Беглец
Шрифт:
– Читать стихи Ахматовой, что же еще. «Там, где мой народ, к несчастью, был».
– Я серьезно.
– Ты, парень, сядь и ботинок свой надень все-таки. Наступишь на стекло – далеко не уйдем.
– Да я уже, кажется, наступил.
– Дай гляну.
Богомол послушно задрал скрюченную ногу. Носок весь мокрый. Лужа? Нет, пальцы испачкало красным. Правда, порезался, остолоп.
– Спирт, перекись, чистое белье?
Обращался он в основном к женщине. Но богомол просветлел лицом, закивал лысой башкой и скинул с плеча тощий рюкзак.
– Ногу-то опусти.
– Мне вчера Света спирту дала в дорогу.
– Молодец у тебя Света.
– Она не у меня. Я у нее ночевал просто, в мотеле. Там на трассе заколдованное место. Я часа два стоял, никто не остановился. Замерз, как черт.
– Черти не мерзнут. Им, наоборот, жарко, – скучным голосом поправила тетка.
– Как черт из Дантовского ада. Он у него ледяной, помните? А Света в том мотеле работает. При нем, точнее. И у нее там свой номер. На случай, если понадобится. И она меня в него пустила погреться, пока клиентов нет. А потом тоже замерзла. Пришла, и мы стали спиртом греться. И разговаривать. А остатки она мне с утра в рюкзак сунула.
– Очень трогательно. А разговаривали вы про ее несчастную жизнь.
– Ну да. У нее сын…
– Разумеется. Ты носок сними и рану обработай. Запасные есть? Ясно. Тогда выжми и на батарею. Хоть сколько-нибудь просохнет.
Богомол согнулся в бараний рог, пытаясь разглядеть свою ступню.
– Помоги ему, а? – сказал беглец женщине, бестолково топтавшейся рядом. – Может, у тебя что-то чистое есть? Перевязать.
– У меня пластырь с собой.
– Отлично. Назначаю тебя медсестрой. А теперь всем молчать и не отсвечивать.
Улица замигала синеватым светом, как в фильме ужасов. Ага. Вот и гвардейцы кардинала. Мигалка крутится, но сирену не включили. Не хотят народ будить, милашки.
Ехали они так медленно, что он разглядел на пассажирском сиденье водилу-стукача. Весь взъерошенный, руками машет. Ничего, пусть побулькает. Будет знать, как людей закладывать ни за что ни про что.
4.
Газета «Серебрянопрудский вестник», 11.04.2019.
Банда яйцеголовых орудует на берегах Серебряного пруда?
Зловещие слухи смущают покой жителей Серебрянопрудского района. Вот уже третьи сутки полиция безуспешно разыскивает трёх злоумышленников, сбежавших прямо из отделения.
Бандитов доставил к стражам порядка бдительный безработный Сергеев А.Н., проживающий в деревне Малые Пруды. Преступники, притворившись поклонниками автостопа, захватили машину Сергеева, связали водителя ремнями безопасности и, угрожая расправой, заставили ехать в районный центр, хотя ему было совсем не по пути.
К счастью, дорога в наш райцентр сильно разбита. Будто ее долго бомбила вражеская авиация, а потом по ней прошли вражеские танки. На сём тернистом пути злоумышленников (один из которых – переодетая женщина!) с непривычки укачало, и они уснули.
Продолжая проявлять патриотизм и бдительность, Сергеев привёз голубчиков прямо к дверям районного отделения полиции, запер машину и бросился за подмогой. Казалось бы, бери их тепленькими. Но нет. Неодолимой преградой на пути правосудия встала отечественная бюрократия (спасибо, царь Пётр!) и извечное российское разгильдяйство.
Пока в полиции оформляли заявления и протоколы, пока вели первичный допрос свидетеля, пока пили чай с лимоном, который вырастил на окне своего кабинета лейтенант Шмыко Л.С., – злодеи сбежали, разбив лобовое стекло транспортного средства, где были обезврежены.
Следы банды растворились в апрельских сумерках. Могут ли чувствовать себя в безопасности жители Серебрянопрудского района, когда на свободе разгуливают три опасных преступника? Как сообщил нам источник в правоохранительных органах, один из бритоголовых – это, возможно, находящийся в розыске гражданин Б., недавно совершивший побег из ИК-12 в Больших Прудах.
Доколе полиция, коей
– Давай-давай, на верстке допишу твоё «доколе».
– Нет, погоди, у меня мысль.
– Да знаю я все твои мысли. За пять лет наизусть выучил. Иди, там в подсобке водка осталась.
– А закуска?
– Ну, ты захотела. Сидит до полуночи над своим шедевром, а потом закуску требует. Люди с семи вечера, вообще-то, гуляют. Только растворимый кофе остался. Мишаня вон им заедает. Говорит, нормально. Главное потом не вставать резко. Иди, иди. А то допьют всё.
– Ха! Нашел дуру! Думаешь, я забыла, как ты меня в тот раз отредактировал? Если можно так назвать эту вивисекцию! Я своего текста не узнала. Какая-то выжатая ветошь!
– Я оставил факты, Люся! Факты! Это ведь новостная заметка, а не «Плач Ярославны».
– Ты просто ни черта не смыслишь в журналистике! А я, между прочим, колледж культуры заканчивала в отличие от некоторых маркетологов-недоучек …
– Люся! Водка подгорает!
– А ты мне потом сам проставишься. За внеурочную работу. Я намерена проконтролировать свою статью вплоть до отправки в типографию.
– Ясно. Намерена бдеть блюдя… Люся! Я уже полчаса назад должен был номер подписать!
– Так подписывай, в чем проблема? Я в этой газете работаю с момента основания. Мои тексты в правке не нуждаются.
– Нуждаются.
– Что?!!!
– Ладно. Давай разбираться. Только не надо так на меня визжать. Я все-таки главный редактор, а не стажер на побегушках. Не забывайтесь, уважаемая Людмила Харитоновна.
– Я не Людмила! Я Люся! Сколько раз тебе…
– Ладно, к делу, уважаемая Люся. Стиль пока трогать не будем…