил он совсем уж растерянно.

Сэм тоже успел разглядеть. Вокруг на полу, да и на стенах тоже, на обломках и останках лабораторного оборудования – повсюду была кровь, отрывистыми каплями и темными размазанными полосами. И если бы только кровь. Три безжизненных тела, истерзанных, словно их рвали клещами или когтями, особенно лица, так что не понять, кто есть кто. Лишь полосатые тельняшки, лохмотьями прикрывавшие эти тела, позволяли предположить – то были парни из флотских бараков, мертвые «волки Деница».

Ховен, удовлетворившись, по-видимому, действиями своего Медведя, вдруг обернулся назад, опустил фонарь.