Беглец и Беглянка
Шрифт:
— И на этом — спасибо, — чуть слышно скрипит зубами Дарья. — Не будете мешать — уже хорошо…
— Не злись, девонька. Тебе это не идёт…. «Смотрящих» для того и ставят, чтобы крови лишней — на вверенной территории — не было бы. Работа у нас такая. Ничего личного.
— А кто — ставит-то? Ну, если в глобальном смысле?
— Дотошная какая, — одобрительно улыбается Влас. — Далеко пойдёшь. Если, конечно, не замочат. Тьфу-тьфу-тьфу…. Кто, интересуешься, ставит? Жизнь, наверное…. Или же сама Светлая Небесная Тень. Она такая — Тень. Непредсказуемая
— Так нам верите? — удивляется Олег. — Мы знакомы-то — всего несколько часов. А вы нам — секретный номер готовы сообщить…. Почему?
— Телевизор надо чаще, Красава, смотреть. Там много полезного можно почерпнуть…. Например, фильм — «Место встречи изменить нельзя». Каким образом Шарапов вышел на банду «Чёрная кошка»? Что он сделал, чтобы попасть на бандитскую «малину»?
— Кажется, позвонил по «связному» телефонному номеру, — вспоминает Даша. — А возле того телефона сидел «совсем никчёмный человечек, попка», который все звонки фиксировал и запоминал. Мол: — «Такому-то абоненту велено передать следующее…». Запоминал и дальше передавал информацию, по цепочке.
— Правильно. Вот, такой «связной» номер я вам, мальчики-девочки, и чиркану…. Что у нас ещё?
— Обоймы с патронами и гранаты.
— Совсем забыл, — хлопает ладонью по лбу Влас. — Голова садовая…. А всё «зона» проклятая. В том смысле, что здорово способствует развитию раннего склероза. Как впрочем, и многих других неприятных болезней. Остерегайтесь, мальчики и девочки, «зоны». Ничего хорошего там нет. Совсем…. Ладно, похохмили, и будет. Сейчас я уйду. А вы, выждав минут десять-двенадцать, возвращайтесь к озеру. Потом идите — от собачьей могилки — направо. Метров через триста пятьдесят разрывайте мох. Там я и спрятал — под толстым моховым пластом — ваши боеприпасы. Чисто на всякий случай.
— Значит, дядя Влас, не доверяете, всё же, нам? — спрашивает Олег. — В том смысле, что до конца? Раз велите десять минут выждать?
— «Вор в законе» всегда должен сторожиться. Всегда и везде. Азбука. Ибо в наше мутное время пулю в спину получить — раз плюнуть. Вот, я и сторожусь. Даже в родимый Петропавловск через задницу камчатскую добираюсь…. Что скажешь, Дашута?
— Диалектика, — понимающе улыбается Дарья. — Дело, в принципе, насквозь знакомое…
Глава пятнадцатая. Речные коллизии
Влас отходит метров на сто пятьдесят от лагеря, оборачивается и, прощаясь, машет правой рукой.
Они машут в ответ.
— Проверяет — не бросились ли мы за патронами и гранатами, — шепчет Дарья. — Осторожный, чалдон.… Хотя, да. Работа у него такая нервная, от всего страхуется. Бедолага…. Знаешь, милый, у меня есть чёткое ощущение, что мы ещё встретимся с Власом. Вернее, даже железобетонная уверенность присутствует…. Не обязательно, что в ближайшее время пересечёмся. А вообще, по жизни…
— Встретимся, — подтверждает Олег. — И не один раз…
Они, подождав пятнадцать минут (больше — не меньше), идут к озеру и останавливаются возле могилы.
— Хороший был пёс, — говорит Олег. — Смелый и верный. Жаль, что всё так получилось.
— Гав-в-в…, — слышится где-то вдалеке.
— П-призрак? — начинает волноваться впечатлительная Даша.
— Непонятные существа — эти девчонки.
— П-почему?
— Ну, как же, — хмыкает Олег. — Тебя, к примеру, взять. Опытный и умелый боец. Ножом и бритвой работаешь — на раз, убивая всяких грязных подонков. А мышей и Призраков боишься. До потери пульса. Вон, даже заикаться начала.
— Так, ведь, кто-то гавкал…. Разве нет?
— Гав-в-в…, — долетает снова.
— Вот, Красава, видишь? Вернее, слышишь? А почему ты так радостно улыбаешься? Я кстати, уже не заикаюсь. Взяла себя в руки.
— Молодец, боевая подруга. Так держать…. Это, Дашута, Найда гавкает. Нас с тобой разыскивает.
— Найда? — восторженно охает Дарья. — Не может быть…
— Может, милая. Может…. На Камчатке, как выясняется, всё и всякое возможно.
— Как ты меня назвал?
— Как назвал, так и назвал…. А что, нельзя?
— Можно. И нужно. Всегда и везде. И как можно чаще…
На берегу озера появляется Найда и — с громким восторженным лаем — прерывает затянувшийся поцелуй.
После этого следует пятиминутный шумный и весёлый кавардак: чуть до бесшабашных салочек дело не дошло.
— Фу-у, всего в слюне выпачкала, — обтирает лицо рукавом штормовки Олег. — Рад тебя видеть, хвостатая…. Что это с тобой?
Найда, действительно, встревожена: обнюхивает, нарезая «восьмёрки», землю, непонимающе мотает ушастой головой. А после этого садится возле могилы Мухтара и, задрав голову к небу, горестно воет:
— У-у-у-у…
— Странно, — замечает Даша. — Они, ведь, даже не были знакомы. А Найда горюет так, словно бы потеряла близкого человека. То есть, любимого пса…. В чём тут дело, милый?
— Ты, Дашут, веришь в любовь с первого взгляда? — спрашивает Олег.
— Раньше не верила. А теперь, конечно, верю.
— А если существует любовь с первого взгляда, то почему бы не быть любви с первого запаха?
— Думаешь?
— Почему бы и нет? Собаки, как я понимаю, доверяют своему носу даже больше, чем глазам.
— У-у-у-у, — продолжает выть собака. — У-у-у-у-у…
— Как же её жаль, — растроганно всхлипывает Дарья. — Плачет, бедняжка. И в глазах — тоска сплошная и безграничная…. Что будем делать, командир отряда?
— Уходить надо отсюда, — решает Олег. — Сворачивать лагерь и уходить. Уже вечер приближается. Но километров двенадцать-пятнадцать запросто отмахаем…. Ну, не хочется мне ночевать рядом с не погребённым Миней-покойником.
— Неужели, милый, Призраков боишься?
— Нет, я голодных камчатских медведей опасаюсь. Которые, как рассказывал Ворон, весьма падки на падаль.