Беглые взгляды
Шрифт:
Уподобление Парижа Москве снимает табу, накладываемые в травелогах первого этапа на созерцание капиталистического города, и в стихах начинают проступать картины французской столицы, сделанные в броской манере Маяковского. Советские литературоведы объясняли перемену тем, что любовь Маяковского к великому городу — «не любовь с первого взгляда» [834] . Только со второго раза (с поездки 1924 года) он оценил красоту Парижа и запечатлел ее в стихах. Думается, дело здесь не в странностях любви, а в
834
Перцов В.Маяковский. Жизнь и творчество в последние годы. 1925–1930. М.: Наука, 1965. С. 75.
Впервые парижский пейзаж растопит тоску одиночества лирического героя в стихотворении «Город»:
Лиловая туча, скорей нагнись, меня и Париж полей, чтоб только скорей зацвели огни длиной Елисейских полей.Далее — лефовское, футуристическое восхищение вечерними городскими огнями и множеством автомобилей, причем количество диалектически переходит в качество. Как потоки машин на Елисейских Полях впадают в площадь Согласия, так, отражаясь в воде на асфальте, множатся автомобильные огни, а рассыпанные по площади фонари тоже становятся отражением автомобильных фар.
Горит вода, земля горит, горит асфальт до жжения, как будто зубрят фонари таблицу умножения.В финале — грандиозность парижского пейзажа, слияние в мистическом браке двух знаменитых площадей:
Если б был я Вандомская колонна, я б женился на Place de la Concorde.Этой футуристической грандиозности противостоит мещанская камерность Парижа, вызывающая тоску в начале стихотворения «Верлен и Сезанн»:
Мне тесно здесь в отеле Istria на коротышке rue Campagne-Premi`ere.«Верлен и Сезанн» построены так же, как предшествующий этому
Затем две беседы — с Верленом и Сезанном. Финал, как и в «Городе», — огромность подлинно футуристического Парижа:
Париж, фиолетовый, Париж в анилине, вставал за окном «Ротонды».Наконец, главным футуристическим зданием (как в футуристической Москве — Кремль) возвышается Нотр-Дам:
Другие здания лежат, как грязная кора, в воспоминании о Notre-Dame’e. Прошедшего возвышенный корабль, о время зацепившийся и севший на мель.Нотр-Дам займет подобающее ему место в городе будущего, как получил свое новое значение Московский Кремль. План перестройки собора под кинотеатр находится в той же, футуристической сфере значений: древнему памятнику подыскивается достойная его величия ультрасовременная функция. Реклама по фасаду (характерно, что, в отличие от А. Толстого, много писавшего о Париже первой половины 1920-х годов, парижская реклама у Маяковского — знак прогресса, с массой положительных коннотаций; реклама занимает особое место в футуристическом искусстве и в творчестве Маяковского) и лампочки в глазах химер превращают — в духе Французской революции — старинный собор в храм новой эпохи: фиолетового, анилинового Парижа.
Стихотворение оканчивается одним из наиболее заметных в цикле рудиментов «полпредства»:
Да, надо быть бережливым тут, ядром чего не попортив. В особенности, если пойдут громить префектуру напротив.