Бедняга Смоллбон. Этрусская сеть

Гилберт Майкл

–  Теперь ваш ход, - заметил он.

–  Не вижу иной возможности, - согласился Хейзелридж.
– Проблема в том, что все эти новые материалы пришли в последнюю минуту, так что у меня еще не было времени его о ни о чем спросить.

–  Но вы его уже допрашивали.

–  Предварительно-как и всех остальных.

–  Гм.
– заместитель вернулся к своему кролику, и одарил его цилиндром, моноклем и наконец деревянной ногой.
– У него явно была возможность совершить оба убийства. Метода соответствует его возможностям. И доводов было достаточно.

–  В известном смысле даже

слишком.

–  К чему вы это говорите?

–  Тут вот в чем дело, - осторожно начал Хейзелридж.
– Я всегда был убежден, что определенный тип людей убивает в припадке ярости, и совсем иной-ради корысти. А тут, похоже, было и то и другое.

–  Это можете оставить для апелляционного суда, - цинично бросил заместитель.

II

II

–  Мне это совсем не нравится, - сказал сержант Роллс. Они с Хейзелриджем стояли в тени на Си Лейн. Где-то впереди неясным пятном белел домик. Видимость была весьма паршивая.

–  Он приплыл сюда в четыре часа. Целый день гонял по устью реки-без видимой цели, словно изучал местность. Это кутер в тридцать два фута с подвесным мотором «остин». Для такого судна нужен экипаж в два человека, - но он справляется один, и любо дорого смотреть как.

–  И вообще не сходил на берег?

–  Сходил. Заходил в дом выпить чаю, который приготовила ему миссис Малле. Потом снова вернулся на борт. И до сих пор там.

–  Что он делает?

–  Сидит, наверное, - пожал плечами Роллс.
– Главное, что он все еще здесь. Что никуда не смылся.

–  У вас глаза лучше моих, - с завистью заметил Хейзелридж. Он едва различал контуры дома, а тем более того, что за ним.

–  Я привык к темноте, - заметил сержант.
– Но кто это? А, миссис Малле.

Перед ними вынырнула плотная фигура в плаще.

–  А вы что здесь делаете?
– спросила миссис Малле.
– Пикник полиции?

–  Придержите язык, миссис Малле. Это старший инспектор Хейзелридж из Скотланд Ярда.

–  Мы уже знакомы, - сказала миссис Малле.

–  Он хотел бы знать, что делает Хорниман-младший на яхте.

–  Мы живем в свободной стране, разве не так?
– спросила миссис Малле.
– Если вас это интересует, пойдите и спросите.

–  Недурная идея, - согласился Хейзелридж.
– Но если не возражаете, я предпочел бы, чтоб это сделали вы.

–  Да ради Бога, - равнодушно согласилась миссис Малле, но оба заметили, что ее черные глаза вспыхнули от любопытства.

Она исчезла за углом. Мужчины незаметно потянулись следом.

Из темноты донесся голос Боба Хорнимана.

–  Это вы, миссис Малле?

–  Да, сэр, это я. Принесла вам молоко к ужину. Не пойдете наверх?

–  Пока нет, - ответил Боб. Едва ощутимое поначалу напряжение в его голосе было теперь вполне заметным.
– Будьте так добры, оставьте его за дверью. Телеграмма еще не пришла?

–  Когда я уходила, еще нет, - сказала миссис Малле, поднялась с причала в гору и сообщила:

–  Видели? Ничего не сказал.

–  Ладно, - протянул Хейзелридж, - придется рискнуть.

Ситуация чем дальше, тем

меньше ему нравилась. Теперь он уже различал силуэт Боба на фоне бликов на воде. Казалось, тот сидит, скорчившись и скрестив ноги, на низкой крыше рубки и не обращая внимания на холодный вечерний бриз, смотрит на воду. Яхта стояла на одном кормовом якоре футах в десяти от пирса, который сам футов на пятнадцать выступал в залив. Расстояние явно было слишком велико, чтобы Боб мог отважиться его перепрыгнуть. Но с того момента, как заместитель спросил, может ли по его мнению Боб решиться бежать, Хейзелриджа мучало неприятное чувство, что он знает, как ответить. Но тогда не ответил. Ему казалось глупым предсказывать то, что и так скоро станет ясно.

Инспектор глубоко вздохнул.

–  Мистер Хорниман!

–  Да? Что вам угодно?

–  Это инспектор Хейзелридж. Мне нужно с вами поговорить.

Наступила короткая пауза.

–  Вы выбрали чертовски странное место, - заметил Боб.

–  Знаю, но то, что я вам хочу сказать, крайне важно.

Наступила пауза подольше.

–  Нам не стоит перекрикиваться через залив, - Боб поднялся.
– Как известно, звук разносится над водой Бог весть куда.

Боб развернул яхту так, что просвет между берегом и кормой значительно уменьшился, и прыгнул на берег, где пришвартовал свой корабль к стальному кнехту.

–  Пойдемте в кухню, - предложил он ничего не выражавшим голосом.

Хейзелридж последовал за ним по узкой каменистой дорожке. Он не мог сказать, облегчение испытывает, или удивление. И десять минут спустя все еще не был уверен в этом.

–  «Боб Хорниман от вопросов не уклоняется, - думал он, - но и полной правды не говорит. «Они сидели лицом к лицу в кухне. В свете сильной лампы без абажура лицо Боба казалось еще бледнее обычного, глаза за толстыми стеклами глядели настороженно.

Неожиданно он перебил инспектора на полуслове.

–  Можете ответить мне на один вопрос?

–  Если смогу, - ответил Хейзелридж.

–  Вы думаете, Смоллбона убил я?

Это был едва ли не единственный вопрос, которого Хейзелридж предпочел бы избежать. Но прежде чем он попытался выиграть время, Боб продолжал с оттенком иронии в голосе:

–  Вы думали, что я тут сижу и думаю, топиться мне или не топиться, да?

–  Я.

–  Послушайте, инспектор, если я вам дам честное слово, что на самом деле существует объяснение для некоторых нестыковок в моих показаниях про то субботнее утро и вечер четверга, но они не имеют ничего общего ни со смертью Смоллбона, ни со смертью мисс Читтеринг-вы могли бы мне поверить?

–  Нет, - твердо заявил Хейзелридж.
– Не имею права.

–  Ну ладно, - челюсть Боба воинственно выдвинулась вперед, - вероятно, я не могу запретить вам шастать здесь и вынюхивать всяческую информацию. Но помогать я вам в этом не буду, и не рассчитывайте.

–  В таком случае, - Хейзелридж глубоко вздохнул, - мне ничего не остается, как предупредить вас.

Раздался столь громкий стук в дверь, что оба подскочили. И прежде чем кто-то из них успел сказать хоть слово, двери распахнулись и в них появился старик Малле. Он едва переводил дух и был красен от возбуждения.