Беглец из Кандагара
Шрифт:
Потом Сергей подошёл к убитому часовому, подобрал автомат и перекинул брату. Пора было уходить. Но Цицерон остановил братьев:
— Нам на дорогу выходить нельзя. Во-первых, там не меньше трёх постов, во-вторых, дорога довольно долго идёт по ущелью и скрыться от погони некуда, в-третьих, нас там просто с гребня подстрелят.
— Что же ты предлагаешь? — вскинул на него глаза Сергей.
— Уходить надо вверх, в горы.
— Во даёт, — недоверчиво хмыкнул Вадим. — Куда в горы? По отвесным скалам, как человек-паук из диснеевского мультика?
— Нет, там должен быть какой-то выход, — рассудительно продолжил Цицерон. — Но даже если и с той стороны есть пост, то просто для проформы, потому что с неприступных скал нападения никто никогда не ждёт. Военная стратегия, проверенная веками.
— Что ж, — кивнул Сергей. — Предложение, думаю, хорошее. Тем более что выбора всё равно нет.
Беглецы принялись пробираться вдоль пруда вверх по течению горной реки. А Цицерон даже прихватил с собой одну из металлических труб. Братья сначала ничего не сказали, лишь Вадим усмехнулся и покачал головой: как-никак, а труба, хоть и лёгкая, но длиной была не менее шести метров, с такой поклажей далеко не уйдёшь.
Вскоре ущелье закончилось тупиком. Справа от тропинки, в земной коре, зияла внушительная трещина, через которую перепрыгнуть вряд ли удалось бы, а с высоты в ущелье падал речной поток, но никаких тропинок на скалу не было. Возможно, поэтому здесь отсутствовал пост.
— Столько лет без любви и веры, столько лет только камни, камни. Нету выхода из пещеры, есть крещение тупиками, — пробормотал Цицерон.
— Что ты там бормочешь? — обернулся к нему Вадим.
— Тупик, говорю, — огрызнулся Цицерон. — Эти чурки всё предвидели, и здесь нам не удрать из ущелья. Можно только утопиться либо спрыгнуть в пропасть — два самых реальных выхода.
— Погоди ты, — покачал головой Вадим. — Мы ещё не дошли до конца ущелья. Не может быть, чтобы выхода не было!
Но ущелье скоро кончилось, кончилась и тропинка. Трое беглецов затравленно оглядывались в наступавшем утреннем сумраке. С противоположной стороны пропасти в ущелье начал наползать утренний туман и окутывать неприступные базальтовые скалы непроглядной клубящейся мутью, как бы отнимая у беглецов последнюю надежду.
— Стоп, мужики, — скомандовал Вадим. — Всё-таки тропинка здесь кем-то протоптана! Не могли же боевики бен Ладена ходить сюда лишь ради того, чтобы полюбоваться водопадом?!
Вадим нырнул в туман и принялся внимательно осматривать края пропасти. В одном месте, рядом со скалой, уходившей вверх, он что-то заметил и торжественно воскликнул:
— Есть!
Сергей и Цицерон подбежали к нему и увидели на краю скалы остатки деревянного моста через пропасть. Видимо, раньше здесь всё-таки был подвесной мостик, сохранилась даже пеньковая бечева, уходившая на ту сторону. Но выдержит ли она вес человеческого тела?
Тут Сергей обратил внимание на металлическую трубу, которую Цицерон, к счастью, ещё не выбросил. Оставалось попробовать перебросить трубу на ту сторону, но наугад, потому что густой утренний туман не давал ничего разглядеть дальше, чем на полтора метра. Правда, была опасность, что труба окажется короче ширины трещины и тогда удержать её будет невозможно. Только нужна ли будет эта труба, если даже мостик из неё соорудить не удастся?
Эти мысли вихрем пронеслись в голове Сергея, но он не посчитал нужным высказаться по этому поводу вслух. Он просто взял из рук Цицерона трубу, прикрепил к ней на всякий случай с одного конца солдатский ремень и проговорил:
— Ну-ка, мужики, держите меня, за что только можете. Я трубу сейчас на ту сторону пропасти постараюсь перебросить. Если она не короче провала — вот вам и мостик! А если труба сорвётся, то вдвоём, думаю, меня удержите.
Беглецы ухватили Сергея за пятнистую форму, а он размахнулся трубой, как удочкой, и бросил её наугад в туман. Ребятам повезло: на той стороне раздался дребезжащий звук удара о камень. Но вот с этой стороны будущий мостик обязательно вырвался бы из его рук, не догадайся он привязать к трубе ремень.
Ударив ногой по новому мостику, перекинутому через пропасть, и подёргав верёвку, оставшуюся от старого мостика, проверяя её на прочность, Сергей обернулся к товарищам:
— Ну, мужики, сам бросал, сам испытывать буду. Ты, Цицерон, прямо как знал, что эта хрень нам пригодится. Чутьё у тебя, однако!
— Никакой я не Цицерон, — снова возразил тот. — Меня Алексеем зовут. Гиляров фамилия. И в моём роду мужчины никогда не признавали ни прозвищ, ни кличек. Человек — сам по себе личность! Зачем же какое-то тюремное погоняло либо собачью кличку вешать?
— Ладно, ладно, Лёша, не обижайся, — улыбнулся Сергей. — Ты прости нас с братом. Может, и не увидимся больше. Но пока ещё унывать рано. В общем, не поминайте лихом!
С этими словами Сергей ступил на лежавшую над пропастью трубу и, держась за оставшуюся от старого мостика верёвку, осторожно двинулся на ту сторону. Вскоре он скрылся из поля зрения в клубах горного утреннего тумана, но как только спрыгнул на другой берег, тут же подал голос:
— Всё ништяк, мужики! Лёха, давай ты теперь!
Вторым отправился на ту сторону Гиляров, за ним в арьергарде прошёл Вадим. Ребята встретили его улыбками и дружелюбным похлопыванием по спине, но радоваться было ещё рано. Им предстояло пройти по горному кряжу без снаряжения, карт и даже без компаса. В горах такое путешествие могло стать очень опасным, но не возвращаться же назад!
— Ничего, мужики, — рассудительно заметил Гиляров. — Ведь был же на эту сторону мостик из ущелья? Был! Значит, дорога где-то ещё осталась. Вот только в тумане бы не заблудиться. Лучше, если мы здесь подождём солнца. С его восходом туман быстро рассеется, а погони за нами в эту сторону точно не будет, потому что моста-то нет и не было! — С этими словами Алексей сбросил в пропасть сослужившую свою службу металлическую трубу, и через несколько минут из пропасти донёсся дребезжащий звук и плеск воды.
— Ого, — кивнул Лёша на пропасть. — Похоже, там ещё одна речка течёт!
— Ну и что? — пожал плечами Вадим.
— А то, — наставительно ответил Гиляров, — что нам скорее всего надо будет придерживаться трещины. Если обе реки вытекают из одного и того же озера где-то на вершине, то, возможно, там же есть и другие реки. Взять хотя бы Севан у нас в Армении. Из него вытекают две реки. И если одна — бурная и опасная, то по другой вполне возможно сплавляться.
— Если бы нам ещё кто-нибудь лодку там приготовил, то удирай — не хочу! — усмехнулся Вадим. — И всё-таки если есть озеро, подняться до него стоит. Ты как, братуха?