Бедный Павел. Часть 2
Шрифт:
— Ваше Императорское Высочество! — обомлел он.
— Не ожидали увидеть? Странно, душа моя, Петергофский Дворец недалеко, Императрица там, я её навещаю! — улыбался Наследник. В действительности Павел практически не выезжал из Петербурга, погрязнув в делах управления государством, и появился за городом в первый раз за много месяцев. — Как Вы себя чувствуете? Как рука?
— Пальцы не шевелятся, Павел Петрович! Я теперь, похоже, калека! — с горечью ответил не успевший отвлечься от своих грустных размышлений молодой человек.
— Калека! Громкое слово! Руку-то Вашу спасли,
— Я не вижу…
— Но я-то вижу, Алексей Артемьевич! Они двигаются, хоть и немного! В этом случая я могу Вам порекомендовать пытаться их разработать.
— Что? — не понял его Алексей.
— Возьмите глину. Обычную гончарную глину и мните её, для начала! Если Вы не найдёте в себе силы на такой пустяк, как восстановить подвижность руки, как же Вы сможете достичь высот, на которых я Вас вижу? — вот теперь Алексей совсем растерялся.
— Не желаете ли чаю, Алексей Артемьевич? Или, может, лучше узвар?
Кофешенк Наследника подошёл к беседующим и внимательно смотрел, ожидая команды.
— Знаете, Алексей Артемьевич, как сложно было найти кофешенка, который был бы настоящим мастером? Абрам, безусловно, гений в приготовлении питья! — чернокожий молодой слуга очень степенным поклоном поблагодарил за комплимент, но в глазах его Алексей заметил предательский радостный блеск.
— Обресков, Алексей Михайлович, по приятельству нашему прислал мне Абрама из Стамбула. Поверите ли, Алексей Артемьевич, Абрам сохранил верность, даже пока посол наш сидел в заточении. Так что человек он верный, а за время служения при Обрескове научился готовить не только кофий и чай, но и даже квас, причём очень неплохой. Вроде бы тоже из Абиссинии, как и наш Абрам Петрович Ганнибал.
Вот поэтому, тоже крестили его Абрамом. Как и предок мой, Пётр Алексеевич, я самолично крёстным отцом ему выступил. И вот, Абрам Павлович он! А уж фамилию ему предлагали тоже Ганнибал дать и даже Гасдрубал советовали. Только вот я полагаю, что человеку с фамилией жить, и теперь Чернов он! — весело балагурил Наследник, пока кофешенк сервировал столик и заваривал чай, — Вот научит замену себе и пойдёт в Горный корпус учиться! Тягу к чудесам природы имеет, шельмец! Даже Тасимова уболтал его поучить! Молодчик растёт!
Между тем Чернов закончил разливать чай, к которому имел пристрастие Павел Петрович, и беседа продолжилась. Лобов, за это время успел прийти в себя. Наследник с мечтательной улыбкой рисовал перед Лобовым-младшим перспективы, о которых он, оказывается, мечтал и видел в молодом артиллеристе своего единомышленника. Павел очень хотел, чтобы Алексей ещё в этом году отправился в Европу, вместе с ещё несколькими молодыми людьми для дальнейшего образования.
Лобов был захвачен чаяньями Наследника до такой степени, что сразу же после его отъезда послал слугу найти ему глины, и занялся тренировкой руки.
Пора было более серьёзно заняться государственным управлением, но проблемы меня не отпускали. Аудиенцию запросил Маврокордат — он фактически исполнял функции вице-канцлера, занимаясь вопросами дипломатических
— Ваше Императорское Высочество!
— Константин Николаевич! Я уже неоднократно просил Вас не титуловать меня в приватной обстановке! Просто Павел Петрович или государь!
— Конечно, Павел Петрович! Прошу меня простить за забывчивость, стар я…
— Не стоит, дорогой тесть мой! Не стоит! Полагаю, что столь занятой человек, как Вы, не станет отнимать сейчас время у столь же занятого человека, как я, без важных причин! — ласково улыбнулся я ему, предлагая ему выпить принятого у меня вина, сильно разбавленного водой.
— Безусловно, государь! — так же понимающее усмехнулся мой тесть, — Причины, конечно, есть! И причина эта — Молдавия!
— Молдавия? — я искренне удивился. Вот Молдавия, по моему мнению, сейчас не должна была требовать какого-либо особого внимания, никаких резких действий на её территории мы ещё не принимали, более того, велось только обсуждение её будущего.
— У меня, государь, есть информация, что там готовится мятеж.
— Мятеж? Кто и зачем? — я напрягся, у меня ещё не было такой информации, а мне это не нравилось.
— Местные дворяне, Павел Петрович. Во главе заговора стоит бывший господарь Григорий Гика, он сносится с Османами и Цесарцами. Те дают ему деньги, много денег. Пока непонятно, с кем он договорится, но и те и те сулят Григорию власть и свободы для дворян. — для меня это было неожиданно. Гика, как и Маврокордат, попал в плен к нашей армии при захвате княжеств, но очень быстро испросил русское подданство, и не рассматривался нашей администрацией как враг. У Турции дела были нехороши — Османы были очень заняты возвратом под власть султана своих мятежных провинций. А вот Австрия вполне могла попытаться что-то сделать.
— И что? Его поддерживают?
— Да, многие дворяне с ним. Им рост своего влияния в Константинополе и Вене очень по душе. Гордыня их…
— М-да… А соседи наши? За Гику они войной на нас пойдут?
— Турки — нет, им сейчас войну никак не потянуть, а Цесарцы… Скорее всего — тоже нет! Молдавия от нас отобьётся — они её поделят, не отобьётся — мы сильно потратимся на подавление волнений, причём и в глазах просвещённой Европы свои позиции ослабим.
— Информация точная?
— Люди, что мне сообщили её — вне моих подозрений.
— Хорошо, дорогой тесть, спасибо. Я обдумаю это, и тогда мы поговорим об этом. — я был в затруднении. Отвлекаться ещё и на этот мятеж было сложно — переселение уже разворачивалась вовсю, административные реформы требовали множество усилий, в армии уже запускалась демобилизация и здесь ещё это. Плюс, я Маврокордату доверял, но где другие источники?
Уже на следующий день, другие источники тоже сообщили о себе. Румянцев прислал письмо с подробным докладом. На месте нашу администрацию фактически возглавлял генерал-майор Суворов, который остался на хозяйстве после нашего ухода, и вполне устроил фельдмаршала. Так вот, Суворов, оказался очень неплохим администратором, держал всё под контролем и заметил подготовку мятежа.