Беглец из Кандагара
Шрифт:
— Что?
— …только на другой стороне!
— Молодец! — удовлетворённо причмокнул Муса. — Это действительно правильное решение. Думаю, вы никогда не пожалеете, что согласились стать моджахедами.
— А мы не попадём под очередные молотки, братуха? — нахмурился Вадим. — С виду всё так просто, а если копнуть?
— Сколько хотите! — согласился мусульманин. — Я — человек честный. Я обманывать не стану, это недостойно настоящего воина. Вы скорее всего попадёте в личную охрану принца Саудовской Аравии Турки аль-Фейсала.
— А при чём здесь Афганистан?
— Э-э-э, — снова проблеял мусульманин. — Ты никак не поймёшь, что это тоже исламская страна и там борется с кафирами [33] сам Усама бин Мухаммад бин Авад бен Ладен. Вот его фотография.
Мусульманин встал, снял с вешалки пиджак и вытащил из внутреннего кармана цветную фотографию молодого азиата с густой бородой и накинутой на голову куфией [34] . Чёрные блестящие глаза молодого вождя глядели на русских офицеров с лукавой усмешкой и вызовом.
33
Кафиры (араб.) — неверные.
34
Куфия (араб.) — большой клетчатый платок, головной убор бедуинов.
— Любопытный у него взгляд, — сказал Сергей, возвращая фотографию. — Про такого можно сказать — мыслящий человек.
— Ещё какой мыслящий! — закивал Муса. — Недаром принц аль-Фейсал его назначил своим посланником. Но тут непредвиденная война, в которую неожиданно ввязался ваш Брежнев! Усама бен Ладен в Пакистане под Пешаваром организовал лагеря для обучения наёмных солдат: «Аль-Ансар», «Масадат» и ещё несколько в других местах. Вы сначала туда попадёте. Но, поскольку уже являетесь офицерами, вас перераспределят и отправят в батальон охраны принца. Во всяком случае, не пожалеете. Тем более что в лагерях Усама бен Ладен со всеми русскими, желающими воевать под его началом, беседует лично.
— Значит, так, — решил поставить точку Вадим. — Ты, я вижу, хороший парень и зря баланду травить не станешь. Но дай нам сначала до дому добраться. Ты ведь тоже в Москву едешь и, насколько я понял, собираешься там набрать хороший отряд наёмников. Так? Поэтому у нас есть время подумать…
Это прошлое возникло перед глазами Вадима с такой необычной силой, будто кто-то в пещерной темноте принялся прокручивать перед ним отснятый фильм о давно минувшем времени. Шума в проходах пещеры не было слышно. Наверное, там, наверху, мародёрствующие офицеры успели уже вытащить свою добычу наружу, спустить на верёвках со скалы и увезти в часть. Вадиму очень повезло: пуля Лиходеева задела только щеку и разорвала ухо. Это было обидно, но терпимо. Кинувшись в один из пещерных коридоров, беглец смаху ударился в темноте головой о какой-то базальтовый выступ, отлетел на несколько шагов в сторону и свалился с небольшого обрыва прямо в подземную речку.
Вода вернула Вадиму сознание. Он выполз на берег и, как ящерка, забился в подвернувшуюся расщелину. Бежать дальше, в глубь пещеры, не имело смысла потому, что выход из подземелья найти не удалось бы, а спасительный удар сбросил его прямо к чистой воде, вернувшей голове сообразительность. Вряд ли офицеры примутся искать беглеца. У Бурякина с Лиходеевым есть сейчас занятие гораздо более интересное, интригующее и захватывающее — попавшее в руки баснословное сокровище. Конечно же, им уже наплевать на всё под наплывающими мечтами о грядущем богатстве. Как они его будут делить и обналичивать в советском государстве — это уже вопрос десятый. Важно, что вывезли и что никто… или почти никто не знает о свалившемся на офицеров счастье!
Рана от пули, прошедшей вскользь, и падение с обрыва не слишком досаждали болью, поэтому Вадим решил вскоре выбраться наружу. Вернее, искать тот грот, где был запрятан клад. Тем более что температура в пещере была хоть и не слишком низкой, но согреться хотя бы движением не помешает. Решение решением, а что-нибудь делать в абсолютной темноте могут лишь единицы из населения планеты, потому что у некоторых — кошачье зрение. Только Вадиму с этим не повезло. И он начал ощупывать скалу, с которой недавно свалился.
Долго ли, коротко ли, но любой усердный труд всегда награждается. Беглецу удалось нащупать более пологий склон, и он осторожно пополз по нему вверх. Наконец он выполз в тот коридор, по которому удирал от расправы. Собственно, от Лиходеева нечего было ожидать чего-то иного, кроме подлого выстрела, а вот Бурякин, видимо, скурвился. Но ведь недаром говорят, что рыба с головы гниёт. Если у полковника заместитель такой, то и сам он недалеко ушёл.
— Ничего, — скрипнул зубами Кудрявцев. — Ничего. Если Господь не даст мне погибнуть, то встретимся когда-нибудь, господа офицеры. Дуэль ещё не закончена, и следующий выстрел остаётся за мной!
Может быть, глаза у беглеца в темноте сверкали справедливым гневом, только этого не могли видеть даже базальтовые стены пещеры. Вдруг откуда-то со стороны потянуло холодным пронизывающим сквозняком. Вадим обернулся в ту сторону и даже стал принюхиваться. Но это ему ничего не дало. Оставалось так же, по стеночке, стараясь не уклоняться в сторону, пробираться на слабое морозное дуновение. В пещерной темноте сквозняк оказался для беглеца как Божья свечка, как долгожданный маяк на крутом берегу материка, где ожидают спасения от стихийных хаотических штормов, где есть надежда на возвращение к жизни и любви. На этот раз Господь дал хорошую подсказку, показал, как можно найти выход. Значит, Вадим ещё не все дела закончил в этом мире. Если бы всё было сделано по силам и возможностям, то Лиходеев не промазал бы.
Сквозняк усиливался. Вадиму не терпелось быстрее выбраться из пещеры, но всякое нетерпение в темноте могло привести к непредвиденным результатам, поэтому беглец, стиснув зубы, медленно, ощупывая чуть ли не каждый сантиметр пещерного пространства, продвигался вперёд. И вскоре тонкий лучик света из щели, выходившей в ущелье, возвестил, что он идёт правильно.
Грот оказался тем же: барахло бесформенной кучей высилось в центре. Видимо, ничего, кроме сундука с драгоценностями, советских офицеров не интересовало.
И всё-таки первым делом Вадим решил выглянуть наружу.
Он медленно выполз на площадку, осторожно выглянул из-за скального выступа и осмотрел ущелье. К счастью, никого вблизи не было видно. Офицеры, забрав с собой сундук, спокойно уехали. Они не боялись, что Вадим сможет благополучно выбраться.
Расчёт оказался верным: если беглец не погибнет от потери крови после ранения, то сдохнет от голода, потому что никаких верёвок в пещере больше не было, и спуск из пещеры был невозможен. К тому же горная дорога — это далеко не степной ухабистый тракт. В горах одна и та же дорога может привести как к спасению, так и к гибели. Осознав перспективу, Вадим чуть было не завыл как волк-одиночка, загнанный в западню.