Беглый огонь
Шрифт:
А наши новоявленные «партнеры во имя мира» об этих хитрых разработках порой ни слыхом не слыхивали, ни нюхом не нюхивали: железный занавес «строго секретно» и по сию пору укрывает эти «хай-теки» в алибабаевых пещерах лежачего на голой заднице ВПК до лучших времен, да и многие наши отечественные олигархи о таких разработках ни душой, ни понятием!
Филин налил себе еще рюмку, на щеках его появился азартный румянец. Он с удовольствием закурил, продолжил:
– Но времечко полетело уж больно втарары, все смешалось в доме Облонских – и душа, и лицо, и одежда, и мысли. Служивых погнали отовсюду, не нужна стала служба; прислуга, напротив, стала ставить из себя господ да хватать, тащить и хапать то, что не ухапали господа новоявленные… А Лаврентьевы вотчинки и заначки остались невредимыми, стоики
– Мне следует знать, о чем идет речь?
Филин посмотрел на него внимательно:
– Пожалуй. Шило в мешке на этой стадии таить глупо. Я тебя постарше почти на десяток годков, потому еще помню крылатую фразу: «Кибернетика – продажная девка империализма». Наши ученые пристебаи приклепали изрядной науке политику, тему закрыли… А потом открыли, но в военно-полевом варианте: под семью замками и десятью печатями. Ну а всяких НИИ и закрытых лабораторий, типа этого «Цеха-К», в стране было считать не пересчитать. Над одними шефствовал КГБ, над другими – всемогущий ВПК со своею правой рукой – ГРУ. И развиваться сия наука пошла самыми непроторенными дорогами; недаром наши военно-шифровальные ЭВМ на порядки превосходят американские аналоги: другой принцип построения, у них – математический просчет частностей, у нас – интуитивное озарение загадочной русской души… Ну а ежели соединить чисто расейские умственные выкрутасы с еврейской дотошностью да прибавить немецкую методичность в постановке отдельных элементов процесса – мы же интернационалы! – получится чудо. Вот такое чудо-чудное, диво-дивное и сварганили умельцы из этого самого «Цеха-К».
– Что именно?
– Они поменяли основной принцип работы ЭВМ. Как бы это объяснить повнятнее?.. Создали машину не нового поколения, а принципиально другую машину, с другими возможностями, с другими перспективами… Это как в век господства паровозов изобрести двигатель внутреннего сгорания. Грядущий век – за ним. Ежели, конечно, не грянет очередного хама [16] .
– Чудо-технику сочинили в те времена?
– В том-то и штука, что на переломе. Году эдак в восемьдесят девятом. Нет, система еще работала, но… Ты ведь можешь представить, сколько научных генералов из полусотни НИИ появление такой машины поставило бы раком? В прямом смысле: степени, регалии, загранкомандировки, деньги, премии? Скольким генералам натуральным, равно как и капитанам производства, кормящимся от эвээмок, систем спецсвязи и прочей мухобели, пришлось бы встать в сходную позицию? Что-что, а система сильна не только своей инерцией, но и своей косностью. Этим «быстрым разумом невтонам», кулибиным доморощенным, не просто ходу не дали, но еще отымели во все дырки за разбазаривание госсредств и гору дерьма сверху на руины репутаций насыпали! Главный Левша, как водится на Руси, человек неуравновешенный и крепко пьющий, хватанул постзапойный инфаркт и мирно скончался в покровской партийной больничке. А может, и не мирно: подмогли. Но упомянутый генералитет сделал все возможное, чтобы открытие века похоронить мертво.
16
Филин имеет в виду работу Дм. Мережковского «Грядущий хам».
Ну а там – и сил особых прикладывать не пришлось. Все стало разваливаться как бы само собой, по крайней мере оборонка. О «Цехе-К» забыли напрочь. Сам я вышел на эту разработку набродом, случаем, остальное дотумкал по «косякам». Добыл результаты работы изделия, вышел на клиента-покупателя: тот, надо полагать, крутил-вертел продукт, как какой-нибудь кавказец – кованный из ртути клинок: этакого не может быть, потому что не может быть никогда! А куда денешься – надо брать.
Так вот, отвечая на твой невысказанный вопрос: нельзя взять этот «Цех-К» даже хорошей группой суперового спецназа; сколько бы пресса ни поливала грязью ФСБ с ГРУ, если конторы, одна, или другая, или обе вместе, возьмутся воспрепятствовать и искоренить, они это сделают! И нас, грешных, и нашего патрона заодно уделают вместе с его банками, заводами, газетами и пароходами!
Нам нужно успеть, пока на Москве во всех ведомствах – тарарам несусветный, пока самым верхним людям, особенно Примусу, нашему теперешнему Премьеру, Канцлеру и Лорду-Протектору, не придет в голову умная и дельная мысля инвентаризировать все и вся на подвластной территории… А это сделают, заводики, в том числе покровские, заберут, не потратив ни копеюшечки денег, просто разжижат пакеты акций! Вот почему наш розовощекий директор «Точприбора» будет в душе веселиться и плясать, как ребятенок на утреннике, когда объявится простачок и захочет купить ныне существующий контрольный или блокирующий пакет акций лимонов за десять – двенадцать зелени! У него, у директора, лично! Начнет содействовать, в спине гнуться, баньки-пикники-девочек организовывать… Вижу скепсис на твоем лице, Ильич. Возражения?
– Иностранная фирма даже в наше продажное время купить такой завод не сможет, пока не получит два десятка закорючек… А она их не получит: одной-двух будет недоставать. Система сработает однозначно, даже если сам Дед высочайше соизволит указ подмахнуть: «Такие дела с кондачка не решаются, зайдите на недельке…»
– Согласен: бюрократия всесильна и бессмертна, но продажна. Все продумано. Есть и банчок, и финансово-промышленная группка за ним, прямо-таки коренных русаков и славянофилов: клиент, с моей подачи, купил это никчемное хозяйство на корню ради будущей сделки по «Точприбору». Как тебе размах?
– Впечатляет.
– Еще возражения есть?
– Нет.
– Тогда я сам скажу. Это из терзаний морально-долговых. Как-никак в мозгах много пропагандистской дряни осело, даже за время активного участия в грызне за власть вся дурь не выветрилась. Десять лет назад я бы так не смог. Была империя, плохая ли, хорошая, но наша. Теперь… Территория не пойми чья. Не хапнем мы, хапнут другие. И ничего тут уже не изменишь. Оставшиеся вживе изобреталы перемрут, оставшиеся заводы поржавеют. Вот такой вот я скептик. Ты, Ильич, оптимист. Ну а по существу? Теперь возражения будут?
– Нет. По простой причине: нас замолотят даже в том случае, если придем с повинной на Лубянку.
– Это обязательно, – не без ехидства кивнул Филин.
– Ну а раз так, – Панкратов улыбнулся в усы, – я готов не спешить с чистосердечным раскаянием.
– О’кей. – Филин откинулся в кресле, помассировал прикрытые веки. – Преамбула, возможно, и затянулась. Но я добавлю, чтобы не осталось никаких разночтений: мы уже ввязались в драку. В самую что ни на есть ее гущу. И у нас есть от силы неделя, чтобы провести всю комбинацию купли-продажи. Клиент готов без проволочек ринуться на объект, он платит, как ты понимаешь, бешеные деньги, чтобы его эксперты попали в лабораторию, тот самый «Цех-К». И смогли пошуровать вдумчиво. После этого, и только после этого, и ты, и я станем вольными птицами. При любом другом исходе операции мы станем никем. И ничем.
Глава 57
Панкратов посерьезнел:
– Я готов выслушать вводные.
– А никаких вводных не будет. Твоя задача проста, как яйцо: обеспечить гостям знакомство с «Цехом-К». Все документы по покупке контрольного пакета будут подписаны господином Воловиковым, директором «Точприбора», и двумя другими крупнейшими акционерами предположительно послезавтра. В течение недели примешь на себя «командование парадом» практически.
– И охрану «Цеха-К»? Люди из любых компетентных ведомств не любят, когда ими начинают командовать чужаки.
– Я утрясу все.
– В правительстве?
– Нет. В президентской администрации.
Панкратов скривился:
– Эта свора…
– Да черт с ними! Важно то, что формально все будет чисто. Более того, кто-то из кремлевской молодежи, например куратор силовых структур, не поленится перезвонить в Покровское УФСБ и строго порекомендовать…
– Такую рекомендацию могут и проигнорировать.
– Вряд ли. Для каждого генерала свои погоны куда ближе к телу, чем любая «общественная польза». Или я ничего не смыслю в генералах.