Беглец из Кандагара
Шрифт:
Пленные настороженно молчали. Быть может, они ещё не могли поверить своим ушам, услышавшим обещание Усамы бен Ладена, или же до человеческого сознания трудно доходило то, что Директор с пленниками вовсе не шутит, что он откровенный садист и убийца, которому поиздеваться над человеком — лучшая психологическая разрядка.
— Что ж, — кивнул Директор. — Наглядный пример послужит самым лучшим катализатором. — Он махнул рукой Сергею и Юре, показывая на крайнего пленника: — Быстро снимите штаны вот с этого и посадите на ведро. А ты, — обратился он к моджахеду, стоявшему рядом с клеткой, — вытряхни крысу в ведро и проследи, чтобы не выпрыгнула, пока сажают первого страстотерпца.
Сергей с Юрой выхватили из толпы пленника, на которого указал Директор, содрали с него форменные пятнистые штаны и поволокли к ведру. Моджахед в это время вытряхнул в ведро голодную крысу, а двое гвардейцев смаху посадили русского солдата на ведро. Тот поначалу просто охнул и даже несколько минут молчал. Но всё же принялся наконец орать, да так, что у державших его гвардейцев заложило уши. Видимо, крыса поняла, что от неё требуется, и принялась прогрызать человека изнутри.
— Отпустите, суки! — вопил истязуемый. — За что?! Отпустите, падлы! Лёшка, отвечай сам за базар! Вон он, долбаный оратор! — Не прекращая крика, сидевший на ведре ткнул пальцем в толпу пленных, которые тут же расступились, оставив в центре только одного. Видимо, того, кто выкрикивал русским гвардейцам-нерусям слова откровенного проклятия.
И вдруг крик прогрызаемого изнутри крысой оборвался, прерванный выстрелом. Усама бен Ладен резко обернулся и увидел, как рекрут Вадим Кудрявцев опускает ствол, из которого только что сделал одиночный выстрел в голову сидевшему на ведре пленнику.
Директор подошёл к Вадиму и посмотрел ему прямо в глаза:
— Ты не согласен с моими приказами, кафир? Или спасаешь русского Цицерона от расколовшегося русского?
— Он просто заслужил смерть, мой повелитель! — возразил Вадим. — Таким нельзя жить ни секунды даже ради самых развлекательных мучений!
Директор зло прищурился и поднял руку вверх, подзывая моджахедов:
— Отправьте этого в зиндан. Я с ним после разберусь.
По толпе пленных прокатился вздох облегчения.
— И этого тоже! — добавил Директор, показывая пальцем на стоявшего в стороне от пленных незадачливого оратора.
Вадима и Цицерона боевики скрутили одной верёвкой — спиной к спине — и бросили в грузовой отсек бронетранспортёра. Вскоре моторы взревели, и колонна бронемашин помчалась назад, на высокогорную базу. Сергей, сидя среди остальных телохранителей и ещё не обезоруженный, чертыхался про себя. Шутка сказать, родной брат попал под мусульманские молотки! Какими способами мусульмане казнят кафиров, то есть неверных, он мог судить по недавней расправе с русским, посаженным на ведро.
Перед отъездом моджахеды вытряхнули из ведра умершего от пули Вадима страстотерпца. Потом вытянули из прогрызенной в живом человеческом теле дыры крысу-людоедку и снова посадили её в клетку до следующего «обеда». Сергей только теперь начал понимать сущность джихада и то неразумное рекрутство, в которое они влипли по уши. Где находится зиндан, Сергей уже представлял, потому что видел эту зарешеченную яму во время своих прошлых ночных скитаний. Только вот удастся ли вытащить брата из ямы и потом удрать из ущелья? Куда бежать, Сергей ещё не решил, да и не смог бы, не посоветовавшись с братом. А тот…
Впрочем, похоже, что расправа ожидает всех русских рекрутов, согласившихся стать наймитами и воевать против своих. Такова жизнь! Но и «свои» совсем недавно готовы были растерзать русских офицеров, отказавшихся выполнять беспардонные приказы зарвавшихся московских идиотов из Генерального штаба Советской Армии. Такова жизнь! Может быть, есть на Земле место, где человек к человеку относится с уважением и любовью, только не в цивилизованном мире, потому что цивилизация приводит население планеты либо к неизбывной ненависти, либо просто к всеобъемлющей агрессии и даже к самоуничтожению.
Неужели мир действительно пошёл не по тому пути развития и любой насельник этого цивильного мира сейчас похож на несчастного шакала, кружащегося вокруг фонарного столба и пытающегося поймать собственный хвост? Такова жизнь! Но если жить в этом мире нельзя, то есть не позволяют, то стоит ли снова искать какие-то выходы, придумывать неосуществимые решения и пытаться как-нибудь выкрутиться?
Эти мысли не оставляли Сергея во время ужина и после отбоя. Ему пока никто ничего не сказал про будущее брата. Может быть, сообщение ожидается в ближайшие дни, но стоит ли ждать? Поэтому Сергей решил в эту же ночь снова проникнуть в купальню и, если удастся, попрощаться с Ребеккой. А ближе к утру попытаться вытащить Вадима из зиндана, чтобы, грубо говоря, удрать на все четыре стороны из распрекрасной мусульманской армии.
Так он и сделал. Когда в спальном бараке раздался благополучный храп, Сергей выскользнул из-под одеяла, натянул солдатскую пятнистую униформу, прихватил сапоги и стал пробираться к выходу.
— Стой! — услышал он вдруг приглушённый голос с соседней кровати. Сергей замер, напрягшись, рассчитывая нанести молниеносный удар кулаком в переносицу, но вдруг снова услышал: — Стой! Я же не просто… я жениться хочу…
Сергей резко оглянулся и с досады сплюнул на пол. Оказалось, его соседу приснилась встреча с любимой, и тот вслух высказывал далёкой невесте свои благородные желания. К счастью, больше никого, подавшегося в самоволку или на перекур, ему не попалось. К дамской купальне он снова прошёл без приключений. Даже гарем бен Ладена уже совершил свои ночные омовения и оставил на берегу только одну девушку.
Она оглянулась на скрип деревянной двери, быстро поднялась на ноги и кинулась навстречу любимому:
— Пришёл… наконец-то пришёл, хороший мой… я ждала… я верила… я знала, что придёшь…
Девушка принялась покрывать ненасытными поцелуями лицо, плечи и грудь желанного мужчины, не давая ему сказать ни слова. Впрочем, Сергей не сумел бы остановить женщину, потому что сам соскучился по её тонким ласкам. Так ствол дерева не возражает, когда тонкие стебли повилики обвиваются вокруг, так лебедь не сторонится лебёдушки, когда та трётся о его шею своим клювом. Кто ж знает, почему им вдвоём было хорошо?! Так хорошо, что оба на какое-то время забыли про остальной жадный до крови и скорби злобный мир. Но смерть, стоявшая у края зиндана, заставила Сергея встряхнуть головой.
— Знаешь, Гюльчатай, — проговорил он, зажав голову девушки в ладонях, — мы с братом сегодня в неприятность попали, так что надо отсюда бежать, иначе нас обоих под молотки поставят.
— Это как? — не поняла Ребекка.
Тогда Сергей подробно рассказал девушке о случившемся днём инциденте. Ребекка слушала внимательно, иногда даже переспрашивая о движениях рук Усамы бен Ладена, о его интонации и других мелочах. Потом девушка попросила Сергея помолчать несколько минут, задумалась, и наконец подняла на него наполненные слезами глаза.